Страница 34 из 46
Штефан смотрел на Нору и не мог поверить, что это он - взрослый разумный человек, врач по профессии - сидит и слушает весь этот бред. Видимо, его мысли отразились у него на лице, потому что девушка досадливо поморщилась:
-Вам всё кажется бредом, да? Вы - материалист? Наверное, как теперь модно, и да, и нет? Но я же просила принять всё на веру. Сейчас нужно лишь, чтобы вы внимательно меня выслушали.
Он вздохнул:
-Продолжайте, прошу вас.
-Так вот: браслет. Ну да, это даже не совсем браслет. Я не знаю, что это. Иногда мне кажется, что это живое существо... Этот проклятый браслет сам нашёл Киру! Она подобрала его на берегу моря в Одессе. На том самом берегу, где в 1854 году... Ах, не стоит об этом. Да-да, это мой браслет. Поэтому-то я сейчас разговариваю с вами. В доме её мачехи вы забрали сундучок. Это именно его содержимое уже несколько столетий хранится в нашей семье. Теперь он у вас. Берегите его!
У моего брата Ричарда была дочь - чудная девочка Танечка. Да, вы правы: Кира - моя внучатая племянница. И она очередное третье поколение. Ещё у неё есть кольцо с темно-зелёным авантюрином. Она не должна его снимать! Найдите кольцо. Это ключ к тому, что хранится в сундучке. Когда вы откроете его, там окажется синяя бархатная коробка. В ней оставшиеся браслеты. Мой отец считал, что, как только браслеты закончатся, должно произойти что-то важное. Там их не больше трёх. Значит, уже скоро. Запомните: вы не должны открывать то, что находится под синей коробкой! Ни в коем случае! Я должна сказать самое главное: с какого-то момента всё пошло не так. Не знаю, когда это произошло. Но произошло! Кира должна всё исправить. Слышите, Кира должна вернуть всё на свои места. Как она это сделает, не знаю. Но она должна!
-И ещё. В нашей семье женщины не очень-то счастливы. Так уж издавна повелось. Не оставляйте Киру. Вы нужны ей, - она встала, внимательно глядя на него. Он поднялся за нею.
- Сможете вы стать её ангелом-хранителем?
-Но другого и быть не может. Напрасно вы спрашиваете.
Неожиданно она улыбнулась совершенно Кириной улыбкой:
- А теперь прощайте!
Глава 7
Лучик света скользнул по лицу, заставил плотнее сжать веки. Кира подумала, стоит ли совсем проснуться или ещё чуть-чуть поизображать из себя спящую красавицу. Пожалуй, стоит одним глазком глянуть. Солнце зимой - здорово! На потолке дрожат блики от хрустального графина с водой. Кира перевела взгляд на стоящее рядом кресло, где в немыслимой позе спал Штефан. Это надо же так скрючиться! "Представляю, как у него заболят руки-ноги", - подумала Кира. Солнечный лучик высветил медные искорки в каштановых прядях, переместился и запутался в пушистых ресницах. Какое-то время она разглядывала его, как разглядывают редкую картину. Потом отвернулась. В линии её жизни что-то сломалось, что-то нарушилось.
Чудовищная ситуация! Даже сердце защемило. Совсем как тогда, когда ледяная вьюга подхватила и понесла её в мрачную пустоту. Колючие пальцы стужи впились сотнями когтей в Кирино безвольное тело, толкали, волокли, крутили её сухим листиком и разом швырнули в обжигающую воду. Внутри неё скрутилась пружина из вопросов, сомнений, страстей. Кира чувствовала: ещё один виток этой пружины и она не выдержит, сорвётся, и тогда её не станет. "Умереть, забыться..." Нет, забыться не получалось.
Ей нужна передышка!
Она завозилась, села в постели и встретилась глазами с глазами Штефана. Не меняя своей неудобной позы, он молча наблюдал за нею, испытующе, без улыбки. Она захлопала ресницами и не нашла ничего лучшего, как сказать:
-Доброе утро! - и натянула одеяло по самое горло.
-Доброе утро, - спокойно ответил он, всё так же странно глядя на неё. Потом поменял позу на более удобную и спросил, - как вы себя чувствуете?
-Прекрасно, я совершенно здорова. И мне хотелось бы встать...
В дверь постучали. Он быстро подошёл, открыл и раздраженно глянул на горничную с подносом.
-Просили передать завтрак, - косила она любопытным глазом в глубину комнаты. Штефан, не говоря ни слова, забрал поднос, почти вытолкнул взвизгнувшую девицу вон и захлопнул у неё перед носом дверь.
-Ну, зачем вы так? - её удивила несвойственная ему грубость. Он ничего не ответил. Молча поставил перед Кирой поднос, и ей пришло в голову, что Штефан злится на неё из-за всей этой истории. Потом она подумала, что болезнь изменила её, вспомнила об остриженных волосах и чуть не заплакала. В той, прежней жизни, он так любил расплетать и заплетать ей косу...
-Пожалуйста, ешьте! - его голос вернул её в реальность.
-А вы?
-И я...
Ели молча, не разговаривали. Между ними пролегла странная неловкость, оба чувствовали её и это становилось мучительным. Кира вяло жевала булочку, хмурилась и сосредоточенно размышляла. Наконец, отложила так и недоеденный кусочек и уставилась в окно, где холодное солнце сияло розовым светом.
Вчера (или это было не вчера?) Штефан говорил, что получил бумаги, в которых есть решение по их браку. Главное: брак с Монастырским признан недействительным, и ещё: из-за Кириной болезни ни её, ни Андрея не накажут. А ведь могли бы! Ещё лет восемь назад на Андрея наложили бы запрет на женитьбу, причём пожизненно. Да и Кире досталось бы. Ох, недаром матушка Юлиана косилась на противную ей невестку: принесла-таки она кучу неприятностей её ненаглядному Андрюшеньке.
То, что их брак оказался ошибкой, Кира поняла очень быстро. Он добрый, славный, забавный, милый, заботливый... Но это была ошибка - Кирина ошибка. Видимо, у неё судьба такая - приносить боль добрым людям. И себе заодно.
Внезапно Кира поняла, что не хочет ничего: ни признаний в любви, ни упрёков в непостоянстве, ни страсти, ни общения с кем-либо - ничего не хочет. Хорошо бы уехать. Да, вот именно! Остаться одной. Хотя бы на короткое время. Без Штефана и тем более без Монастырского. Жестоко по отношению к ним? Да, несомненно. Но ей нужно побыть одной. Нужно прийти в себя, потому что она устала, смертельно устала от осознания дикости ситуации, в которой оказалась. И ещё: она не могла вот так, сразу, взять и переключить себя. Сегодня один, завтра - другой - нет, это не её история.
Она покосилась на Штефана: забыл о еде, нахмурился и над чем-то раздумывает. Как пылко он недавно говорил о своих чувствах! Конечно, он благородно простил Киру. Но сможет ли он забыть её невольное "приключение"? "Мужчины измену не прощают", - это матушка Юлиана как-то шепнула ей.
Вот если бы взять и уехать. Но Штефан...
Она выпрямилась и решительно глянула на Штефана:
-Если вы уже поели, то, может, оставите меня. Мне надо привести себя в порядок.
-Да-да, конечно. Но, Кира, - он тронул её руку, - скажите, вы помните, что произошло за последние сутки?
А вот это кстати! Пусть считает, что у неё по-прежнему амнезия.
-Конечно, помню. Почему вы спрашиваете? - решилась она наконец, отворачиваясь, чтобы он не заметил, как полыхнули огнём щёки, - Мы чудно провели рождественский вечер, потом я спустилась за водой и тут... В общем, это неважно. Я решила подышать воздухом, вышла и заблудилась. Так что, как видите, я всё помню. А где Андрей?
-Вы хотите вернуться к Андрею? - тусклым голосом спросил он.
-Что значит "вернуться к Андрею"? Что такое вы говорите?
-Простите, я сказал нелепость, - он сцепил пальцы так, что побелели костяшки. - Андрею пришлось срочно уехать: там кто-то заболел, и без него не могли обойтись. Он поручил заботу о вас нам.
-Спасибо. Но мне надо вернуться в Петербург. Вы поможете мне добраться до станции?
Он отвернулся, отошёл к окну:
-Да, конечно. Но сегодня это вряд ли получится.
-Я и сама, наверное, смогу. Только вы распорядитесь...