Страница 20 из 32
Она быстро сфотографировала надпись с разных ракурсов.
Тут вдруг она кое-что сообразила и усомнилась, что надпись сделана кровью, ведь кровь окисляется на воздухе, и сколь бы ни была ограничена по объему входная камера башни, но не инертным газом она была заполнена! Так что, скорее всего, за века кровавая надпись осыпалась бы!. Тогда что же это, если не кровь? Чем еще, вот скажите, может накарябать на стене надпись умирающей от ран человек?... Или, быть может, она не права, и, несмотря на средневековый антураж, все это произошло не так давно? Анжела наклонилась, чтобы повнимательнее осмотреть буквы, но от ее дыхания частицы непонятного вещества внезапно стали отшелушиваться от стены и отваливаться. Анжела отшатнулась, ругая себя за неосторожность, но было уже поздно - от надписи остались только невнятные пятна. Выругавшись, она снова с испугом покосилась на мумию. Того и гляди, та тоже осыплется трухой. Это вам не кино, где мумии все такие красивенькие и даже ходят! По коже прошел мороз, несмотря на палящее солнце снаружи.
Оглядев не по одному разу все помещение, Анжела прикинула его пригодность для жилья. Недостатком в первую очередь являлось то, что придется каждый раз лазить по двухметровой лестнице, за крепость которой в течение продолжительного времени Анжела не ручалась. По размеру оно, если честно, было не больше той хижины на берегу, и другие помещения были недоступны. И еще придется убирать мумию. И спать на холодной каменной скамье, где умер человек. Хотя нет, спать на ней тяжело, потому что она короткая. Значит на полу, причем ноги тогда оказывались на лестнице. Лучше ли это, чем бояться сверзиться во сне вместе с палаткой, Анжела пока не решила, но в хижине хотя бы можно было нормально вытянуть ноги!
А еще внутри башни было холодно, видимо, благодаря очень толстым стенам. Правда, влажный горячий воздух постепенно заполнял помещение через дверь.
Но больше всего настораживали непонятные бешеные стрекозы-мутанты, про которых мозг даже отказывался выдавать внятные предположения. По сути, несмотря на внешний вид очень большой стрекозы, это были какие-то другие насекомые. А может быть, внезапно подумала Анжела, это вообще инопланетные существа? Или какие-нибудь роботы? Иначе ну никак укладывались в голове все несоответствия их вида и поведения.
Анжела решилась немного осмотреть мумию. В первую очередь, конечно, ее заинтересовал меч. Да-да, в ножнах был настоящий меч со вполне узнаваемой исторической гардой. Ну какой настоящий приключенец в первую же очередь не полезет смотреть оружие? Тем более средневековое? Клинковое! Это какой же надо быть девочкой-девочкой, чтобы пройти мимо такого меча?!
Осторожно взявшись за ножны, Анжела другой рукой потянула за рукоять меча с С-образной защитной гардой, покрытой слоем ржавчины. Кажется, смутно припомнила Анжела, такие гарды назвались корзинчатыми, хотя на корзинку это было мало похоже - просто широкая дуга, которая сохраняла руку.
В ладони неприятно зашебуршало, и ножны развалились. Они, оказывается, совсем сгнили! В руке остался обоюдно заточенный и очень толстый у основания клинок. Было очевидно, что сохранился он гораздо, гораздо хуже, чем ручка-кольцо на двери! Кое-где лезвие сильно проржавело, и вместо гладкого и красивого клинка, как в кино, Анжела увидела тусклый, ржавый, с порами и кавернами. Анжела не знала, что будь на ее месте мужчина, он скорее всего видел бы перед собой "плохо сохранившийся толедский клинок из прекрасной стали, нуждающийся в реставрации и уходе". Для нее это был просто разочаровывающе некрасивый ржавый дрын, непригодный к использованию!
Странно, что за столько веков клинок не рассыпался трухой. Может быть, прошло не так много времени, как она думала? Потерев клинок носовым платком, она смогла различить у основания полустертую от времени надпись "A Dios rogando ... espada dan...". Из этой фразы Анджела сперва ни слова не поняла. Скорее всего, девиз, которые в средневековье испанцы обожали наносить на клинки. Хотя... слово Dios, вспомнила Анжела, означает Бог, а espada, кажется, обозначает меч. Порывшись в памяти, Анжела вспомнила, что таки да, словом espada испанцы с давних времен называли все длинные клинки. Кажется, еще в школе сталкивалась с такой информацией, мол, испанцы всегда имели привычку называть любой длинный клинок espada, хоть шпагу, хоть ландскнехтский тяжелый меч, что сильно усложняло жизнь историкам-исследователям.
"Ох ты, а может это... Неужели толедский клинок?! Да ну, не может быть. А вдруг?! Вот это было бы крутоооо! Жаль, что он так плохо сохранился, а то стоил бы как вертолет!"
Она резко взмахнула клинком, держа его как саблю. Размахнуться тут было некуда. То ли она подняла ветер, то ли время пришло, но мумия вздрогнула, и вдруг вся одежда с нее начала осыпаться прахом. Через минуту Анжела грустно созерцала страшненькую и совершенно голую мумию, усыпанную ржавыми пуговицами и какими-то металлическими деталями от доспеха. Но сама мумия почему-то осталась целенькой.
Больше ничего интересного Анжеле найти не удалось. Так как она провела в башне довольно много времени, дело уже шло к вечеру, и она решила отправиться к своей хижине. Задвинув вход дверным полотном, она спустилась вниз.
Когда слезла, отметила, что сброшенных сверху остатков лестницы нигде нет - словно в воду канули. Она обратила на это внимание потому, что хотела внимательно изучить принцип плетения и материал, вдруг пригодится. Птицы, что ли, утащили или грызуны, только зачем им такой мусор?.. Что-то раньше, пока оно на камне сверху лежало, никто не зарился, подумала Анжела. Лестницу же собственного изготовления она поставила рядом у стены так, чтобы ту при случае не опрокинуло ветром.
Было жарко, но подумав, Анжела с тяжелым вздохом напялила сапоги и ветровку, после чего пошлепала по тропе сквозь джунгли к своему временному пристанищу.
По дороге она никак не могла придумать, чем же будет копать могилу для мумии, чтобы похоронить солдата как полагается.
10. К вопросу о выживании
До темноты оставалось пара часов, когда Анжела, уставшая и воодушевленная приключениями, вернулась к своему убогому пристанищу. Около хижины было все без изменений - ни людей, ни кайманов, ни обезьян. Хотелось спать, но световой день в условиях робинзонады - это ценность!
"Тут вам, Анжела Витальевна, не цивилизованная зона! - сама себе нравоучительно выговаривала Анжела. - Не зря Адама и Еву из рая выгнали, сказав, "будете в поте лица своего добывать хлеб свой". И воду, и воду. Поэтому, дорогая, будем делать фильтр для воды!"
Особо для добычи чистой воды потрудиться не пришлось. Пожертвовала одной бутылкой, Анжела нагребла песка и гальки из реки, промыла их. Затем аккуратно из одного спальника извлекла кусок синтепона.
Уложила слои фильтра: на дно синтепон, на него порошок - тот самый, из Ольгиного рюкзака, сверху еще синтепон, поверх всего потом песок.
А гальку пришлось выкинуть - потому что не влезала уже! Зачем спрашивается, мыла?.. Поругала себя, что делает много неразумных и нерациональных движений. Потом обругала себя, что ругает себя. Плюнула.
Из куска проволоки и шнура изготовила держатель для фильтра, прикрутила к дереву и укрепила. Вуаля! Вот и запас чистой воды.
Перед сном Анжела немного посидела на мостках у реки, размышляя об увиденном в Башне и пытаясь смастерить себе острогу - из ножика, шнура и подходящей палки.
Потом бросила это неловкое занятие, и просто сидела и наблюдала за рекой. Анжела не раз видела, что если долго сидеть без движения, животные перестают тебя опасаться. Лес оживает, и можно увидеть много интересного.
С противоположного берега, оказывается, в реку впадал ручей, и вот с него в воду плюхнулся крупный водоплавающий зверь. То и дело мимо плавала рыба, крупная, но острожить ее прямо с мостков, как Анжела надеялась, оказалось невозможно.
Вокруг было полно всяких птиц. Химеры, оказывается, постоянно тут прыгают, иногда планируют сверху на нижние ветки, а потом, перебирая лапами и когтями, лезут вверх. И Анжеле не показалось днем - они действительно не хотят летать, и действительно грызут листья! Что это за странное существо - птица, которая ест листву? Это же не корова, в конце концов! Но эти химеры в довольно быстром темпе отщипывали клювом, словно кусачками, куски от листьев, и глотали.