Под чужой личиной

- Где твои сапоги? – Не на шутку озабоченный голос привел меня в чувство. Я наконец-то смогла мыслить, чего лишилась, едва услышав знакомую поступь копыт. Туман недовольно всхрапнул, ткнувшись мордой в плечо своего хозяина, каменным изваянием застывшего в сажени от меня.

- У костра остались, – мы оба говорили совсем не то, что хотели, но пересилить себя я не могла. Он, видимо, тоже.

- Замерзнешь, – горький вздох заставил мое сердце сжаться в комок отчаяния. Только слова вырываются наружу опять не те, что нужно:

- Ничего...

- Ин...

- Д-да? – я подняла глаза, столкнувшись с его теплым взглядом. Расплавленное золото тускло блестело, да и сам он как-то осунулся, постарел. И это за один-то день. Впрочем, я наверняка выгляжу не лучше.

- Я... я виноват. У тебя есть миллион причин злиться на меня, но... я же не со зла. Мне наплевать любишь ты меня или нет, но я буду защищать тебя до последней капли крови. Каких бы ужасов не предсказывала моя сестра.

- А что она... сказала, что ты пришел сюда?

- Что быть рядом с тобой для меня равносильно смерти, – просто ответил Тиар, не отрывая взгляда. – Я подумал, что тебе угрожает опасность. Поэтому я здесь.

Мне стоило огромных усилий не взвизгнуть от радости и предложить ему остаться и продолжить наше путешествие.

- Уходи.

- Почему? Ты не хочешь меня видеть?

Невыносимо, как же невыносимо смотреть в его глаза, ощущать его присутствие и внешне оставаться непоколебимой льдиной без сердца. Долго я так не выдержу.

- Да, – я опустила голову, рассматривая пальцы ног. Ничего интересного, но гораздо безопаснее, чем тонуть в его глазах, когда так трудно солгать.

- Тогда ты меня не увидишь, обещаю, – я облегченно вздохнула, но он еще не закончил. – Но я всегда буду рядом. Я дал клятву. Кровную.

И ушел, уведя под узцы упирающегося коня. Скрылся в лесу, оставив меня в одиночестве разбираться с заварившейся кашей. Хитрецы эти эльфы. Предлагают выбор, когда сами все решили заранее.

Я вернулась в лагерь через час, когда солнце чуть выглянуло из-за линии горизонта, играя бликами на верхушках дубов, по-весеннему вызеленив листву. Тихонько разожгла костер, собрав по округе немного хвороста, подвесила котелок и стала задумчиво ссыпать крупы в чан. Откупорила баночку с ароматными травами и щедро вывалила к каше. По поляне потянулся терпкий запах смеси кориандра, мелиссы и чеснока. Убийственный эффект. Почему я смешала эти ингредиенты, неподвластно ничьему разуму. Моему в том числе.

Разумеется, мужчины проснулись, озадаченно поводя носами в сторону костерка. До селе мои кулинарные способности оставались тайно за семью печатями, а проверить на практике слова Сир никому не хотелось. А жаль. Кажется, именно сегодня у меня впервые получилась сносная похлебка. Ну и пусть в котелке смешана гречка, пшено и овсянка, зато не подгорело. И вроде даже доварилось. Но рано я обрадовалась.

Я прищелкнула пальцами, желая затушить костер, но мыслящий огонь был решительно против. Столб пламени отбросил меня на добрую сажень, поглотив в себя и котелок с почти готовым завтраком, и мой латаный после нападения шэйтеров спальник. Хорошо, сумка с остальными вещами (где лежали, слава Двуликой, и сапоги – я забыла поставить их сушиться у костра) осталась на лошади, иначе не знаю, как я преодолевала оставшееся расстояние. Не в нижней же рубашке и босиком?

- Сумасшедшая! – Рявкнул Раф, за шкирку поднимая меня с сырой травы. Выжженный круг диаметром в десяток локтей приковал мое внимание, а до остального мне было ой как далеко. Преисподняя, что тут творится? Дочерние порождения Стихий высасывают ауры, огонь не поддается контролю отнюдь не рядового мага-стихийника... Мир явно катится ко всем чертям.

- Двуликая, – пробормотала я, отбросив руку колдуна и задумчиво водя пальцами по кромке черного пятна на земле. – Велики деяния Твои и сила Твоя велика. Прости дочь Твою недостойную, покусившуюся на творение Твое. Да не постигнет меня кара Великих за содеянное, да не низвергнется Пламя Стихий на меня...

- Ты чего? – опешил магистр. Особой набожности за мной раньше замечено не было, а молитва Великим одна из старейших в истории. Откуда я, предположительно сельская девчонка, могла быть знакома с трактатами Древних? Сама не знаю, но эти слова я знала с детства, они так и стоят перед глазами – витые руны неизвестного мне языка, который я, странное дело, понимаю. Так же было и с моими способностями – меня никто не учил порождать Огонь, я всегда о нем знала.

- Знаете, я начинаю верить россказням Сиры. По крайней мере, насчет Духа сущего, – я дождалась внимания от обоих членов экспедиции и закончила, опасливо поглядывая на товарищей по несчастью. – Мне кажется, Стихии воплотились.

- Дура, – емко выразил свое несогласие с моим предположением Эрафэн. Но глаза у него стали испуганные.

- Говорю, что вижу, – обиженно заявила я, отряхивая руки от липкого пепла. – Пламя немагического происхождения не могло растопить котелок до состояния полного отсутствия. Я даже следов найти не могу – затерты. Да как мастерски, не мне чета. А я, если вы не заметили, один из сильнейших стихийных магов, специализирующихся на огне.

- Еще бы поменьше самомнения и было бы превосходно, – хмыкнул Мор, но спорить против моих доводов не стал. Чего нельзя сказать о маге – он с пеной у рта высказывал неудовольствие моей манерой работы, утверждал, что это я спалила единственный на отряд котелок (спасибо конечно, но у меня не хватило бы резерва на это светопреставление) и вообще я – ходячая проблема и от меня необходимо избавиться в срочном порядке. После чего пошел на поиски своего клинка, так как убивать меня магией посчитал слишком легким, а моя быстрая смерть в его глазах не вызывала положительных эмоций. Спрашивать, какая моя кончина его бы устроила, я не стала. А то еще попросит продемонстрировать, с него станется.

Однако собрались мы на диво оперативно, закинули дорожные мешки на нервно перетаптывающихся в стороне лошадей и, пришпорив оных, поскакали на восток, когда солнце еще даже не полностью выползло на небосвод.

Несмотря на то, что погода радовала нас приятным однообразием, то есть солнечные деньки тянулись друг за другом с завидным постоянством, с каждой новой пройденной верстой мы становились все мрачнее и мрачнее. Бездействие угнетало. Лес оказался пустынным до невозможности, за целые сутки на нашем пути не встретилось ни одного живого существа. Даже птицы не пели. Тем не менее листва и кора на деревьях была здоровой, никаких червячков или древесных жуков-короедов, что ввиду отсутствия пернатых мягко говоря странно. По сути, здесь должны были расплодиться насекомые, сожрать все, до чего можно дотянуться и покинуть умирающий лес. Но лес жил. Сверкал изумрудной зеленью и ароматами летнего луга. Ни пылинки, ни соринки – даже дорога заросла короткой щетиной полевой травы. Такое чувство, что сотни невидимых садовников ежеминутно подстригают, поливают и избавляют лес от паразитов. А совместно и прочей живности.

- Странно все это, – решился нарушить тишину наемник. От звука его голоса я подскочила в седле, но быстро взяла себя в руки. Только вот сердце успокоилось не скоро, тяжело бухая у самого горла.

- Согласна. Что делать-то будем? Повернем?

Мне очень хотелось поскорее сбежать из излишне дружелюбно настроенного леса, но умом я понимала, что мое предложение будет отклонено по многим причинам. Одной из которых была моя бесценная жизнь. Черт бы побрал эти магические контракты. Мне остались сутки, но что эти сутки для меня значат. Я уже почти ощущаю запах свободы, но вырваться нет никакой возможности. Как нет и желания эти сутки провести посреди гнетущего леса, трясясь от любого шороха.

- Жизнь не дорога? – Съехидничал Раф, вертя головой из стороны в сторону. То ли дорогу забыл, то ли ищет что. – Между прочим, мы ради тебя полКреола объехали, пока не узнали, что тебя утащил некий эльф. Две недели мотались, но не повернули, а тебя в мандраж кидает от какого-то там лесочка.