Страница 25 из 84
Такое развитие событий предопределило отставку создателя системы Александра Волошина. Трудно сказать, вынуждал ли Путин его к отставке, чтобы расчистить кремлевскую администрацию для своих ставленников, но Волошин объективно оказался не у дел и вынужден был уйти.
Во-первых, именно он убеждал Ходорковского открыть глаза Путину на коррупцию в его окружении и, значит, нес моральную ответственность за судьбу олигарха. Являясь, по сути, третьей фигурой страны (после президента и премьера), Волошин вдруг обнаружил, что с ним не считаются и что гарантии безопасности, которые он дает людям масштаба Ходорковского, ничего не стоят.
Во-вторых, та яркая операция «Преемник», которую провернул Волошин и которой он мог по праву гордиться, завершилась провалом. Тактически всё было осуществлено блестяще, но стратегически получился полный конфуз. Волошин таскал каштаны из огня для Путина и тех людей, которых тот за собой тянул.
Александр Волошин ушел добровольно. Борис Березовский сбежал. Валентин Юмашев и Татьяна Дьяченко поженились и ушли в частную жизнь. Роман Абрамович выгодно продал «Сибнефть» государству, пустил часть денег на развитие Чукотки в качестве обязательной олигархической дани и затем тоже ушел в частную жизнь, приобретя ведущий английский футбольный клуб. «Семья» растворилась. Оставался еще ее ставленник Михаил Касьянов на посту премьера, но Путин снял его без всяких формальных оснований весной 2004 г.
С тех пор глава правительства перестал быть политической фигурой, сопоставимой по значению с президентом. Ни Фрадков, ни Зубков, ни Медведев не обладали личной харизмой, способной соперничать с харизмой Путина. Перевернутая пирамида власти, держащаяся на путинских плечах, могла оставаться устойчивой лишь в том случае, когда никто из политиков не способен был оспорить лидерство Путина.
«Семья» фактически повторила судьбу небольшой группы «вер- ховников», пытавшихся в XVHI веке пригласить на российский престол Анну Иоанновну, обставив ее приход определенными условиями. Царица сперва согласилась, но, когда, «вступив в должность», поняла, что за «верховниками» нет реальной силы, предпочла опереться на широкие массы дворянства, порвала «кондиции» и вернула петровскую абсолютную монархию, которая впоследствии, при Екатерине II, переросла в просвещенный абсолютизм.
Путинскую систему власти можно по аналогии назвать просвещенным вертикализмом, поскольку созданная президентом вертикаль власти наделяла его правами, сопоставимыми с правами абсолютного монарха, но при этом сторонилась откровенного самодурства. Она основывалась на прагматизме, деидеологизации, внешнем соблюдении законности (то есть на характеристиках, свойственных лично Путину) и отличалась следующими основными чертами:
1. Сохранение рыночной экономики (поскольку она работает лучше административной), но в сочетании с так называемым «капитализмом для своих», где рынок максимально развернут в интересах правящей группы.
2. Сохранение олигархического капитализма, поскольку крупный бизнес можно облагать дополнительной данью и формировать таким образом «черные кассы», используемые для поддержания политической системы.
3. Поддержание авторитарного режима, но с сохранением всех форм внешней законности, чтобы в случае неблагоприятного развития ситуации создателей этой политической системы нельзя было ни в чем обвинить.
4. Максимально возможное втягивание в систему разнообразных групп интересов (благо обилие нефтедолларов позволяет их удовлетворять), чтобы минимизировать число противников.
5. Постоянная поддержка роста реальных доходов населения, чтобы люди чувствовали повышение уровня жизни, и одновременно усиление пропагандистского давления, чтобы массы понимали, кому они обязаны.
6. Во внешней политике — умеренная конфронтация с Западом: так, чтобы исключить опасность большой войны, но вместе с тем формировать в российском обществе представление, будто страна встала с колен.
7. Отказ от намерения восстановить СССР в сочетании со стремлением противодействовать расширению НАТО, исходя из представления о политике как игре с нулевой суммой: приобретения НАТО — наши потери.
Подчеркнем, что все эти ключевые черты путинской системы являлись оптимальными на тот момент. В дальнейшем некоторые из них серьезно трансформировались в связи с изменением ситуации в стране и появлением новых задач, о чем речь пойдет в трех заключительных главах книги.
Михаил Ходорковский:
«Людям в России хочется, чтобы был этот патернализм. И Путин полностью соответствует ожиданиям. А я считаю, что настоящий лидер страны в нынешней ситуации обязан не идти за этим запросом, а наоборот, развивать в обществе стремление к самоуправлению, умение самоуправляться. И если на этом пути будут проблемы, потери, то платить за это,
естественно, придется лидеру, в том числе и своим политическим капиталом. Но это та цель, на которую надо тратить политический капитал. А Путин политический капитал для себя только накапливает, оставляя страну и общество, в общем, в зародышевом состоянии. Это зародышевое состояние общества не дает возможности развивать современную экономику. Потому что современная экономика - экономика знаний, - не постиндустриальная, это слово мне не нравится, а именно экономика знаний. Она базируется на творческом труде свободного человека. А если из свободного человека делают обслуживаемого, то эта новая экономика и не развивается».
(https://snob.ru/selected/entry/69735?v=1462363046)
Глава 5. Система Путина
В пирамиде Путина нет никакой системы сдержек и противовесов, кроме самого Путина. Ни парламент, ни суд, ни пресса не могут стать по-настоящему серьезным препятствием на пути тех влиятельных групп, которые стремятся любыми способами максимизировать свои доходы. Или, точнее, в обычной ситуации рыночная конкуренция эти доходы ограничивает. Но в том случае, когда влиятельным группам интересов удается встать над конкурентной борьбой, они могут грести деньги лопатой. Формально и для них существует закон, но есть и многочисленные способы этот закон обходить.
Почему чиновник берет взятки
Если президент лично станет заинтересован в том, чтобы притормозить стремление определенной группы к максимизации своего богатства, то он сможет, конечно, это сделать. Если в этом окажется заинтересован кто-то из людей, имеющих непосредственный доступ к Путину, то, возможно, и в данном случае положительный результат будет достигнут: президента проинформируют, и он примет соответствующее решение. В исключительных случаях кто-то с низов может добиться справедливости, если достучится до Путина или его ближайшего окружения в ходе телемоста или благодаря личным связям. Однако, как правило, глава государства физически не может дотянуться до каждой проблемы в огромной стране. А в ряде случаев он и не хочет до этой проблемы дотягиваться, поскольку богатства максимизируют именно те группы, которым он лично покровительствует. И вот у нас получаются весьма своеобразные институты (правила игры). Каждый, кто может воспользоваться своей силой или своим служебным положением для того, чтобы присвоить чужое, сделает это с большой степенью вероятности. Остановить его могут разве что личное бескорыстие или лень. Но никак не правила игры, сложившиеся в обществе.
Определенные стереотипы мышления обычно мешают нам понимать, насколько большие возможности для злоупотреблений возникают в системе, основанной на пирамиде Путина. Нам кажется, будто государство существует для того, чтобы заботиться о людях, о справедливости, о развитии общества, а злоупотребления чиновников представляют собой лишь отдельные исключения. И, значит, в подавляющем большинстве случаев рядом с жуликами должны найтись другие чиновники — честные, правильные, принципиальные, готовые схватить за руку мошенника или коррупционера. Именно из такого мировоззрения возникают постоянные сетования: куда же власть смотрит? должна же у нас быть справедливость? почему государство бездействует?