Страница 71 из 81
Секта? Нет. За секту быть принято не может по ряду причин. Но сначала встречный вопрос. Казаки - это секта? Казак - это обычаи места, которые накладывал образ жизни (взятые обязательства). А здесь мы имеем форму порубежничанья в чистом ее виде. У нас не молятся, а беседуют. А то, что случается, беседы ведут с камнями, деревьями... Та человек суетлив, а дерево не убежит - выслушает и объяснения почему ты должен его срубить. Разве у вас не бывает такого, что беседуете с умершим человеком во сне, а то и посещая его могилу? У нас, кто силен, может поговорить даже с озером или рекой. Но никто не вправе заставить делать так или этак, или "молиться", или "не молиться", и равно может быть принят на порубежничанье человек любой религиозной концессии, лишь бы он соблюдал ОБЫЧАИ места. Кладет ли он кресты или совершает намаз, или иное - это его личная духовная потребность, равная тому, что кто-то не любит рыбу, кто-то молочное, а кому-то тошно от овощей. Второе - во все прежние времена никто никого не звал (сами нарождались), и даже напротив - ставились преграды, чтобы не увеличивать и даже сократить число варажников (что только делало явление более привлекательным - исключительность манит). Так было до последней войны... Времена меняются?
Ты можешь молится Христу, Аллаху, Будде - кому угодно, пусть даже Черту или веровать "Ни Во Что" - здесь вам полная воля - "люби свою веру, не осуждай другие", но есть обязанность по отношению к тому участку земли (леса, озера, ручья, куска реки, полян, холмов и разломов) где стал, пустил корни, взял под ответственность. Это и есть вера определенной географии места - варажничество, а в нем поддерживающие и направляющие обычаи. И здесь не надо рядиться в косоворотки, чтобы присутствовать на собраниях, поскольку нет ни формы (отличительных знаков), ни собраний-толковищ. Но Православия больше нет. Европа уже перестала называть "христианскую веру" собственно таковой, теперь официальное общее название всем околохристианским, считая веру католическую, одно: "Иудео-Христианские". Второе слово (не по привычке ли?) еще пишется с заглавной, но это дело времени.
У нововерцев "анастасиевцев" - есть такое околорелигиозное течение - так или иначе продвигается практика (заострим внимание - ПРАКТИКА) "одного гектара" (житие и прокорм семьи собственными эко-чистыми продуктами - замкнутая агротехника), все глюки (философско-сказочную надстройку - а ля "маша и медведи") можно не брать в расчет, но надо быть полным идиотом, чтобы в их среде указывать на это, и следует принимать условия игры, как они есть. Отказываться от практики из-за местных тараканов?
Равно и в варажничестве. Оно предлагает волю, но это не свобода, человек изначально должен быть вольным, понимать что это такое и какую ответственность накладывает. Равно принимает условия "игры" - жить по воле согласно обычаям земли. А они просты и незатейливы. Во-первых, уважать межу и понятное желание соседа иной раз не видеть никого месяцами (выставляется определенный знак "в углах", а если желает видеть гостей, приглашает к себе - выставляется иной). В сезон знаки не работают - их принято игнорировать, потому как всяк в это время нуждается в помощи и делает припас. В том числе и за своей собственной межой - на время в общих угодьях (но опять же есть обычай такое оговаривать заранее). Всего враз не расскажешь.
Вот пример; у нас при помощи принято оставить "отдарок" - хотя бы коробок спичек за то, что помог на уборке картофеля, на сене, сложить, да замшить дом (мало ли чего!) - отдарок снимает груз "быть обязанным". Он может быть, и чаще так оно и есть, незначительным. Знак того, что во внимании, в уважении, что замечено.
Мелочи, которые не мелочи. Если человек со мной не поздоровался - это настораживает - вовсе не значит он чужак и желает зла - может просто рассеянный и бесхребетный, но с этого момента держу его во внимании. (В лесу по отношению к незнакомцу это естественно в любом случае, но здесь это срабатывает как дополнительный тревожный звонок) Все о чем сейчас говорю, особо касается БП-обстоятельств - тех обострений и крайностей, который он накладывает. В безвластие человек держится обычаев - они главенствуют над законом. Выживешь ли в "чужом лесу"? Чтобы выжить, надо знать обычаи местности и их придерживаться. Если хочешь оставаться живым и здоровым - пожелай этого тому, кого встретишь. Это логика. Одновременно - это русский обычай. Не здороваться у нас от какого-то времени станет вредно для здоровья - поверьте!
Евреи вот тоже - это прослеживается постоянно - не здороваются с гоями. Стоит ли разбираться в причинах? Потому ли (говоря испорчено-осовремененным), что им "западло" или не позволяется их верованиями? Но как "не пытай", будет "добрый день" и когда "доброго дня" нет (значит, лож в глаза), но никогда не "Здравствуй!". И еще раз - ЗДРАВСТВУЙТЕ!
Мне нравятся обычаи варажников той практикой тысячелетий, за которым упрямое выживание. Но чтобы называться варага, принять этакое на себя, есть некоторые дополнительные... скажем прямо - обычаи. Можно попросту прибыть, осесть среди них, соседствовать. Стоит ли отказываться, если знаешь нечто смущающее? От крепких соседей, которые, став родней, не просто помогут и выручат, а будут считать это обязанностью на все времена, во всех случаях? Но можно еще интереснее - самоназначиться в местах, где до того варажников не было. Это не грех, а слава! Ведь уже хотя бы понял, пусть не к чему ведет, а от чего ушел, ускользнул.
Есть старое древнее: "Если враг осилил - бросай все, иди в глушь, заводи на новом месте старую жизнь..."
Пусть есть и такие, кто вовсе из леса не уходил, но всему были и будут причины, которые поднимают людей, не желающих жить, как им навязывают, и бросают их в иные места.
Вот находим и у летописца: "В 1174 году некоторые жители Новгородчины, наскучив внутренними раздорами, снялись с места и ушли в земли далекие и безлюдные, утвердясь в земле вятской, приняв к себе многих и в следующие годы, составили маленькую республику - особенную и независимую в течении 278 лет..."
Любопытна и приписка: "Новгородцы не могли простить им того, именовали своими беглецами, рабами и время от времени старались сделать зло..."
Такого не изменить, оно будет и будет повторяться. Что вне сомнения - всякое явление опошляют, как только о нем станет известно более широко, потому не стоит заявляться в места, где не поймут, громогласно заявлять о себе, навешивая всему таблички. Знакомьтесь, выбирая подходящее, остальное не осуждайте.
Еще и еще раз - пытайтесь осознать на первый глаз невозможное - есть другая "невидимая" жизнь, в которой не заполняют бумаг, где слово - закон, наказанное становится пРАвилом, где нет кредитных карт, банковских счетов, где едва ли коснешься телефона, а месяцами о нем можешь и не вспомнить, где отношения между людьми живыми именно так - напрямую - глаза в глаза, а с государством сокРАщено до степени, что "оное тебя не видит". Да, живут по воли именно так, да, приходится прилагать дополнительные усилия к тому, чтобы "колесо вращалось", чтобы сделанное тобой продолжало жить - РАботать.
Жить по воли - это сектантство? Личная принадлежность церкви - это в первую очередь партийная принадлежность, богу здесь отводится вторые роли. Принадлежность малому (секте, расколу) - это партийность втройне, и какой бы не была партия, во главе ее, подсидев всех, станет бухгалтер. Именно он, определяющий куда ее вести, объединяться, дробиться, источиться ли до нуля, распухнуть ли - он, согласующий это с такими же бухгалтерами ради выгоды управленцев. Партийность пастырей расходится с партийностью рядовых членов. Слияние с верой иудейской, тем же самым похабством, что во времена Ивана Васильевича (прозвищем Грозный) называлось "ересью жидовствующих", происходит в нашем историческом отрезке. И после того, как уже на наших глазах эа ересь окончательно возьмет верх, о Православии истинном можно говорить лишь как о некой нежизнеспособной секте. После сына предателя во главе бухгалтер - "бультлейгер в законе" (или как там его?). Расчленить целое, продать и снова скупить уже задешево - "по следам их узнаете вы их".