Страница 331 из 433
«А не то, что у меня сейчас в голове», — досадовала она сама на себя, но тут же улыбнулась, потому как, прежде чем войти в туалет, открыла дверь и заглянула внутрь – не тут ли спрятались её нормальные мысли, хоть и понимала, что ведёт себя как ненормальная. Но туалет был пуст, и, войдя и закрыв за собой дверь, Жаклин наконец-то осталась одна.
Девушка застыла посреди комнаты и долго стояла, не решаясь посмотреть в зеркало, висевшее над умывальником справа на стене. А когда всё-таки повернула голову к своему отражению, то ничего нового не увидела. Никаких рогов или носа крючком, никаких выехавших из-под врачебной шапочки ушей – никаких изменений. Всё та же Жаклин, всё те же усталые глаза, всё то же самое привычное овальное лицо и пухлые губы.
«Жаклин – Жаклин, и во что же ты вляпалась? — задала она вопрос своему отражению. — И что с тобой теперь будет?» Но конец вопроса заглушили вопли её внутреннего голоса: «Дура, – он, как всегда, не сильно церемонился со своей хозяйкой. – Ты лучше вспомни, что с тобой было! И не ной!»
— Точно! — отвернувшись от зеркала, вскинула она подбородок и сложила губки бантиком. — И если хорошее было, то значит, оно ещё будет, — и, развернувшись, вышла.
Перед кабинетом её ждала Мери с белым халатом в руках и озадаченным выражением на лице. Как это ни странно, но Жаклин, наверное, ни разу в жизни так не радовалась своей золовке, как в этот момент. Один лишь вид этой строгой женщины, которая легко могла бы олицетворять собой ту самую «добрую старую Англию», немного успокоил её невестку.
— Жаклин, почему ты мне не сказала, что этот юноша... этот Александр лежит здесь в больнице?
— А зачем тебе это знать, Мери? — Жак открыла ключом дверь своего кабинета. — Эти джентльмены уже ушли? Входи. Я сейчас закончу, и мы сможем идти домой.
— Да. Они только что ушли. Тот... который ходил с тобой, оставил мне халат, – пройдя в кабинет, Мери повесила одежду назад на вешалку. — Господи, Жаклин, никогда больше не оставляй меня с этим... — золовка округлила глаза, — с этим наркобароном! В жизни не встречала человека омерзительней!
— Он не наркобарон, Мери, он – владелец ночного клуба.
— Пфф... — фыркнула Мери, — тот же суп, только в другой кастрюле! – она чуть поводила головой. — Он сидел... и смотрел на меня и... и улыбался! Что за манеры! Кто его воспитывал, интересно?! И воспитывал ли вообще?!
— Ты зря волновалась – он безобиден.
— Ты уверена?
— Да, — подтвердила Жак с внутренней улыбкой.
— Что-то не похоже, — скривилась Меринэлл. — Я прямо чувствовала... что на мне... мало одежды. Так и хотелось ещё во что-нибудь укутаться.
— Мери, ты в полной безопасности, — как бы между делом, передвигаясь по кабинету и перекладывая какие-то предметы с места на место, успокаивала золовку Жаклин. — Кэмерон Прайс весьма занятой человек. Он владеет ночным клубом и, насколько я поняла, не одним. И скорей всего, не только ночными клубами, — достав из кармана телефон, стоявший сейчас на беззвучном режиме, она посмотрела на экран. В нём значились три пропущенных вызова от Алекса. Жаклин равнодушно отключила аппарат и бросила его в свою сумку, лежавшую сзади на тумбочке.
— Угу. А ещё публичными домами, — между тем продолжила Мери.
— Мери, вряд ли вы с ним когда-нибудь встретитесь снова, — усаживаясь за стол, уже с раздражением сказала доктор Рочестер.
Мери вздёрнула подбородок.
— Его счастье! В следующий раз я уже не буду сидеть перед ним как... как девочка, а выскажу ему всё, что я о нём думаю! Ну так, где ты говоришь, лежит этот парень Александр? – тут же переключилась корнуоллка.
— Он лежит в хирургии в четыреста тридцать первой палате. Можешь его проведать завтра, когда придёшь на приём к кардиологу.
— Четыреста тридцать первая палата. Хирургия, — повторила Мери для того, чтобы запомнить ещё и на слух. — Хорошо. Я запомню. А что с ним?
— Аппендицит, — пояснила Жаклин, заново листая историю болезни своей золовки.
* * *
Говорят, чтобы пища была полезной и вкусной, готовить её должен человек добрый по характеру и обязательно в хорошем расположении духа. По части доброты Жаклин про себя ничего определённого сказать не могла, а вот по поводу настроения точно знала, что варит, жарит и тушит с большим желанием, а иногда и вплоть до потребности, когда, что называется, «всё нутро в кошачьих царапинах». Чистка овощей, разделывание мяса или рыбы, шинковка и помешивание, в её случае весьма действенно отвлекали от мучительных мыслительных процессов, которые при неприятностях, увы, неизбежны.
Следующий день, восьмое января, среда, у доктора Рочестер был выходным, и она уже доподлинно знала, чем займётся. Её выбор пал на картофельный суп с клёцками, сыром и грибами.