Могильщики талантов

- Кто это? - спросил Астролягов.

- Жорик, наш отдел спортивной литературы в единственном лице, - просветил Григорий.

Дима быстро разлил по глотку шампанского и бросил бутылку в траву.

- Предлагаю выпить за присутствующих здесь дам! - трубным голосом объявил Жорик. - За украшение нашего издательства!

Бухгалтерия и отдел кадров зааплодировали.

- Ах, дамский угодник, - обронил Григорий.

- Жорик кардинально не прав, - внятно произнёс Игорь, оборачиваясь к своим. - В издательстве дамы как раз и делают реальное дело - торгуют книгами, проводят финансовые операции, отчитываются перед государственными органами, а украшением являются мужчины.

Все полезли чокаться с Натой.

- Жорик банален и поэтому прав, - сказал Ринат. - За дам обязательно надо пить.

- Банальность беспроигрышна, - пожевал бороду Дима.

- Если рассудить, банальность потому и сделалась банальностью, что её часто повторяют ввиду справедливости утверждения, - Астролягову захотелось сказать что-то умное и он с самым глубокомысленным видом расставил всё по полочкам.

- Про закуски не забываем, - напомнил Игорь.

- А что? Так и есть, если разобраться, - Дима согласился сразу со всеми. - Лучше всего продаётся тупая банальщина. Народу не хватает письменного подтверждения благочестивости своих повседневных действий. Вот читатели и берут романы с заурядными идеями, написанные доступным для них заурядным стилем, отвечающие их заурядному мировоззрению.

Ринат кашлянул.

- За всех я бы не сказал...

- Смотри на продажи, они - лучшее подтверждение, - кинулся Дима защищать свою серию. - Хочешь узнать, каков наш народ, зацени, что он читает запоем. Не выставляет напоказ, а мощно хавает. Хавку выдают продажи. У сбыта спроси, что лучше берут. Ты не спрашиваешь, а я интересуюсь, люди неразборчивы. Первым делом, раскупят что попроще.

- И что лучше расходится? - спросил уязвлённый Ринат.

- Сонники, травники, спортивная литература... Только её вообще не читают, она не для того предназначена. Лучше всего её класть под подушку, как делают многие наши пожилые покупатели.

- Можно привязывать к больному месту, - глядя куда-то вниз и в пространство добавила Ната.

- Другой пользы от неё нет.

- В принципе, степень воздействия всей этой книгопродукции одинакова и покупают её одинаковые люди.

- Борис Натанович сказал однажды, - ввернул Тантлевский, который ходил на семинар Стругацкого и узнавал перлы мэтра из первых уст. - Что как только искусство становится массовым, оно превращается в искусство для дураков.

- БНС заметил по сути верно, но по форме утверждение выглядит ровно наоборот, - прошамкал Дима, засовывая в бороду бутерброд и исторгая обратно мнение. - Как только искусство превращается в продукт для дураков, оно тут же становится массовым.

- Большинство живёт в коэльо собственного духа, - сказал как отмерил Григорий. - И не собирается покидать свой корраль. За пределами коэльо интеллектуалу неуютно, как без тёплого клетчатого пледа.

- Свежие идеи тоже пользуются успехом, - упрямо заявил Ринат. - Даже среди попаданцев.

- И неожиданный ракурс, - вставила Ната.

- Людям нравится читать про им понятное, - договорил Игорь. - Большинство любителей Стругацких, то есть подростки, программисты, инженегры и - раньше - младшие научные сотрудники, воспринимают их творчество в качестве приключенческой фантастики. Каковой оно и является де юре. Нормально понимают, спинным мозгом. Без этого болезненного искажения, свойственного совестливой интеллигенции.

- "Пятьдесят оттенков серого" и книги домохозяек со странностями пользуются бешеным успехом, хоть это и удивительно.

- Что в этом удивительного? - удивился, что никто не понимает такую простую вещь, Алексей. - Женщинам нравится читать про секс. Только это написано должно быть женщиной. Правда, Ната?

- Да, - тихо сказала Ната, покраснев.

- Это эффект социально близкого, - пояснил Астролягов. - Ментам нравится читать про ментов, если писал мент со знанием дела.

- А про врачей нравится читать всем, - сказал Дима. - Потому что врачи пишут о малых сих и об исцелении, а это всем малым сим близко.

- И вообще, врачи - такие няшки, - на лице Григория появилась необычная улыбочка. - Доктор Хаус, доктор Лектер, "Байки скорой помощи"...

- ...доктора Веллера.

- Но он же не вымышленное лицо! - возмутился Ринат.

- Но ведь байки-то хорошо расходятся, - Диму было не сбить с панталыку.

- Но они же правда.

- Не попаданцы же!

- А как же "Трудно быть богом"? - возмутился Ринат и смолк.

На него смотрели как на оплёванного.

- Борис Натанович знал, о чём говорил, - наставительно заметил Тантлевский. - Всё массовое искусство должно быть близким для масс. При этом нет разницы, на какую тему фантазирует писатель. Если герой попадает в прошлое, пусть даже на другой планете, то это вымысел незнакомого с предметом человека.

- А исторический детектив?

- У наших авторов такое знание истории... - Дима вдохнул и поджал губы, словно хотел плюнуть, но сдержался. - Что это по-любому фантастика.

- Я бы выпила ещё, - обратила агрессию глумного коллектива в другое русло Ната.

- Айда искать залежи, - Игорь увлёк за собой Астролягова и Диму, который поплёлся в отдалении, будто притягиваемый магнитным полем.

Праздник разгорался в гулянку на природе без корпоративных заморочек. Должно быть, аура босяцкого посёлка окутывала берега озера Бедное. Принесли магнитофон с огромными колонками, воткнули флешку и врубили бум-бокс, насколько позволяла сила свежих батареек. От столов немедленно потянулись танцевать, но на пары, как заметил Алексей, не разбивались, извивались поодиночке и, по большей части, дамы.

- Реальный сектор, - пробормотал он.

- Кого? - бросил, не оборачиваясь, Игорь.

- Я про работниц.

- Меньше народа - больше кислорода. Давай шефа поздравим, заодно, коньячные запасы разведаем. Мы их, по-моему, туда складывали.

Они прошли вдоль автобусов, чтобы незаметно подкрасться к столу генерального, за которым громоздились картонные коробки с чем-то заманчивым. Из "Икаруса" прямо на Алексея выскочило существо. Макушкой оно едва доставало до груди Астролягова. Вишнёвые волосы с хвостиком на затылке, квадратное лицо, толстые обвислые щёки. Вверх тоскливо глянули круглые навыкате глаза с красной слезящейся оторочкой нижних век.

- Тише, Катя, - остановил барышню Тантлевский. - Не убей сотрудников.

Катя с серьёзным видом уставилась на Астролягова. У неё были веснушки на носу и неровный прикус нижней челюсти. Сходство с бульдогом оказалось настолько нещадным, что Кате здорово подошли бы купированные ушки. Катя держала перед собой пенопластовую доску для дартса, заклеенную скотчем и находящуюся на последнем издыхании.

- А вы осторожнее, - без тени улыбки ответила она. - Сейчас стрелы полетят.

- О, стрелы, - протянул Игорь. - Карикатура пубертатной критики...

Катя ничего не ответила и решительно умелась через дорогу вешать доску на дерево. Она была низкая, крепкая и быстрая. Алексей подумал, что мозгов у неё столько же, сколько у бульдога Черчилля, и это, должно быть, помогает блюсти выполнение должностной инструкции.

- Что это было? - спросил он, когда девушка-бульдожка оказалась вне зоны слышимости.

- Это зам Наты. Тоже городской прозой занимается, только подбирает меньше лирики и больше действия.

- Прорычала и убежала. Она всегда так делает?

Игорь хмыкнул.

- А она рычала? Хотя... - он махнул кистью. - Привыкнешь.

К шляпе буквы "П" на опустевшие места стягивались мужчины. "Urban ueban" подсел с внутренней стороны и тем обеспечил себе стратегическое преимущество в выборе закусок.

- Позвольте вас поздравить! - как бы намекая зашёл с козырей Астролягов.

К озеру Матвеев ехал на джипе с водителем, поэтому даже поздороваться с шефом с утра не довелось.