Страница 36 из 61
Нейт на том конце провода звучит обеспокоенно.
— Парни на хороших внедорожниках разъезжают по городу, — говорит он. — И несколько парней в закусочной задают вопросы.
— Как давно?
Его тон настойчивый.
— Прямо сейчас.
— Мы уезжаем.
— Возьми внедорожник, он в заднем гараже. Он не мой. Красный брелок на крючке. Деньги в сейфе.
Он называет мне комбинацию, и телефон замолкает. Я тру лицо рукой. Мне нужно было выехать в путь раньше. Я должен был уже иметь поддельные документы. И я потратил в мотеле всю наличку, которая у меня была. На это больше нет времени.
Я поворачиваюсь к ней лицом. Может быть, нормальный парень был бы тронут, увидев ее покрасневшие глаза. Хотя я не нормальный. Ее разбитый вид не вызывает во мне желания помочь ей. Он вызывает во мне желание трахать ее снова и снова.
— Одевайся, — говорю я, и по какой-то причине, возможно, потому что она такая слабая и хорошенько оттраханная, она подчиняется. Она просит зайти в ванную, и я тащу ее в ванную в комнате Нейта. Я слышу, как она открывает ящик. Берет бритву, возможно, ножницы. Не очень подходящее оружие. Я позволяю. Отодвигаю вещи в шкафу в сторону, чтобы добраться до сейфа. Я кручу ручку в комбинации, которую дал мне Нейт, но дверца не открывается. Он дал мне верные цифры? Я пробую еще раз. Ничего. Твою мать. Третья попытка тоже безуспешна. К черту это! Я хватаю футболку и возвращаю все на свои места как раз к тому моменту, как она выходит.
Я должен был завязать ей глаза, но на это нет времени, если парни уже расспрашивают по всему городу. Возможно, кто-то видел, как мы проезжаем, в любом случае, они будут расширять круг поиска здесь.
Я беру ее за руку и тащу вниз на кухню, где хватаю с крючка ключ на красном брелоке, затем сую коробку с хлопьями и полупустой пакет апельсинового сока в сумку.
— Идем, — говорю ей.
— Что происходит?
— Проблема.
Я веду ее к заднему выходу. Солнце уже высоко, говоря мне о том, что приближается время обеда. Я дергаю старые, деревянные двери сарая, одни из тех старомодных штуковин, которые открываются вовнутрь и вверх.
Развалюха, которую я украл из мотеля, стоит здесь, рядом с внедорожником. Я не удивлен. Нейт, возможно, возвращался в промежутке между ветеринарными выездами, чтобы переставить его. В этом весь он. Часть того, что делает его классным целителем.
Я жду, пока она заберется в грузовик и пристегнет ремень, после чего приставляю пистолет к ее шее, позволяя ей почувствовать его холодный, твердый конец. Она застывает и наклоняется в сторону. Я продолжаю удерживать металл на ее коже. Она должна знать, что тот секс ничего не изменил. Мы собираемся выехать на дорогу. Я должен знать, что она со мной. Это не гребаная сказка. Я не собираюсь превращаться в хорошего парня только из-за того, что ее влагалище сделано из бархата и радуг.
— Все понятно? — спрашиваю.
Ее губы беззвучно шевелятся. Она получает сообщение, и, даже если это чувствуется, будто ножи протыкают меня, это важно.
Она переходит на шепот:
— Да.
Иногда ты должен реально пригрозить человеку пистолетом. И это для ее же блага, я не хочу, чтобы она сбежала. Она указала бы на Стоуна и, возможно, даже на Нейта, и губернатор стал бы и их проблемой тоже. Они были бы счастливы пришить всех.
Поэтому я просто должен убедиться, что она не убежит — все просто. Я обхожу машину и подхожу к водительской двери, запускаю двигатель. Выезжаю, ставлю машину на режим «парковки», выпрыгиваю из машины, чтобы закрыть двери гаража, и мы уезжаем. Дышится легче, когда мы очищаем Нейту подъездной путь, и становится намного лучше, когда мы выезжаем на шоссе без какой-либо нити, соединяющей нас. Я догадываюсь, что машина украдена, но все же попытаю удачу на границе штатов.
— Тебе просто нужно было убить меня, — говорит она через десять минут после нашего отъезда. Ее голос звучит глухо. — Было бы лучше.
Мои внутренности скручивает от осознания того, как хорошо я знаю этот тон.
Твою мать.
— Не глупи. Ты никогда не хотела умереть вместо того, чтобы жить.
Она сидит настолько далеко от меня, насколько это возможно. На грани плача.
— Так было бы лучше.
— Прекрати это, — говорю я сквозь зубы. Я хочу, чтобы умная мисс Уинслоу вернулась. Боец, женщина, которая провела меня, которой я рассказал больше, чем хотел. Женщина, которая понимает вещи, которые не дано понять другим. Я не хочу, чтобы она себя так чувствовала. И не хочу быть тем, кто заставляет ее плакать. Все это потому, что ее оттрахали?
— Ты должна достигнуть места внутри себя, найти маленький уголок, где ты знаешь, что все в порядке. Ту часть тебя, которую никто не в силах у тебя отнять.
— Даже ты? — ее голос тихий.
Даже я. Я хочу сказать. Но мое внимание привлекает кое-что другое. Прямо под знаком «стоп» стоит машина и никаких других машин поблизости. Может быть, кто-то, кто набирает текстовое сообщение или рассматривает карту. Кто-то безвредный.
Или же кто-то наблюдает. Выжидает.
— Я даже не понимаю, о чем ты говоришь, — бормочет она.
— Чушь собачья! Ты понимаешь!
Она разговаривает со мной. Общается. Нужно беспокоиться о тихонях. Они склонны проглотить лезвие бритвы, пока вы не смотрите.
Боже, кровотечение. Кровотечение никогда не останавливалось. Я заталкиваю воспоминания обратно, вглубь, где им и место.
Она свирепо смотрит на меня.
— Это ты даешь мне советы о том, как выжить такому парню, как ты? Потому что это немного хреново, даже для тебя.
Я рад видеть ее отпор. Даже если это направленно на меня, я рад этому.
Машина по-прежнему там. Я слишком далеко, чтобы увидеть, сколько людей в салоне и слишком далеко, чтобы увидеть, тонированы ли окна. Я мог бы сделать разворот и поехать в обратном направлении, чтобы посмотреть, будут ли они преследовать. Но это как помахать красной тряпкой у них перед носом, если это парни губернатора. Я хватаю бейсболку и натягиваю ее на голову.
— Пригнись!
Она смотрит по сторонам и видит только солнечное голубое небо и поля, и синий седан на расстоянии.
Я хватаю ее за шею и толкаю вниз. Они не знают эту машину. Много парней ездит в бейсболках. Я замедляюсь на остановке. Тонированные окна. Дерьмо! Я жду, затем еду.
Блестящий синий автомобиль двигается следом. Это по-прежнему может ничего не значить. Или, возможно, они подозревают и вызывают подмогу.
Я знал, что ФБР могут отслеживать меня, и я достаточно доверял своим навыкам уклонения от преследования, чтобы уйти. Черт, они всегда срабатывали раньше. Только однажды я был пойман, и это было из-за губернатора. Губернатор, чьи парни сейчас преследуют меня. Это должно быть они. Это плохо.
Мои руки сжимаются на руле.
— Если запахнет жареным, то ты будешь бежать как одержимая, все поняла?
— Что?? — она звучит недоверчиво.
Мои губы растягиваются в слабой улыбке. Она думает, что я самый большой и самый опасный парень в округе, что довольно мило. Но она ошибается.
— Если что-то случится, ты бежишь. И не доверяй никому в большой блестящей машине или на внедорожнике. Также не доверяй знакам этого городишки. Возвращайся в большой город. Позвони в ФБР. Скажи им, что ты была взята в заложники, и тебе удалось освободиться. Они приедут забрать тебя.
— Что происходит?
— Я говорил тебе, детка. Проблема.
Ее глаза сверкают в неверии, и я знаю, что в этом есть какая-та ирония. У меня неприятности. Но я не хочу, чтобы она ушла на дно вместе со мной. Это важно. Она важна мне.
Машина по-прежнему здесь, на хвосте, теперь ближе. Я резко дергаю руль в сторону и съезжаю на обочину. Автомобиль проезжает мимо, затем останавливается на стоянке, на середине улицы впереди.
Выходит, что они следовали за мной. Игра началась.
Я делаю резкий разворот и с визгом въезжаю на дорогу, двигаясь в противоположном направлении, вниз по дороге. Внедорожник ускоряется, синий автомобиль двигается за нами.