Ванилька

Щёлкнув замком, она распахнула дверь и растерянно замерла. На пороге её квартиры стоял явно смущённый пианист в костюме и при галстуке, а из-за его плеча выглядывала довольная Горгулья.

— А мы к тебе новоселье отмечать пришли! — сунув Юре тарелку с рисовым пирогом, припечатала соседка, без стеснения протискиваясь в прихожую.

Бэкхён же боязливо покосился на девушку, но увидев, что из одежды на той лишь коротенькие шорты и растянутая майка, смущённо вспыхнул и вновь опустил взгляд. Подумав, что надеть сверху толстовку будет правильным решением, Юра нацепила маску добродушной хозяйки и пропустила гостя в дом, краем уха прислушиваясь к шорохам Горгульи, уже шаркающей по чужой кухне.

Вот только когда между ног пианиста протиснулся забавный фыркающий щенок и, подбежав к Юре, принялся её обнюхивать, девушка едва не схватилась за сердце от страха.

— А это кто? — нервно сглотнув, поинтересовалась она.

— Это Мон Нён! Он не захотел оставаться один в новом доме, а эта достопочтенная женщина сказала, что вы любите животных и не будете против, — громким шёпотом поведал Бэкхён, уже готовый подхватить пса и убежать в свою квартиру.

— А что ещё она сказала? — устало поинтересовалась Юра.

— Что вы одинокая, симпатичная и ищете мужчину для серьёзных отношений, — у соседа даже очки запотели от напряжения. — Вы не подумайте, я просто не знал, как тактично ей отказать, она слишком настойчива в своих убеждениях.

— Вы чего это тут застряли? Уединиться решили? — неслышно подобравшись сзади, хмыкнула Горгулья. – Ну, ладно, не буду мешать. Ко мне как раз внучка собиралась зайти.

Оба вздохнули с облегчением, когда за старушкой закрылась дверь. Вот только стоило Бэкхёну потянуться к ручке, чтобы выйти следом, как Юра схватила его за рукав и резко дёрнула назад.

— Рано! Она будет следить за моей дверью, так что как минимум час нужно проторчать здесь. Якобы, всё идёт по её плану, а то ведь опять притащится, — рассматривая тщедушного хлюпика, криво усмехнулась Квон. — Сразу скажу, вы не в моём вкусе, так что на личную свободу не претендую. Если хотите, можете посмотреть пока телевизор или выпить чая.

Всем видом показав, что до гостя и его надоедливого пса ей нет никакого дела, Юра направилась в кухню и едва не запнулась о порог, когда услышала вслед тихое, но уверенное:

— Вы тоже далеки от моего идеала!

«А он не такой уж хлюпик!» — хмыкнула Юра, машинально доставая из шкафчика с посудой вторую тарелку.

========== Глава 2 ==========

Несмотря на то, что Юра легла далеко за полночь, уже в шесть утра ей пришлось проснуться из-за настойчивых звуков пианино за стенкой. Коротко простонав в подушку и с головой накрывшись одеялом, она попыталась спрятаться от шума, но попытка с треском провалилась. Проклятое треньканье било по мозгам, вызывая праведный гнев и возмущение. ВОСКРЕСЕНЬЕ ЖЕ! И вообще, у всех соседи как соседи — стенки сверлят или гуляют до полуночи. И только у Юры играют Моцарта в такую рань, когда даже солнышко толком не встало.

— Йа! Потише можно?! — гаркнула девушка на весь дом.

За стенкой наступила благодатная тишина, но продлилась она чуть дольше минуты. Не успела Квон вновь заснуть, как за стенкой грянул очередной вальс.

— Да чтобы тебя! — чертыхаясь и злобно шипя, Юра пыталась нащупать под кроватью тапочки.

Наконец обувшись, вывалилась из квартиры и решительно затрезвонила в соседнюю дверь. Звуки пианино стихли, сменившись осторожными шагами. Спустя мгновение щёлкнул замок и на площадку робко выглянул Бэкхён.

Юра грозно сложила руки на груди и недовольно выгнула бровь, разглядывая молодого мужчину перед собой. Слегка растрёпанный после сна, в серых спортивных брюках и растянутом свитере, он казался ещё более худым, чем в классическом костюме. Поправив сползшие очки и поспешно отвернувшись в сторону, Бён тихо вздохнул и поджал губы.

— Многоуважаемый сосед, вы на время смотрели? — нервно топая ногой, поинтересовалась Юра.

— Прошу извинить меня за причинённые неудобства! — искренне попросил прощения пианист, всё ещё не поднимая головы. — Дело в том, что на моей старой квартире стояла звукоизоляция и я никоим образом не беспокоил соседей своей игрой. А сейчас я немного увлёкся и подзабыл, что переехал.

— Мм, даже так? — наиграно понимающе кивнула девушка. — Вообще-то, сегодня воскресенье! В моих планах было отдохнуть, выспаться. Я и так полночи квартиру вычищала после вас и вашего пса!

Щёки мужчины смущённо заалели, а губы лихорадочно схватили воздух, словно того резко стало не хватать.

— Мастера придут на следующей неделе и поставят звукоизоляцию, — тактично избежав наиболее неприятной темы, сообщил Бэкхён.

— Вот и не играйте до следующей недели!

— Я не могу! — впервые повысил голос сосед. — У меня концерт в пятницу, я должен репетировать!

— Ну знаете ли! — Юра подалась вперёд и остановилась в нескольких сантиметрах от лица побледневшего пианиста. — Хоть один звук из вашей квартиры и я вызываю полицию!

Тряхнув распущенными волосами, Квон развернулась и уже хотела вернуться к себе, как за спиной раздалось брошенное в сердцах: «Мегера!» Резко обернувшись, она увидела лишь захлопнувшуюся дверь и закусила губы от досады. Да разве она не права?!

Уже стоя в прихожей перед зеркалом, Юра поняла, что припёрлась к соседу в тонкой сорочке, надетой на голое тело. Та, к счастью, была непрозрачной, но смущение дурацкого Бэкхёна стало объяснимым. Вот же девственник! Ещё и обзывается!

Шипя и бубня, Квон добрела до ванной и забралась в душевую кабину — вода всегда была одним из лучших помощников в улучшении настроения. Она словно забирала с собой все тревоги и печали, оставляя чистым не только тело, но и разум.

Вот и сейчас, стоя под обжигающе горячими струями, девушка прокручивала в голове вчерашний вечер. Например, то, как накормила соседа овощным рагу, а он спустя полчаса весь позеленел и заперся блевать в туалете. Перепугавшаяся Юра барабанила в дверь, прислоняла ухо и содрогалась от надсадных звуков. Уже порывалась вызвать скорую, как побледневший пианист вышел в коридор пошатывающейся походкой и со слабой улыбкой сообщил, что у него аллергия на огурцы. Но, конечно же, «ваша стряпня божественна, раз я не заметил, что там есть огурцы».

Затем выяснилось, что развлекающийся в это время Мон Нён напрудил целую лужу в углу гостиной, сгрыз балетку и заныкал её под ковёр. И снова бесконечное «прошу извинить моего пса, где тряпка, я всё уберу» и «напишите мне название нужной модели и размер, я пойду в обувной магазин завтра с утра и куплю вам такую же пару».

И Юру трясло не столько от вежливости, сколько от искренности в голосе Бэкхёна. Он действительно был расстроен, стыдился поведения щенка и собственной слабости организма. В его эмоциях не было ни капли фальши, он словно открывал замочек на грудной клетке и приоткрывал тонкую щёлку туда, где жила его душа — наивная, добрая и светлая. Именно поэтому девушка, не готовая к таким откровениям, выпроводила Бёна вместе с псом и убралась в одиночестве. В конце концов, комнату всегда можно проветрить, а балетки давно пора было выбросить. Во всём есть плюсы, главное их увидеть.

После обеда Квон была приглашена на небольшое семейное чаепитие. Всякому было понятно, что хорошего в этом мало, но Юра уже устала искать отговорки и избегать встреч с родственниками.

Поскольку отец скончался много лет назад, мать Юры жила в одиночестве, сосредоточив все силы на воспитании единственной дочери. Поддерживая её во всех начинаниях, она всячески поощряла затворнический образ жизни, радуясь, что Юра не пошла по стопам легкомысленных подружек и все силы отдавала учёбе. Но когда те самые подружки выскочили замуж и родили детей, мама поменяла своё мнение. Теперь собственная дочь в её глазах выглядела ущербной и неполноценной, а гордость перед многочисленными родственниками сменилась устойчивым чувством неудобства. Все хвастались внуками и зятьями, показывали яркие семейные фотографии, делились впечатлениями от совместных прогулок в парки и кинотеатры, а мама Юры лишь участливо кивала и усердно выдавливала улыбку.