Страница 25 из 46
Только тот, кто редко получал подарки, мог понять Кирину радость. Шуршание бумаги, пакеты и коробочки, крохотные карточки с именами - и главное ожидание чего-то необыкновенного. Несмотря на то что Кира считала себя уже искушенной жизнью дамой, она давно косила глазом на открытую дверь в гостиную, где ожидали хозяев подарочные корзиночки под ёлкой. Чем порадует её рождественский дед?
В детстве маменька Кире обычно клала подарки под ёлку, но один обязательно засовывала под подушку. Ещё не совсем проснувшись, Кира уже нащупывала что-то лежащее под подушкой. Она не спешила заглянуть туда - растягивала удовольствие. Потом, затаив дыхание, поднимала подушку и смотрела, смотрела на свёрток, завёрнутый в красивую бумагу (мама сама украшала обёрточную бумагу звёздочками, картинками) и перевязанный атласной лентой. Осторожно, чтобы, не дай Бог, не порвать, она развязывала бантик, потом снимала обёртку и замирала в восхищении. Неважно, что там было: коробка шоколада или книжка с картинками - это всегда было волшебством, всегда было чудом.
В корзиночках среди всяческих пустяков в виде запонок, перчаток, шарфиков у каждого нашлось нечто значимое (и дело вовсе не в цене подарка!) и потому самое замечательное.
Иван Фёдорович получил специально для него роскошно переплетенное в кожу с золотым тиснением издание "Калевипоэга", изданное ещё при жизни его составителя Крейцвальда. Он послал благодарную улыбку жене, догадавшись, чей это подарок. Эльза Станиславовна, перебрав подарки, нашла изящное признание в любви - скромное золотое сердечко-кулончик - и улыбнулась мужу.
И Елизавета Максимовна, несомненно, порадовалась бы восхитительному набору серебряных гребней - подарку Штефана, если бы не сделанное ею неожиданное открытие. Теперь же она, не в силах справится с настроением, излишне громко восторгалась подарками, и чуткая к таким вещам Эльза Станиславовна уже не раз озабоченно посматривала на неё.
Андрей Афанасьевич улыбнулся серебряной рамочке для фотографии:
-Скажи, Кирочка, случайно не эту рамочку ты увидела у меня на столе лет через двадцать?
-Очень может быть, - Кира держала золотистый флакончик в виде яблочка. Эти духи они с Андреем видели на жутко интересной лекции-показе великого парижанина Поля Пуаре в Петербурге. Тогда невозможно было протолкаться к столам, где выставлялись новинки парфюмерии. А потом каждый раз, гуляя по Невскому проспекту, они заходили в галереи Пассажа к парфюмерам только для того, чтобы ещё и ещё раз вдохнуть непривычный, но такой притягательный аромат. Но купить розово-золотую атласную коробочку - значило остаться без четверти жалования начинающего доктора. И вот теперь заветное яблочко переливалось в её руках. Как говорил парижанин? "Этот аромат предназначен женщине естественной и безмятежной, её мир -это семья",- да, именно так: "её мир - это семья". Только почему-то этот мир зашатался.
-Не совсем поняла, как вы могли видеть то, чего еще не случилось? - слова Эльзы Станиславовны заставили Киру отвлечься от воспоминаний.
-Сама не знаю, - пожала она плечами, - просто вижу и всё. Только проверить нельзя - все просят сказать, что будет через двадцать-тридцать лет, а до того ещё дожить надо.
-Ни за что не стала бы даже пытаться узнать, что там будет дальше, - решительно покачала головой Эльза Станиславовна. - Будет то, что угодно Богу. И изменить будущее нельзя - так зачем его пытаться узнать?
-Ах, тётя Эльза, это же так интересно! - оживилась приунывшая было Лиза. - Кира Сергеевна, Кирочка, а мне вы можете сказать?
-Не знаю, - призналась Кира, - получится ли у меня после болезни. Я многое о себе теперь не знаю.
-Ну, пожалуйста. Попробуйте! - упрашивала Лиза. И Кира решилась.
-Сядьте напротив меня...да, вот так, - кивнула она. - А вы, господа, чуть отодвиньтесь назад.
-Только я не хочу знать то, что будет через двадцать лет, - она поёрзала на стуле, устраиваясь поудобнее, - пусть через три года. Хорошо? Это ведь совсем скоро - вот мы и проверим.
-Хорошо, пусть через три года, - согласилась Кира. - Дайте мне ваши руки...
И вновь эффект дежавю сплёл свою призрачную сеть вокруг Киры. Всё это уже было! Она встряхнула головой и медленно заговорила:
-Похоже на лазарет... Не такой, как в городе. Здесь всё словно бы временное. У стола милосердные сёстры и доктор в белом халате. Все склонились к больному. Идёт операция. Ах, какой страшный гром... Но нет, это не гром. Это взрывы! Одна из сестёр поворачивается - это вы, Лизавета Максимовна. Вы очень устали, ваш фартук забрызган кровью. Вы вытираете лоб доктору. На его лице, как и у вас, маска. Но я знаю, кто это. Это Андрей. Всё заволокло туманом... ничего не вижу. А, вот опять вижу... Вечер. Вы и Андрей стоите возле повозки с красным крестом. На Андрее военная форма. Вы... - Кира замолчала.
-Ну что там? Что? - взвилась Лиза.
- Всё затянулось туманом, - Кира отвернулась, - больше ничего не видно. Простите!
-Я же говорила, не стоило этого делать, - расстроилась Эльза Станиславовна. - Надо же, военная форма, лазарет, взрывы! Ужас какой!
-Ну что ты так всё буквально понимаешь, - попытался её успокоить Иван Фёдорович. - Ты же знаешь, наша Лиза обожает медицину, биологию и всё такое... Может статься, будет она милосердной сестрой, а Андрей Афанасьевич может пойти служить по военному ведомству - вот и объяснение наличия военного мундира. Оперировать больных - его работа. А взрывы... Ну так это учения, манёвры. Совсем не обязательно война. Кирочка, вы согласны со мной?
-Да, вполне. Простите, я совсем не хотела быть Кассандрой, - слабо улыбнулась Кира.
-Давайте во что-нибудь сыграем, - от проницательного взгляда Штефана не укрылась попытка Киры избежать продолжения рассказа. Он сразу понял, что девушка не хочет говорить о том, что увидела.
-Вот это правильно, - поддержал друга Андрей. От него тоже не скрылась Кирина реакция.
-Замечательная мысль! - воодушевился Иван Фёдорович, пытаясь отвлечь дам от невесёлых мыслей. - Выпьем кофе и поиграем! Стыдно спать в такую прекрасную ночь!
За кофе с тортом и чудесным кексом обсуждали, во что станут играть. Были разные предложения: шарады, фанты, даже прятки.
-Прятки?! - не поверил собственным ушам Иван Фёдорович. - Как вы себе это представляете?
-Очень просто, - поддержала идею Эльза Станиславовна.- Мы уже все засиделись. Можно выйти во двор и поиграть там.
-Вы, конечно, шутите? - усмехнулся Штефан. - Представляю, как Елизавета Максимовна и Кира Сергеевна в своих чудесных платьях полезут прятаться на сеновал! - он оглядел всех смеющимися глазами. Да, картина была бы уморительная - и через секунду уже все дружно захохотали.
-Я знаю, - отсмеявшись, призвала всех к вниманию Лиза, - я знаю, что можно сделать во дворе. Если вынести туда граммофон, то можно танцевать под луной. Правда, хорошо придумала?
-Умница! Я всегда мечтала потанцевать под открытым небом, - обрадовалась Эльза Станиславовна. - Только надо надеть пальто.
Ночное, полное звёзд, небо, морозный сухой воздух и сияющий разноцветными искрами снег - дивные декорации для рождественской ночи. К счастью, снегопада не было с самого полудня. Двор был отлично расчищен и, когда воткнули в снег зажженные каретные фонари, он превратился в настоящую театральную сцену.
Именно это - чувство нереальности, ощущение разыгрываемого спектакля не покидало Киру с момента, как она нашла в своей подарочной корзиночке довольно тяжёлую коробку, перевязанную белой лентой. Она с интересом вскрыла подарок, уже догадываясь, кто его подарил. В коробке оказалось пресс-папье - то самое, с заснеженным домиком в лесу и девочкой. Хрустальный прямоугольник обвивал браслет: серебряные бабочки чередовались с серебряными квадратиками с зелёными камешками внутри. Под пресс-папье лежала белая картонка-визитка с надписью от руки: "Это всего лишь гранаты" - и всё. Поддавшись детскому порыву, она тут же надела браслет. Помахала рукой перед носом подошедшего к ней Андрея: