Дети Шини

Однако все эти персонажи, так рьяно рвущиеся обсуждать нас повсюду, постоянно коверкали незнакомое им слово, рождая бесконечное множество вариаций типа: "шинигали", "шинигаммы", "шиншигами", "шинигимы". Из-за чего их суровые и праведные речи переставали звучать серьёзно, а воспринимались смешно и глупо.

И сетевой креатив немедленно откликнулся на эту неразбериху.

На цветной картинке были изображены самодельные качели в виде перекинутой через сук толстой веревки, к одному концу которой привязано колесо, и на нем раскачивался толстый веселый мальчик, а на другом, в затянутой петле висела чахлая мертвая девочка.

И как обычно подпись - Дети Шины, только "ы" зачеркнуто красным маркером и исправлено на "и". За ней последовала похожая картинка: средневековое инквизиторское сожжение, где костер под привязанной к столбу девушкой сложен из автомобильных покрышек. Надпись та же.

Человек, идущий ко дну, вместо камня на шее - шина, парящий в небе парашютист за спиной - шина, маленькая лодка на темной глади воды, тонущая под грузом шин. И всё в том же духе.

Постепенно картинки стали разнообразнее, и тема шин начала отходить на второй план, уступив место коллажам из наших фото вроде школьного автобуса с надписью "осторожно Дети Шини" и мерзких садистских демотиваторов с нашими лицами и подписями: "Дети Шини пойдут на всё, лишь бы избежать контрольной".

Из непонятных источников в сети появились такие фотографии, каких у меня самой даже никогда не было. Не иначе как добрые одноклассники постарались.

Особым успехом пользовалась картинка с фотографией Маркова у доски, где он будто бы доказывает какую-то задачку и подпись, как вывод: "чем больше самоубийц, тем меньше самоубийц".

Вскоре все наши страницы, кроме Амелинской, потому что про него никто ничего не знал, и Петровской, так как он удалил её два дня назад, были закиданы приглашениями в группы хейтеров ДШ и даже в фандомы ДШ. Ведь среди основной массы проклинающих нас появились и поддерживающие. Правда, этим последним мы сами были не особо важны. Они просто писали, что мы крутые, потому что они тоже ненавидят своих одноклассников.

За развитием виртуальной истерии было следить столь же увлекательно, как за самым интригующим сериалом, однако это удовольствие лишь для тех, у кого железобетонные нервы, и после очередного пожелания на стене: "чтоб ты сдохла", я удалилась.

Через несколько дней про нас совершенно точно знала вся округа.

В четверг стоило зайти в школу, как от меня врассыпную шарахнулись мелкие дети, дежурные на дверях застыли с лицами полными ужаса, а презрительная гримаса завучихи выдавала её с потрохами.

- Осеева? - окликнула она меня на пути в раздевалку.

- Да?

- Ты же из десятого "А"?

- Да.

- А Герасимов?

- Тоже.

- Сёмина?

- Она из "Б".

- У вас сейчас какой урок?

- История.

- Как же ты могла, Осеева!

- Что могла?

- Ничего. Иди. Потом разбираться будем.

И эту последнюю фразу она произнесла таким тоном, что я поняла, это "потом" наступит очень скоро. Совсем скоро, раз она спрашивала про то, какой у меня урок.

Так что вместо того, чтобы отправиться на историю, я завернула в туалет и, дождавшись начала занятий, тихонько пробралась в раздевалку, чтобы потом незаметно свалить домой. Ничего другого в голову просто не приходило. "Разбираться" прямо сейчас я была никак не готова.

Но сразу выйти из школы не было никакой возможности, потому что прямо напротив дверей, в пустом зале рекреации стояли охранник, завуч и молодая училка физкультуры и громко обсуждали нас.

- Я сама видела, - сказала завуч. - В новостях, по четвертой программе. Лично, своими глазами видела.

- Да, да, - подтвердил охранник. - Я тоже смотрел этот выпуск. Даже показали кусочек того видео, где девочка произносит обвинение. Ведущая говорила, что эта запись всколыхнула интернет, и что дело уже передано в полицию, потому что вроде бы сам Астахов его посмотрел.

- Вот поэтому, - сказала завуч. - После первого же урока нужно их всех собрать, и пусть сидят, дожидаются полицию. Нам неприятности не нужны.

- Всех не получится, - сказала физручка. - Якушин у нас уже не учится, а ещё один подонок не из нашей школы.

- Ну и прекрасно, чем меньше нашей ответственности, тем лучше. В общем, Анна Владимировна, сейчас срочно пробегите по классам. У десятого "А" - история, десятый "Б", кажется, на физике, а одиннадцатый "Б" посмотрите по расписанию.

- Они у меня. Переодеваются.

- Очень хорошо. Учителям сообщите, чтобы никого с урока не отпускали. Даже в туалет. Вот же засранцы, нужно было школу так подставить, и это Василиса Иннокентьевна ещё не в курсе.

- Может, стоит родителей вызывать? - осторожно спросила Анна Владимировна.

- Когда полиция приедет, я всех обзвоню, - сказала завуч, - если доживу, конечно, и так уже вся на валокордине. Если мы их вовремя успеем задержать, то школу могут и не трясти.

- Я бы на это не рассчитывал, - сказал охранник. - Теперь точно будут расследовать, как де так вышло.

- Ох, Миша, замолчи, не расстраивай меня, - в голосе завуча послышались трагические нотки.

- А девочка-то жива или нет? Я так и не поняла, - поинтересовалась физкультурница.

- Да кто её знает, - рявкнула завуч уже совсем другим тоном. - Какая, в конце концов, теперь разница?

Я сидела под грудой курток и пальто, спешно соображая, что теперь нам точно наступил настоящий конец. Полиция, родители, расследование, обвинение, суд. Полнейшая попа, так сказать. Без вариантов.

Там же, под вешалкой, написала каждому смску.

"В новостях про нас сказали. В школе ждут полицию. Нас запрут и будут держать до её приезда. Сваливайте пока не поздно. Внизу Миша всех на дверях ловит. Я пока в раздевалке, потом пойду через столовую".

Ещё одну отправила Якушину:

"Про нас сказали в новостях".

И одну Амелину:

"Болей как можно дольше, во внешнем мире полный хаос".

В ответ сразу же пришла смска от Насти:

"Я дома. Новости видела. Мама тоже. Ждем скорую. У неё сердце".

От Герасимова и Маркова: "Ок" и "Спасибо".