Ванилька

***

Все зрители и участники концерта давно разошлись, зал опустел, лишь на сцене одиноко горела лампа, освещая лица двоих людей. Бэкхён, улыбаясь, играл на пианино незамысловатую мелодию, а рядом, привалившись к его плечу, сидела Юра. И было так хорошо касаться щекой тёплой ткани костюма, тыкаться носом в гладко выбритый подбородок и млеть от совершенно тихого и уютного счастья, захлёстывающего её рядом с этим человеком.

И девушка не могла им надышаться, насмотреться на него, боясь отойти даже на минуту. Казалось, стоит закрыть глаза и Бэкхён исчезнет, растаяв вместе с волшебной музыкой под сводами старинного тёмного зала.

Чуть отстранившись, Юра подняла с пола бокал шампанского и выпила его до дна, поморщившись, когда колючие пузырьки ударили в нос. Повернувшись к большому окну, с едва заметной тоской покосилась на залитое дождём стекло. Ведь с утра ничто не предвещало непогоды — светило солнце, люди избавились от надоевших за зиму курток, и вот, пожалуйста.

К слову, из-за разбушевавшейся непогоды настроение тоже слегка ухудшилось. Первая эйфория от воссоединения схлынула и опять вернулись сомнения. Бесконечные «а вдруг», «что, если» мучили Юру своей неопределённостью. Она хотела доказать и Бэку, и себе в первую очередь, что её чувства серьёзны, что это не простая блажь, которая пройдёт вместе с уверенностью, что этот мужчина никуда от неё не денется. Как там клянутся во время свадьбы? И в горе, и в радости? Интересно, а сама Юра способна на такое?

— Что-то не так?

— А? — встрепенулась девушка и тут же улыбнулась. — Прости, задумалась.

— Поедем домой? Я вызову такси!

— К тебе или ко мне? — лукаво усмехнулась Квон, тут же получив награду в виде короткого поцелуя.

— Не веди себя так развратно! — фыркнул Бэк, первым поднявшись со скамьи. — Пойдём, уже поздно!

Они вышли из зала, держась за руки. А потом долго стояли в темноте на крыльце в ожидании машины, обнимались и целовались, вздрагивая от каждого шороха и сдавленно хихикая.

— Давай ко мне! — когда они почти приехали, вновь затеребила мужчину Юра. — Я приготовлю что-нибудь вкусненькое для вас с Мон Нёном. Совсем вы у меня отощали!

— Это точно, — согласился Бэкхён и, пока девушка задремала, положив голову ему на плечо, ответил короткими сообщениями на бесконечные смски Чанёля и Джини.

Если вначале он хотел рассказать Юре про их план по её захвату, то сейчас отверг эту мысль. Между ними едва возникло хрупкое равновесие и его было очень просто разрушить. Бэк всё равно ей всё расскажет, но не сейчас, а позже. Возможно, когда они уже выйдут на пенсию и станут совсем старенькими — тогда Юра даже при желании далеко от него не убежит. Улыбнувшись своим мыслям, Бэк протянул пожилому водителю купюру и потеребил девушку. Сонно зевнув, та послушно вылезла из машины за ним следом и, не отпуская тёплой ладони, зашагала к подъезду.

Дождь всё ещё хлестал, поэтому они успели изрядно промокнуть, хотя и прошли не более пяти метров. Вот только поднявшись на площадку поняли, что расслабляться рано.

— Простите меня, не углядела, старая! — накинулась на них рыдающая Горгулья, прижимая к груди мокрый выцветший зонт.

— Что случилось? — напрягся Бэкхён, чуть крепче сжав пальцы Юры.

— Я пошла гулять с Мон Нёном, а какой-то мальчишка вырвал поводок и сбежал! Это всё девка эта виновата! Я её машину видела, а она сразу укатила, как я её заметила! — всхлипывала старушка, сложив морщинистые руки на груди.

И именно сейчас Юре впервые стало её жалко. Когда-то раздражающая Горгулья открылась для неё с новой стороны. Оказывается, та тоже могла любить и переживать, волноваться за кого-то и чувствовать себя виноватой. Пожилая и одинокая, она возилась с Мон Нёном постоянно, словно тот был одним из её многочисленных внуков, которые так редко появлялись на пороге её дома. И она ни разу не отказала в помощи, хотя любой другой на её месте давно бы послал надоедливого соседа с непутёвым громким щенком.

— Тётушка Хваён, не плачьте! Мы обязательно найдём Мон Нёна! — слова сами вырвались из груди, а руки против воли легли на опущенные плечи.

Казалось, старушка даже дышать перестала, а затем закивала быстро-быстро, провожая взглядом сорвавшихся вниз по ступенькам молодых людей.

Выскочив на крыльцо, Бэк осмотрелся в темноте, лишь немного освещаемой фонарями, и повернулся к Юре:

— Оставайся здесь!

— Нет!

— Ты промокнешь.

— Плевать! Мон Нён пропал, а это сейчас самое главное! — раздражённо крикнула Квон и, покрепче затянув кушак пальто, бросилась по вытоптанной тропинке вдоль подъездов.

Она видела, что Бэк побежал в другую сторону, и сосредоточилась на поисках. Радуясь, что надела туфли не на слишком высоком каблуке, бежала прямо по лужам, сквозь шум дождя крича щенка по имени. Навстречу не попадались прохожие, весь мир словно вымер. Длинные волосы прилипли к лицу, в обуви предательски хлюпало, но Юра бежала вперёд, не чувствуя ни холода, ни усталости. Она знала — вот он, способ доказать серьёзность своих чувств.

— Мон Нён! Малыш, отзовись! — кричала девушка посреди залитой водой детской площадки.

— Мон Нён, где же ты? — вопрошала, стоя на коленях и заглядывая в подвальные окна.

Старательно отгоняя мысли, что щенка, возможно, убили, она мстительно представляла лицо Кори и мечтала, как намотает на кулак её волосы и размажет по стенке. Это унизительно — вмешивать в дела людей беззащитных животных, которые не могут дать отпор. Тем более, что Мон Нён — это самое дорогое существо в жизни Бэка. Кори знала на что давить, когда его похищала.

Устав от беспрерывного бега, Юра прислонилась к стене здания и прижала ладонь к колющему боку. Осталось оббежать соседний дом и надо будет звонить Бэку, решая, что делать дальше.

Девушка уже оттолкнулась от стены, когда услышала что-то тихое, похожее на скулёж. Огляделась, вытерла глаза от капель воды и слёз и вновь позвала щенка по имени. Звук повторился и шёл он, похоже, от мусорных баков в конце улицы.

Не думая ни секунды, Юра побежала в нужном направлении. Растянувшись на банановой кожуре, рухнула в вонючую лужу с отходами, но даже не обратила на это внимания. Ломая ногти, поднимала крышки ржавых баков, заглядывала в грязное нутро, теряя надежду, потому что скуление уже не повторялось.

— Мон Нён! — крикнула Квон, подняв крышку последнего бака, и не смогла сдержать слёз, увидев дрожащий комочек, поблёскивающий влажными глазами. — Малыш!

Узнав Юру, щенок звонко залаял и с трудом встал на подкашивающиеся лапки. Перегнувшись через край и окончательно пачкая когда-то светлое пальто, девушка подхватила Мон Нёна на руки и прижала к груди. Малыш дрожал, тихо скулил и поджимал перебитую лапку. Нос совсем сухой, но самое главное, что щенок был живой.

Дождь почти закончился, когда Юра подходила к подъезду. Заметив её приближение, Бэкхён бросился навстречу и остановился на полпути, глядя шальными глазами на притихшего Мон Нёна. Наконец, подбежал к ним в два огромных шага и осторожно прижал к себе, поочерёдно целуя и начиная дрожать в унисон с ними, словно единый организм.

Юра обняла его за шею свободной рукой и ткнулась губами в основание шеи. Она доказала свою любовь и обрела семью. Теперь она была счастлива.