Вольник

- Ты много знаешь о королеве. Вас что-то связывало?

- Разве что любовь к музыке, - рассмеялся вольник. - Я застал ее последние годы жизни. Но знаешь, с тех пор я не встречал людей с таким дряхлым телом, но удивительно молодым сердцем и любовью ко всему, что окружает. Это было чудесное время для всей страны.

- Так ее все-таки убили?

- Нет. Я наслушался много злых сплетен и выдумок. Но все до единой - ложь. Она умерла во сне ранним утром. Как и мечтала. Жаль, я не успел приехать.

Видана слушала вольника и не верила, что еще совсем недавно за ним гнались солдаты. За тем, кто так много знает и так много видел. Пусть и не человеком, но существом с добрым сердцем.

- Расскажи еще! - смущенно попросила девушка. - Где твой дом, семья? Ты же не мог всю жизнь быть один!

- Это не займет много времени. Я родился на севере, у любящей матери и часто исчезающего из нашей жизни отца. Когда понял, что не похож на других - начал путешествовать, часто возвращаясь домой. Мама скучала, но никогда не останавливала. Знала, что во мне кипит отцовская кровь.

- Он тоже был вольником?

- Да, но пожалуй это все, что я о нем знаю. Потом мама умерла, дом отдали молодой семье и с тех пор я обходил север стороной. С отцом виделся два или три раза, случайно встречались в просящих о помощи деревнях.

- Значит, дома у тебя нет?

- Мне он не нужен. Я не могу долго оставаться на одном месте.

- Вот как, - вздохнула знахарка, подперев рукой щеку. - А я наоборот не могу уйти. Столько раз хотела накопить монет, перебраться в город и открыть свою лавку! Но там и без меня лечух хватает.

- Города давно стали опасным местом. Но хороших знахарок в них явно маловато.

- Брось, там даже целителей несколько бывает.

- И почти все обманщики. Лучше оставайся здесь. Поверь, только в песнях странствия кажутся чем-то захватывающим и романтичным. А в жизни это стертые в кровь ноги, голод, жара или холод, от которых не спрячешься под крышей.

- Но ты столько повидал, знаешь то, что другие не слыхивали!

- Этим сыт и обут не будешь. Особенно сейчас.

- Но ты ведь был знаком с самой королевой! - не могла понять такой несправедливости Видана. - Это должно хоть что-то значить!

- Прошли десятилетия. Кто станет слушать? Я удивлен, что ты так легко поверила.

- Уже поздно. Ты должно быть устал, - резко сменила тему знахарка. - Тебе удобно на лавке? Может постелить в сенях?

- Нет, все хорошо. Только спать совсем не хочется. Ты ложись, а я еще немного посижу.

Видана сменила едва тлеющий огарок на новую свечу и пожелав гостю спокойной ночи сама улеглась в прохладных сенях. Тело радостно заныло, но сон не шел. Она прислушивалась к хрипловатому дыханию больного, к щебету птиц, к неугомонному кудахтанью в соседском курятнике.

Покатавшись с боку на бок девушка не выдержала и вернулась в дом. Молча накинула на плечи затасканный до дыр сестринский платок и уселась за стол, напротив удивленного Важина.

- Ты чего?

- Не спится.

- Понятно.

Они еще немного посидели в тишине. Мужчина серой тенью восседал на стуле, откинувшись на хлипкую спинку. Раненый бок привычно поддерживал рукой.

- Слушай, - тихо начала знахарка, спрятав дрожащие ладони под тканью, - неужели ты никогда не остановишься? А если влюбишься, заведешь ребенка? Будешь уходить как твой отец?

- Я никогда не буду как он! - впервые повысил голос вольник. - Извини. Я предпочту остаться бездетным, чем заставлю близких страдать из-за меня.

- Ты ведь можешь сделать кого-то счастливой! Совсем не обязательно причинять боль.

- Я пытался. Поверь, вольникам этого не дано. Рано или поздно я уйду или сорвусь.

- Твоя возлюбленная сказала, что ей нужен тот, кто всегда будет рядом? - вспомнила девушка.

- Да. - Важин изменился в лице. - Ведь я не смог.

- Может она слишком много требовала? Или сама не знала, что ей нужно? Ведь если любишь, то всегда будешь ждать.

- Ты ничего о ней не знаешь.

- Так расскажи, - не отставала Вида.

- Зачем тебе это?

- Я же девушка, - пожала плечами знахарка. - Любопытство никуда не денешь.

- Я бы не хотел вспоминать.

- Жаль. - Видана резко дунула на пламя свечи. Оно моргнуло и унеслось под потолок едва заметной струйкой дыма. Комната погрузилась во тьму.

Девушка успела задремать, когда тишину нарушил хрипловатый голос:

- Мы встретились в селении, куда нас созвали как лучших в своем деле. Участились случаи нападения диких животных. Всего за неделю звери растерзали десятерых. Она была известной целительницей, прославившейся силой и замкнутостью. Я же лучше других вольников понимал дикую природу, а не домашний скот. Злата прибыла раньше и уже успела излечить двоих детей с тяжелыми ранами. Уставшая, с мокрой от пота челкой и окровавленными пальцами. Такой я увидел Злату впервые. И тогда же впервые услышал голос: холодный, властный. Уже не помню, что она сказала, но этот голос не выходил из головы всю ночь, пока я разбирался с мучающейся от бешенства стаей кабанов. А на следующее утро нашел Злату возле родника. Изнуренную и беспомощную. Она так сильно противилась тому, что кто-то может увидеть ее слабость, что предпочла сбежать в лес. Наплевав на опасность и здравый смысл. Я отнес ее в деревню и ушел. Следующая встреча состоялась через год в каком-то вонючем трактире. Мне тогда здорово досталось от пьяного стражника, разбившего о затылок глиняный кувшин с толстыми стенками. Оказалось, что он обознался и в качестве извинений оплатил ужин и добавил на лишнюю кружку. А Злата, ставшая свидетельницей нападения, оказала помощь. Мы разговорились и не сразу поняли, что уже знакомы. После той встречи мы почти три года путешествовали вместе. А потом ей предложили место при короле.

- И она согласилась?

- А кто бы отказался? Она умоляла остаться, обещала поговорить с влиятельными людьми, чтобы нам выделили дом и подыскал мне обычную работу.

- Но все это не для вольника? - спросила девушка, догадываясь о дальнейшей судьбе влюбленных.

- Это я понял не сразу. Мы прожили вместе чуть больше трех месяцев. И если первые недели были самыми счастливыми в моей жизни, то последующие превратились в пытку. Мы постоянно ссорились: она не могла понять мою жажду свободы, а я так и не смог объяснить. Закончилось все битьем посуды, ее слезами и моим уходом.

- Мне жаль, что все так закончилось.

- Мне тоже. Говорят, она так и не вышла замуж, погрузившись в работу. - Важин помолчал и неожиданно произнес: - Спасибо тебе, Вида.

- Мне? За что?

- Ты первая, кому я об этом рассказал. Стало немного легче. Если бы она поняла, что я и правда любил в ней все, а ушел не потому что разлюбил, а потому что не мог иначе...

- Думаю, она это знала. Просто не смогла смириться.

- Спасибо. Но я не уверен.

- Тогда почему она не вышла замуж, раз так мечтала о семье и собственном доме? Может все еще ждет, что ты вернешься?

- Спокойной ночи, Вида. - Важин поднялся из-за стола, оборвав разговор.

Она слышала, как гость осторожно укладывается на лавку, как старается сдержать стон. Прошло около получаса, дыхание больного стало ровным и глубоким. Хозяйка дома все так же сидела за столом, вновь и вновь проживая горькую историю чужой жизни.

***

Три дня пролетели незаметно. Важин продолжил делиться либо смешными, либо страшными историями. Грустных тем оба собеседника старились избегать. Вольник болтал без умолку, не забывая настороженно прислушиваться и поглядывать в окно.

Очередной день подходил к концу. Девушка беззаботно хохотала, под конец истории расплескав воду для крапивной похлебки.

- Хватит! - взмолилась она, спасая свежеиспеченный пирог от влаги. - У меня уже живот болит.

- Это от голода. Ты с самого утра ничего не ела, - напомнил мужчина.

- А ведь правда, - удивилась Видана. - Сейчас горшок в печь поставлю и будем ужинать.

- Ты ешь, я не хочу.