Дети Шини

Вслед за этим я сразу вспомнила, что дома, должно быть все уже стоят на ушах. И было бы хорошо просто взять, позвонить и сказать: "мама, папа у меня всё в порядке. Я жива, здорова и целых две минуты за последние два года испытывала настоящее счастье, поэтому, пожалуйста, не волнуйтесь и не ищите меня". Но сделать этого было невозможно, поэтому тягостное чувство вины снова свалилось на меня, заслоняя всю радость этого чудесного утра, и если раньше я грузилась только из-за Кристины, то теперь стало ещё хуже. И пусть даже я не очень-то нужна своим родителям, но они всё равно не заслужили того, как я поступила.

Вскоре в доме послышалось хлопанье дверей, громкие голоса, и ко мне на крыльцо выползла довольная и светящаяся как это самое утро Сёмина. Наконец-то она выглядела как нормальная девушка. Очень хорошо выглядела, потому что улыбалась, и я тут же обнаружила у неё на щеках ямочки. Настя сладко потянулась и крепко зажмурившись, вздохнула:

- Знаешь, я так выспалась, я давно так не высыпалась, я так устала от постоянного недосыпа, а сейчас чувствую, будто проспала лет десять подряд.

- Это, наверное, из-за свежего воздуха, - помимо ломящей в мышцах боли от вчерашнего перехода через поле, я тоже чувствовала лёгкую головокружительную слабость.

- Знаешь, я тут подумала и решила, что мне, пожалуй, нужно вернуться обратно, - уверенно сказала Настя. - Во-первых, я слабая. Видишь, даже сознание могу потерять и сплю на ходу, а во-вторых, мне очень сложно находить с людьми общий язык. Я не умею жить в коллективе.

- Как хочешь. Но вообще, ты единственный человек, кого мама сама отпустила, и кто может не рисовать себе страшные картины родительских переживаний. Или это ты из-за того, что на тебя парни накричали вчера?

- Мне просто сложно видеть всё время это их снисходительное отношение. Я же знаю, что они терпят меня из жалости. Вокруг тебя все бегают, а на меня либо орут, либо игнорят.

Я отлично понимала Сёмину. Это очень сложно из своей тихой, устроенной, запертой на тысячу замков, жизни попасть в анархическую казарму. Каждый тянет одеяло на себя, спорит по пустякам, психует. Но в отличие от неё, у меня выбора не было.

- В любом случае, тебе придется ждать, пока Якушин не сделает машину, потому что иначе до станции не доберешься. Так, что расслабься. У тебя не так уж всё и плохо.

- И вообще после вчерашнего я поняла, что мы совсем друг друга не знаем. Настя зябко куталась в накинутый на плечи пуховик. - Что там у каждого из нас в голове, одному богу известно.

- Это ты про Амелина?

- В том числе, - задумчиво сказала она, покусывая губы, и после небольшой паузы добавила. - Вначале, когда я его увидела, он мне очень понравился. Такой симпатичный, миленький кун.

- Миленький кто? - я вспомнила его безумный взгляд.

- Парень. Я даже решила, что вот такой мне бы подошел. Типа Усуи Такуми или Зеро Кирию, или Тору из "Усопших". Точно типа Тору. Мне нравятся светловолосые.

Настя была королева в своём аниме-мире и, вероятно, знала, как выглядят все эти персонажи, но я кое-как представляла лишь Усуи, и Амелин на него был совсем не похож. Но Сёмина вечно жила в этих своих образах, так что разубеждать её было бессмысленно.

- Я даже обрадовалась, что рассказала ему про то, где мы встречаемся, - продолжала она тараторить так, что я чуть было, не пропустила главное.

- Так значит, это ты всё ему растрепала? Настя!

- Я не растрепала, - сказала Сёмина, при этом виновато поджимая губы. - Просто пожалела его, потому что он очень просился с нами. Очень-очень. Я же не железная. И была этому рада, потому что он типа Тору. Но теперь, после того что увидела, буду держаться за километр от него. И ты держись. А то уже заметно, что он к тебе лезет.

Настино простодушие было столь непосредственно и искренне, что у меня даже слов не нашлось, чтобы осудить её за эту "жалость".

- Не волнуйся, меня миленькие не интересуют. Так, что вы там у него такого увидели?

- Ой, Тоня, я такая впечатлительная, мне теперь эти ужасы по ночам сниться будут.

- Пожалуйста, скажи уже нормально.

Но тут, чуть не скинув нас с крыльца, прямо в носках на снег, выскочил Петров:

- Идите скорее, про нас показывают.

Мы бросились в дом.

"Оперативники разыскивают пропавших подростков, ставших известными в сети как группировка Дети Шини. подозреваемая в доведении до самоубийства сверстницы".

И на экране начали по очереди появляться фотографии. Те самые, из Кристининого ролика.

"Ушли из дома и до настоящего времени не вернулись:

Герасимов Владислав. На вид восемнадцать лет, рост сто девяносто два сантиметра, волосы русые, коротко стриженые, глаза серые, телосложение спортивное, имеет шрам от операции по удалению аппендицита. Был одет в серую дутую куртку и тёмные брюки.

Петров Егор - на вид семнадцать лет, рост - сто семьдесят четыре сантиметра, волосы темно-русые короткие, глаза карие, среднего телосложения, проколото левое ухо. Был одет в синюю куртку, синие джинсы, на ногах кроссовки.

Осеева Антонина - на вид пятнадцать лет, рост - сто шестьдесят сантиметров, волосы до плеч, окрашенные в оранжевый цвет, глаза серо-зеленые, телосложение нормальное, на пояснице большое родимое пятно. Была одета в темно-зеленую куртку.

Сёмина Анастасия - на вид шестнадцать - семнадцать лет, рост - сто семьдесят пять сантиметров, волосы светлые длинные ниже плеч, глаза голубые, телосложение худощавое, шрам на правом колене, на предплечье татуировка в виде черно-белого круга. Была одета в черное зимнее пальто, на ногах ботинки.

Якушин Александр - на вид девятнадцать - двадцать лет, рост - сто семьдесят восемь сантиметров, волосы короткие темно-русые, глаза серые, телосложение спортивное, на левой брови шрам в виде глубокой царапины. Был одет в куртку с капюшоном цвета хаки.

Амелин Константин - на вид семнадцать лет, рост сто восемьдесят сантиметров, волосы светло-русые волнистые, глаза темно-карие, телосложение худощавое. Особые приметы: на предплечьях обеих рук множественные шрамы, на спине и шее имеются ожоги. Был одет по сезону.

Марков Даниил - на вид семнадцать лет, рост - сто семьдесят семь сантиметров, волосы темные, волнистые, глаза карие, худощавого телосложения, носит очки.

Двое несовершеннолетних, находящихся в розыске, состоят на учете в полиции.

Параллельно с розыском участников группировки, проводятся следственные действия на установление роли каждого из них в деле Кристины Ворожцовой.

Всех, кто что-либо знает о местонахождении подростков, правоохранители просят обратиться в ближайший отдел полиции или позвонить на номер 102".

Мы с ужасом переглянулись. Паника и стыд.

- Двое из нас на учете? - сказала я, оставив в стороне возмущение по поводу того, что, по их мнению, "на вид" мне пятнадцать. Нужно было говорить о чем угодно, лишь бы не начинать жалеть себя. - Вот так сюрприз.

- Это не я, - выпалил сидящий на полу, прямо под телевизором, Петров. Его и без того взъерошенные волосы от избытка чувств начали топорщиться ещё сильнее.

- И не я, - Герасимов стоял рядом со мной посреди комнаты, скрестив руки на груди, и всем своим каменным видом демонстрировал упрямое равнодушие.

- Ну, естественно, и не я, - Марков, устроившийся на диване вместе с Сёминой, нервно заерзал, - думаю, это и так понятно.

- А чего вы все на меня смотрите? - возмутился Якушин с другого дивана. - Сто процентов нет.

- Точно он, - ткнул пальцем в сторону спящего Амелина Марков.

- А то, - согласился Герасимов, - я бы его за одни эти шрамы на учет поставил.

- За это не в полицию, а в психушку сажают, - отозвался Марков.

- Это из-за них вы вчера так орали? - спросила я Герасимова, и он кивнул.

Наконец, хоть что-то прояснилось.

- Короче, - сказал Марков, - давайте по-честному. Кто второй?

- Точно не я, - отрезал Герасимов.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.