Победитель получает...

Её можно было бы считать обожествлённой Смертью, но культ смерти не имеет к самой Смерти никакого отношения. Это слишком разные вещи…

Смерть — иное имя Обновления и Развития. Она — печальная необходимость в мире растущих душ, в котором живут тебе подобные. Завершается этап, и Смерть открывает новую дверь. Но та смерть, которой служат безумцы, — это бессмысленное уничтожение и разрушение…

Разрушительница изображена здесь со Стражем, сидящим у неё на плече. Но это ложь. Он не слуга ей, а тюремщик!”

— Но почему Куся… то есть его раса — так похожа на Стражей? — робко спросила Маша, не слишком рассчитывая на ответ.

Она уже смирилась с тем, что ей сообщают только то, что считают нужным или возможным. Но, после небольшой паузы, Мастер ответил:

“Как знать… У каждого народа свой путь и предназначение. Пути воплощённых народов и растущих душ — одна из самых больших тайн, и все ключи от неё лишь у Творца.

Говорящие обладают повышенной чувствительностью и восприимчивостью к нематериальным энергиям. Попросту говоря, они ощущают присутствие духов, как злых, так и добрых, могут взаимодействовать с ними и даже, до некоторой степени, противостоять им. Пожалуй, это роднит их со Стражами. Кто знает, кем предстоит им стать… Когда-нибудь, в необозримых далях будущего… Но не Стражами — нет!” — Мастер, похоже, уловил невысказанное и даже мысленно не до конца оформленное Машино предположение.

“Ты не понимаешь главного, — продолжил он. — Нематериальные сущности могут быть очень сильны, но они, в большинстве своём, не развиваются больше, а их влияние на Мироздание ограничено Творцом. Сами же они не являются творцами. Одни — выполняют замысел ПервоТворца, другие — стараются разрушить или извратить его.

Растущие души слабы и уязвимы, подвержены множеству болезней и искушений. Они страдают в недолговечных телах и мучительно переживают их разрушение — своё разлучение с телом и расставание с себе подобными.

Но именно они способны превзойти любые, самые могущественные, сущности; способны достичь небывалых высот в своём развитии, приблизиться к Творцу и даже уподобиться Ему.

Их тяжкая жизнь — ни что иное как ученичество. Растущие души учатся на творцов… И лишь ПервоТворцу ведомо, каковы ваши пути и какими вы можете стать.

Может быть и говорящие когда-нибудь станут Стражами, но совсем иными — куда более мудрыми и могущественными…” — голос смолк.

И Маша поняла, что лекция окончена и задавать вопросы бесполезно. Куся стоял рядом, смотрел на неё, подняв голову.

— Ты это видел? — спросила Маша.

— Конечно, — кото-мышь забавно оскалился — ухмыльнулся. — Я это ещё там видел! Потому и кинулся на них. Ты думаешь, я совсем безголовый, чтобы на толпу таких огромных бросаться, когда у меня пламени на пару выдохов?

— Куся… — потрясённо выдохнула Маша. — Так что же ты мне тогда ничего не сказал?!

— Зачем? — насупился кото-мышь. — Ты бы начала спорить, говорить, что из этого ничего хорошего не выйдет… Ты совсем как моя мама… — Куся разом поник, сяжки опустились, угасли зелёные огоньки в глазах.

— Кусенька… — Маша присела рядом, не зная, что сказать, как утешить.

Он покосился на неё, слегка замерцавшим глазом.

— Пойдём спать, — предложил внезапно.

— Пойдём, — согласилась Маша.

Перед сном они ещё покопались в принесённых яствах, но всё казалось подозрительным, неприятным, опасным… Маша вынесла в купальню жуткий кубок и вылила его содержимое в сток, потом долго мыла руки и умывалась холодной водой.

На кровати неожиданно обнаружилась пропавшая сумка, а в ней — фляжка, как ни странно, снова с водой, и — жевалки! Оба путешественника обрадовались им чрезвычайно. Маша съела две, Куся одну, запили водой и, обнявшись, провалились в сон.

========== Глава 29. В паутине ==========

Машу разбудила возня Куси и его тревожное попискивание. Кото-мышь спал, но, судя по всему, ему снился кошмар.

Девушка осторожно погладила своего необычного товарища по затылку, и зелёные глаза тут же распахнулись, а сдвоенный комплект усиков растопырился во все стороны, сканируя окружающее пространство. Из одушевлённых объектов в этом самом пространстве никого, кроме Маши, не обнаружилось, и Куся тут же успокоился.

Путешественники успели ещё раз посетить купальню, напиться воды — на этот раз той, что непрерывно текла тонкой струйкой из красивой витой трубы и утекала в изящное подобие морской раковины. Похоже, сюда отвели природный родник, во всяком случае, Куся эту воду одобрил.

Маша привела себя в порядок и вновь замоталась в полотенце. Даже кото-мышь не мог определить, какое сейчас время суток, но, по крайней мере, они выспались и чувствовали себя относительно бодро.

Ядва явилась без стука. Когда Маша и Куся вышли из купальни, она уже по-хозяйски осматривала спальню. А на вошедшую Машу, прежде чем поклониться, бросила какой-то странный взгляд, который вряд ли можно было счесть почтительным.

Что-то изменилось. И явно не в их пользу. На постели лежала одежда, которую Маша, перед тем как лечь, перенесла на кресло.

— Как спалось госпоже? — в вопросе Ядвы слышалась едва прикрытая ирония.

— Прекрасно, — холодно ответила Маша. — Пусть принесут мою одежду, — распорядилась она, не особенно рассчитывая на исполнение, но попытаться-то можно.

— Госпожа должна надеть это, — Ядва указала на аккуратно разложенное одеяние.

Маше и прикасаться-то к нему было противно из-за зловещих символов и узоров, больше всего напоминавших потёки крови.

— Должна? — величественно изумилась Маша, прекрасно понимая, что играет с огнём.

Но лучше уж выяснить всё прямо сейчас, и если её всё равно разоблачили, то совершенно незачем продолжать притворяться.

— Должна, — отрезала Ядва, взгляд её стремительно налился недоброй тяжестью, буквально придавливая собеседницу к земле.

Маша выдержала — не опустила глаз, но сердце у неё ухнуло куда-то вниз, заколотилось гулко, отдаваясь пульсацией во всём теле. Всё-таки она надеялась, что обойдётся, а издёвка в тоне Ядвы ей померещилась. Оказывается — надеялась. Не обошлось. Неужели в следующий раунд придётся бежать в одном полотенце?!

Ядва шагнула к ней, испепеляя презрительно-злобным взглядом. Маша не отступила, так же прямо и молча смотрела в глаза.

Жрица криво усмехнулась:

— Ну что ж… задатки неплохие. Может, ты и справишься… — сделала паузу, явно ждала вопроса: справлюсь? с чем?

И вопрос действительно чуть сам собой не сорвался с языка, но Маша его удержала. Ядва всё скажет сама. А в этом поединке характеров земная портниха пока что переиграла высокопоставленную жрицу тёмного культа.

— Характер у тебя есть, — подтвердила Машину победу Ядва, снова усмехаясь, — и раздражённо, и удовлетворённо в одно и то же время. — Вот и используй его… чтобы побороться за свою жизнь. Вдруг получится, — с издёвкой пропела жрица.

Снова сделала паузу, но никаких вопросов от Маши так и не дождалась.

— Было бы у нас больше времени… — Ядва окинула девушку плотоядно-сожалеющим взглядом, видимо представляя, как интересно и приятно было бы ломать эту непокорную.

— На твоё счастье, времени у меня мало, — отрезала она. — Мне ещё вчера было ясно, что ты самозванка, как и твой… твоя зверюшка. Только этот идиот Жард мог вообразить, что видит Загробного Стража. Со страху, да ещё и в темноте, ему померещилось, что он дышит огнём, — Ядва демонстративно рассмеялась, глядя на нахохлившегося Кусю, сидящего на спинке кресла.

— Если этот… очаровательный малыш и способен на нечто подобное… то его дыхание годится лишь для эффектного зажжения свечей и светильников. Впрочем, нам может пригодиться и это…

Куся чуть прищурил глаза, выпуская и втягивая острые загнутые когти, но Ядва уже отвернулась и ничего не заметила.

— Признаться, на первый, поверхностный взгляд, сходство есть… Оно да приукрашенные рассказы Жарда и сбило меня с толку в первый момент, но я быстро поняла что к чему, и если сразу же не объявила о твоём наглом обмане, то лишь потому, что хотела понять, откуда вы взялись, и всё обдумать.