Король и Дева

Во второй вечер их пути он что-то тихо прошептал Гэндальфу. Тот, внимательно всмотревшись в Жанну и удовлетворившись увиденным, спросил:

— Как ты оказалась на том костре?

Жанна задумалась. Она и сама хотела бы получить ответ на этот вопрос. Может быть, стоит им все рассказать? Может, история ее прошлой жизни отвлечет ее от странностей настоящей?..

========== Часть 3. Тролли и клятва ==========

Монотонный дождь, к рассвету было переставший, застучал поутру с новой силой. По листьям, по лужам и по головам. Гномы быстро собрали пожитки и тронулись в путь. Жанна, накинув капюшон, покачивалась в седле в такт движениям пони, а бедное животное все больше скользило копытами по размокшей почве, с трудом передвигая мохнатые ноги. Гномы промокли до нитки и приуныли, даже Бофур не отпускал своих шуточек.

Довольно быстро Жанна выучила имена всех гномов, а Бильбо ей представили отдельно и более церемонно. Вот только сейчас бедный вымокший хоббит проклинал тот день, когда Гэндальф вырезал тайный знак на его зеленой двери. Такой родной, такой домашней! И находящейся сейчас так далеко. А поскольку пони Жанны двигался рядом, ей волей-неволей приходилось выслушивать все ворчания Бильбо. Но думала она о Торине. Зачем он тратил время, успокаивая ее этой ночью? Она ему никто. Наверное, не хотел, чтобы она перебудила его гномов.

Король вообще говорил немного и почти никогда не повышал голос, но все его распоряжения выполнялись мгновенно, иногда до того, как они были произнесены. Тогда, в памятный вечер второго дня, во время ее исповеди, он не произнес ни слова, но внимательно выслушал все, что она рассказывала. Он стоял неподвижно, скрестив руки на груди, не сводя с нее глаз и время от времени с недоверием поглядывая на Гэндальфа. Маг кивал головой в знак согласия, подтверждая правдивость ее слов.

Оскверненная родина, изгнанный король, высокое предназначение…

Жанне казалось все это, произнесенное вслух, нелепым, но слушатели переглядывались с пониманием. Когда она дошла до осады Орлеана и битве при Пате, у Фили с Кили засверкали глаза от восторга, гномы застучали оружием в знак признания. Даже угрюмый Двалин одобрительно хмыкнул. После краткого описания недель плена и допросов она заметила, что руки у Торина сжались в кулаки. Гномы тогда расположились полукругом у костра, ближе всех, грустно улыбаясь, сидел Балин. Про костер Жанна уже не могла говорить, сказав лишь, что сама не понимает, что с ней произошло и как она тут очутилась.

Ночь глядела на них темными глазами с золотыми искрами звезд, утишивая боль, укрывая бархатным одеялом покоя. Выговорившись, Жанна не заметила, как заснула безо всяких мыслей. А проснувшись, обнаружила, что кто-то заботливо набросил на нее плащ, а другой подсунул ей под голову вместо подушки. И удивилась, как спокойно и безопасно чувствовала себя в этой странной компании — людей? Гномов? Какая разница!

Семь дней пронеслись как во сне. Бежать без оглядки, как она хотела вначале, было незачем, да и некуда. Она отсыпалась, отъедалась, днем в полудреме тряслась на пони под слякотной моросью, вечером до хрипоты спорила с Гэндальфом. Так продолжалось вплоть до сегодняшнего утра.

Отряд остановился гораздо раньше, чем обычно. Спешившись, Торин с магом тихо переговаривались о чем-то Жанна подобралась ближе. Разговор явно шел о ней.

— Неделю не думал, а теперь решил, что не прав! — настаивал маг.

— Да, не прав! — король бросил быстрый взгляд н Жанну и тут же отвел глаза. — До Мглистых гор нет никакого жилья. Мы сделаем крюк и вернемся в Хоббитон.

— Ты сможешь оставить ее в Ривенделле, — по особому заботливо скривился Гэндальф. — Для бедной девушки это наилучший выход. И на пользу отряду. Эльфы нам помогут!

Жанна задохнулась от злости: она позволила себе слабость — и вот закономерный итог! Торин решил отдать ее, как потерянную собачонку, распрекрасным эльфам, которых (как она поняла за эти дни) сам почему-то терпеть не может. А Гэндальф?! Она верила ему, считала его почти другом, а он… Жанна, задыхаясь от обиды, шагнула к Торину, яростно полыхнувшего глазами.

— Я не нуждаюсь в вашей жалости! И не собираюсь нигде притуляться, как ничейный щенок!

***

Мгновение они смотрели в глаза друг другу. Теперь Торин увидел, какого цвета ее глаза. Серо-голубые, как сталь или грозовые тучи. Правда, сейчас они горели яростным светлым пламенем. Ничего не ответив Жанне, гном обернулся к магу и подбоченился:

— У тебя все дороги ведут в Ривенделл. Чем помогли нам эльфы?!

Ему вдруг подумалось, что, возможно, маг и прав — для этой девушки, столько вынесшей за короткую людскую жизнь, это было бы самое лучшее и безопасное место. Он почти готов согласиться. Но не так быстро!

Маг молчал, и гном добавил сердито:

— Ты думаешь, они не попытаются остановить нас?

Теперь на мага уставились две пары злых глаз.

— Нет, это невозможно! Просто два камня под один сапог! — теперь рассвирепел и Гэндальф. — Пора мне уже отдохнуть от вашего милого общества.

Схватив посох, маг широким шагом ушел вверх по проселочной дороге, не оглядываясь и восклицая о неблагодарности гномьей и людской.

— Бофур, мы есть хотим, — холодно напомнил об ужине Торин. И даже не посмотрел в сторону Жанны.

***

Она вздохнула с облегчением. Главная трудность на время решилась. Жанна удивилась себе — неделю назад готова была бежать от гномов, как черт от ладана, а теперь цепляется за них, как утопающий за соломинку.

Гномы моментально разложили костер, приготовили нехитрый ужин.

Жанна с благодарностью приняла плошку от Бофура, но есть не торопилась. Сегодня племянники короля принялись насмешничать над Бильбо, пугая его рассказами об орках. После их страшилок бедняга хоббит всерьез принял птичьи крики за кровожадные призывы к расправе.

— Вам кажется это забавным? Вы ничего не знаете о жизни!.. — резко оборвал их Торин.

Жанна удивилась: на ее памяти он ни разу не повысил на братьев голоса, но присматривал за ними, хоть и не сильно выделял племянников среди остальных и уж точно не давал им никаких поблажек. К нему поближе они старались держаться сами.

Торин после грозного окрика отошел подальше от стоянки и отвернулся ото всех.

«Наверное, думает, зачем потащил с собой в опасное путешествие этих остолопов?» — подумала Жанна.

Про цель похода ей совсем недавно поведал Гэндальф. Идея свергнуть дракона и вернуть родной дом отрядом из тринадцати гномов показалась Жанне куда менее безумной, чем собственная попытка в одиночку спасти Францию и посадить на трон законного короля.

Она прислушалась к разговору. Балин успокаивал расстроенного Кили, рассказывая о причинах ненависти к оркам, а Фили задумчиво, очень по-взрослому смотрел вслед Торину — не родичу, но королю…

— Азог-осквернитель поклялся истребить всех из рода Дьюрина и первым делом обезглавил нашего короля, — поглаживая бороду, продолжил свой печальный рассказ Балин.

О битве при Азанулбизаре, когда за убитого Трора собрались отомстить представители всех гномов Средиземья, о том, как Торин получил свое прозвище. Красный топор и боевая секира… О том, как Торин и Даин вместе отбивались от полчищ орков и смогли одолеть Азога.

— …Там они потеряли своих близких, там стали побратимами. Торин Дубощит сплотил нас. После битвы война длилась еще несколько лет. Вместе мы очистили Гундабад от врагов до последнего камушка. Орки долго не смели вылезать из своих нор, — произнес Балин. — Но именно тогда, у стен Мории, глядя на молодого принца из рода Дьюрина, я подумал: вот за кем я пошел бы. Вот кого я готов назвать своим Королем!

В едином порыве гномы встали и устремили свои взгляды на Торина. Он тоже посмотрел на них, а в глазах — все та же тоска и боль несусветная. Жанна поднялась вслед за гномами. Ей казалось, что Балин говорил именно для нее — насколько все сказанное им было ей близко и понятно, настолько и ранило в самое сердце…

Гномы потихоньку разошлись по своим местам, но вскоре племянники прибежали из леса, и Жанна в тревоге подскочила.