Линии Вселенной (С)

Она была бледна и выглядела ужасно. Тёмные, широкие круги под глазами, покрасневшими от слёз, старили её и придавали её лицу изнемождённый вид. Тор не мог поверить, но точно понимал, что она очень похудела с тех пор, как Амора заставила её исчезнуть на его глазах. Поэтому он только и стоял перед нею и смотрел, и кулаки его сами собой сжимались всё сильнее.

Когда остальные вошли в коридор, Джейн бросилась к Карли, встав перед ней на колени, осматривая и трогая то её руки, то лицо. Тор же взглянул на Локи и с удивлением обнаружил, пусть и ненадолго, что тот был поражён едва ли не как все остальные.

В каком-то отчаянном, секундном порыве, Карли прижалась к Джейн, обняв её за шею. Девушка плакала, уткнувшись в плечо подруги; Джейн чувствовала, как она содрогается всем телом, поэтому лишь крепче прижала её к себе. И Тор лишь тогда заметил, что ладони и пальцы Карли были перепачканы чёрным песком.

***

– Я думал, что настал всё же мой конец! И не в бою, как воину полагается, а от лёгкой руки ведьмы! Тут и подумать стыдно…

Вольштагг пригладил пальцами рыжую бороду и недовольно хмыкнул себе под нос.

Его немногочисленные слушатели, что собрались вокруг в маленьком зале за широким круглым столом, продолжали сидеть в молчании, иногда улыбаясь или хихикая над очередной шуткой.

– Всё это больше походило на страшный сон, но разве угадаешь, что на уме у этих магов?

Асгардцы вновь заулыбались, кивая головами в ответ.

– Для кого-то этот сон был чем-то большим, и я рад, что кошмар закончился, – Тор с нежностью посмотрел на Джейн, которая сидела рядом с ним за столом, и взял её за руку.

– И всё-таки, как вы догадались, что делать?

Тор оглядел присутствующих, и его взгляд остановился на тени позади толпы. Он едва заметно улыбнулся, словно вспомнил что-то, затем, глубоко вздохнув, заговорил:

– Заставить Амору потерять бдительность и контроль – вот что было самым главным. Она слепо поддалась власти, которую обрела, нужно было заставить её отвлечься. И как можно скорее. Когда не всё пошло гладко, мы поняли её слабость и разделились…

– С каким удовольствием ты, должно быть, смотрел, как она пыталась меня прикончить.

Все обернулись на тихий, язвительный голос, и из тени на тусклый свет факелов вышел Локи. Он улыбнулся, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, обведя притом всех остальных недовольным взглядом.

– А ты, полагаю, с не меньшим удовольствием наблюдал, как она и на меня нападала.

– О, не утаю, это было приятное зрелище.

Тор покачал головой, постаравшись улыбнуться, но вышло это совсем неестественно. Ему не хотелось начинать очередную ссору, к тому же на глазах у всех. Немного раньше, этим же утром, Сиф уже успела донять его вопросами насчёт Локи. Что с ним теперь делать и как поступить Тор пока не имел представления. Его больше волновало то, что Всеотец не вернулся, как все остальные. Даже Хаймдалл вновь охранял Биврёст, а после того, как оставшиеся мародёры были повержены, Тор нашёл Мьёльнир в Хранилище оружия – на его законном месте. Всё выглядело так, словно Аморы никогда и не было (за исключением разве что значительных разрушений дворца), а Одина так и не нашли. И Тор уже начал сомневаться, что в этом была виновата только Чаровница.

Разговоры за кружкой эля продолжались ещё очень долго. Воины устали, и всем требовался хотя бы небольшой отдых. Поздно ночью, когда все голоса во дворце стихли, Локи стоял на краю обложенного камнями широкого проёма, образовавшегося в стене в результате разрушений. Ночь была холодной, но светлой, и снег, медленно падая и ложась на землю и руины перед дворцом, блестел и искрился.

Позади кто-то раздавил сапогом осколок стекла; Локи медленно обернулся, и лёгкий ветер теперь дул ему в спину, вороша и без того спутанные, длинные волосы.

– Не ожидал, что ты придёшь, – произнёс трикстер хриплым голосом, вглядевшись во тьму зала. – А стоило бы.

Сиф вышла к нему на свет далёких звёзд, сбросив с головы широкий капюшон плаща, и теперь их разделяли всего несколько шагов. Воительница упрямо смотрела на Локи, её тёмные глаза неотрывно следили за каждым его движением.

– Ты видел её? – спросила она, подойдя ещё ближе.

– Так значит. Без лишних разговоров, сразу к делу? Это так похоже на тебя. Или только я страдаю от недостатка твоего внимания?

– Я спросила, ты видел её? – повторила Сиф упрямо, и её взгляд стал жёстче.

– Видел.

– Как ты мог подвергнуть её всему этому? Что ты с ней сотворил!

– Я?! Я её защищал! Она всё же жива…

– Это из-за тебя и твоей магии она сюда вернулась в самый тёмный час, когда Асгард был в опасности! – Сиф перебила его, упрямо глядя ему в глаза. – Я знала, что ты сделаешь для неё лишь хуже. А теперь она похожа на живого мертвеца! А самое ужасное, что она не сможет вернуться домой.

– Кто сказал, что она вернётся?

– Ты просто чудовище!

Локи скривил губы в усмешке и отвёл глаза. Между тем, стало ещё холоднее; снег перестал идти, и ветер стих и уже не завывал в залах и коридорах дворца.

– Я не пойму лишь, чего ты этим добиваешься, – Локи вновь взглянул на неё, едва ли не кожей ощущая её презрение и злость. – К совести моей взываешь? Или думаешь, что-то можно вернуть назад? Человеком она уже не станет. То не в моих силах свершить.

– А коли так, я скажу тебе лишь одно: оставь Карли в покое. Однажды, я просила тебя об этом, но ты не захотел слушать. В итоге ты сломал её жизнь. Я уже не говорю о других человеческих жизнях там, в Мидгарде. Но здесь и сейчас я хочу, чтобы ты оставил её. Потому что я знаю тебя, Локи. В конце концов, если она последует за тобой, однажды ты её бросишь, и она погибнет в одиночестве и тоске по тому, кто её не любит и не любил никогда.

По мере того, как она говорила – тихо, но решительно – выражение его лица менялось. Безразличие и спокойствие, за которыми Локи прятался, сменились удивлением и, хоть и сдерживаемый, но всё же, гневом. Трикстер наклонился к Сиф, впиваясь горящим взглядом в её красивое лицо, и прошипел, сжимая кулаки:

– Всё, о чём ты просишь, не имеет значения. Потому что она уже выбрала меня.

– Я знаю, чего она хочет, и это ужасно. Я видела это в её глазах. Но самое главное сейчас, это то, какое решение примешь ты.

С этими словами она резко развернулась, и уже собиралась было оставить его, но остановилась через несколько шагов и, не оборачиваясь, произнесла:

– Ты можешь заставить её забыть всё, что случилось. Сделай это, если действительно хочешь её защитить.

Она ушла, и он остался один наедине со своими мыслями. Поглядев на ночное небо, усыпанное звёздами, Локи вдруг понял, что именно сейчас ему так сильно хотелось лишь одного – забыться.

========== Глава восьмая. Понимание. ==========

— Наверное, в конечном счёте, вся жизнь — это череда расставаний,

но больней всего бывает, если с тобой даже не удосужились проститься.

Life of Pi

***

2 дня спустя

Кутаясь в широкий, тяжёлый плащ, Тор шёл по одному из коридоров дворца, ведущего в общий обеденный зал. Было ещё очень рано, поэтому по дороге сюда он никого не повстречал. Жмурясь от солнечного света, проникавшего в зал меж колонн, Тор огляделся и за одним из столов у стены увидел Карли.

Она сидела, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза. Глубокая чашка с супом, стоявшая перед ней, осталась нетронута, как и вино в бокале. Вздохнув и покачав головой, Тор подошёл ближе и заметил, что кожа вокруг глаз девушки покраснела. Она снова плакала, подумал он, и уж точно не спала ночью. Сыну Одина это совсем не понравилось.

Он осторожно, очень тихо, чтобы не напугать её, присел за стол, сложил перед собой руки и, когда Карли открыла глаза, улыбнулся. Девушка согнулась, навалившись на стол, и прядь волос, казавшихся огненно-рыжими на солнечном свету, скользнула по её плечу на поверхность стола.

– Я думала, вы празднуете победу, – произнесла Карли лениво, уставившись на свои согнутые пальцы.