Наследники Слизерина

Он без цели обошел уже несколько коридоров, и пора было хоть что-то решать.

— Может, в какой-нибудь пустой класс?

— А если до утра она не придет в себя? — засомневался Рабастан.

— Вот тогда и будем думать!

Рудольфус решительно толкнул ногой первую попавшуюся дверь, и осторожно зашел внутрь. Рабастан вбежал следом.

То, что предстало перед взором братьев, заставило их на какое-то время застыть от удивления.

Они оказались в огромной хорошо обставленной и идеально прибранной спальне. Прямо перед ними стояла шикарная двухместная кровать с воздушным шифоновым балдахином, а в глубине комнаты еще две поменьше. Оставшуюся часть помещения заполняли многочисленные кушетки, кресла, пуфы и прочие разновидности мягкой мебели.

— Чья эта комната? — изумился Рабастан. — Неужели кого-то из профессоров?

— И в таком странном месте, — заметил Рудольфус, — прямо между классами.

— И почему здесь никого нет? — продолжал Рабастан удивляться. — Может, гостевая?

— Надеюсь, — Рудольфус бесцеремонно кинул свою ношу на ближайшую кровать. — Давай, на всякий случай, закроемся изнутри.

От внезапного падения Белла очнулась, но почувствовав соприкосновение с очень мягкой и очень приятной поверхностью, мгновенно провалилась в сон.

Открыв глаза следующим утром, Белла не сразу поняла, где находится. Она лежала на прохладных шелковых простынях, сверху свисал невесомый лиловый балдахин, а вся комната была изысканно обставлена и сильно напоминала диванно-кроватный отдел мебельного магазина.

Девушка обнаружила себя одетой в школьную форму, а на стуле возле кровати валялся ее конспиративный плащ весь в пыли и в репейнике.

— Она проснулась! — вдруг донесся до нее голос Рабастана откуда-то из глубины помещения.

«Я у Лестрейнджей», — подумала Белла, хотя и не припоминала в их доме таких комнат.

— Ну наконец-то! — раздался в ответ нетерпеливый возглас Рудольфуса. — Уже собирались тебя будить! Повезло еще, что сегодня воскресенье, и не надо идти на уроки.

Через секунду братья подошли к ней и, не спрашивая приглашения, уселись на край кровати. По их помятым мантиям Белла сделала очевидный вывод, что они тоже сегодня спали в одежде.

— Ну что, мать? — хмыкнул Рудольфус, внимательно ее разглядывая. — Ты соизволишь нам объяснить, почему заявилась в Хогвартс так поздно и такая пьяная?

— Я в Хогвартсе? — удивилась Белла.

Голос ее прозвучал непривычно низко, точно она была простужена, хотя горло и не болело.

Братья переглянулись.

— А где ты думала? В раю? — усмехнулся Рудольфус.

Белла еще раз огляделась.

— Сами не знаем, что это за комната. Случайно наткнулись, когда искали, куда девать твое безжизненное тело, — упредил Рудольфус ее вопрос.

— А-а… — протянула она, пытаясь припомнить события вчерашнего вечера.

— Так что же случилось в заброшенном доме? — снова начал Рудольфус.

Видимо, этот вопрос мучил Лестрейнджей всю ночь.

— А где Крауч? — поинтересовалась Белла все тем же странным хрипловатым голосом.

— Нет, ну нормально! — фыркнул Рудольфус и многозначительно посмотрел на брата. — Мы, можно сказать, спасли ей жизнь и карьеру, а ей подавай Крауча! — Я хочу рассказать все один раз, — как-то очень трагично пояснила Белла, принимая сидячее положение. Ее интонация и выражение лица напугали братьев. — Рабастан, не сбегаешь за Барти? — взволнованно попросил Рудольфус. — Наверное, ему сегодня уже гораздо лучше. Тот немедленно сорвался с места и бегом кинулся выполнять просьбу. Тем временем, Белла встала на ноги и решила размяться. Нельзя сказать, что она в первый раз попробовала огненный виски, но вот в таком количестве в первый. Ее молодой организм, к счастью, оказался крепким, и каких-то особо красноречивых симптомов похмелья она не ощущала, кроме легкой заторможенности. В конце концов, Белла заключила, что не так уж все и плохо. Ведь она сама добралась до замка и была в более или менее ясных мыслях вплоть до того момента, как ее отбили у Малфоя. А вот дальше все было туманно и отрывочно.

— Ты, может быть, хочешь пить? — предположил Рудольфус, тоже вставая. — Здесь есть вода и даже ванная.

— Не знаю, — пробормотала Белла, все еще находясь в каком-то пограничном состоянии между сном и реальностью, но Рудольфус уже протягивал ей стакан.

Белла взяла его и машинально осушила.

— Никто не видел, как ты вчера меня нес? — с беспокойством поинтересовалась она.

Рудольфус фыркнул и покачал головой.

— Еще как видел!

— Кто? — в ужасе спросила Белла.

— Да какие-то пятикурсницы из Пуффендуя. — Я их по именам даже всех не знаю, а вот они нас, похоже, узнали, потому что пялились во все глаза и стали докапываться.

— И что же ты им сказал? — Белла поражалась спокойствию друга, не представляя себе, как он мог объяснить эту нелепую ситуацию.

Ну зачем нести куда-то человека, если с ним все в порядке?

Рудольфус лишь пожал плечами.

— Я не знал, как бы выкрутиться получше, и пришлось сказать им, что ты моя девушка.

— Что? — ахнула Белла. — И они поверили?!

— Не просто поверили, а даже растрогались. Кажется, решили, что это очень романтично и все в этом роде. У тебя еще был такой идиотски-счастливый вид, что любой бы поверил.

Белла была в замешательстве.

— Руди… — вдруг протянула она тоном человека, внезапно осознавшего что-то ужасное, — пожалуйста, попытайся вспомнить, каких именно пятикурсниц из Пуффендуя мы встретили.

Рудольфус нахмурился, напрягая память.

— Ну эта… как ее… носатая!

— Кристина Феллини? — панически воскликнула Белла.

— Вот-вот, она самая! — радостно подтвердил Рудольфус.

— Это же первая сплетница Хогвартса! И она уже наверняка успела разболтать всей школе! — простонала Белла, опускаясь в одно из мягких кресел.

Кристина славилась тем, что могла распространить информацию любой сложности на любом расстоянии в рекордные сроки.

— А тебе-то что? — невозмутимо пожал плечами Рудольфус, присаживаясь напротив. — Ты с кем-то встречаешься?

— Не-ет…

— Тогда какая тебе разница? Или твоей репутации безбашенной красотки повредит роман с капитаном сборной Слизерина по квиддичу?

Белла оценивающе посмотрела на Рудольфуса и подумала, что роман с ним, наверное, не повредит ни чьей репутации.

— Сегодня же скажем ей, что расстались, и уже к вечеру она известит об этом всех.

— Ага, — мрачно фыркнула Белла и саркастически прибавила, — скажем всем, что расстались, и будем, как ни в чем не бывало, продолжать тусоваться в одной компании.

С лица Рудольфуса немедленно слетело беззаботное выражение.

— Черт… я об этом не подумал, — нахмурился он. — Ладно, не будем никому ничего говорить. Сделаем вид, что «встречаемся». До конца учебного года осталось всего несколько месяцев, а потом меня уже здесь не будет. Сможем спокойно объявить о разрыве.

Он откинулся в кресле и, сцепив руки в замок, положил их себе под голову.

— А что? Мне это только на руку.

— В смысле? — оторопела Белла.

— Меня уже достали эти чокнутые фанатки. На днях одна дура подлила в мой кофе приворотное зелье. Хорошо, что Крауч заметил, — Рудольфус поежился от неприятного воспоминания и, мстительно улыбаясь, прибавил. — Но с тобой-то точно никто не рискнет связываться.

Белла задумалась. Хоть в это и трудно было поверить, но, даже не смотря на резкий характер, время от времени она получала непристойные предложения от лиц противоположного пола, что страшно ее раздражало, особенно, учитывая тот факт, что ни к одному из кандидатов она не питала взаимности. Статус «занятой» девушки, пусть даже мнимый, заметно облегчил бы ей жизнь.

— Ладно, — согласилась она, — в этом есть рациональное зерно.

— Только сразу хочу предупредить, — тут же обмолвился Рудольфус, — если у меня появится «настоящая» девушка, я буду вынужден тебя бросить. Надеюсь, ты сможешь это пережить?