Колокол

   Из челнока вышел блондин и осмотрелся.

   - Почему мы остановились?

   - Мы достигли цели.

   - Нет, я не вижу ничего.

   - Я тоже.

   - Не понимаю, - Блондин потер раскрасневшиеся после тяжелого сна глаза.

   - Слушай, я не понимаю. Может мы не доехали.

   - Не может быть, мы проехали пятнадцать километров, можешь сравнить на мониторе.

   - Может, мы не туда приехали?

   - Нет, челнок ориентируется гораздо лучше нас, ошибки не может быть.

   - Тогда где мы?

   Сутулый не ответил, он лишь покачал головой и отправился обратно в челнок. Он сел за пульт управления и стал набирать команды. Через некоторое время он включил прожекторы челнока. Свет открыл взору туннель на километры вперед. Там были только рельсы, рельсы и больше ничего. Позади, как не старался луч пробиться, наступала черная мгла. Казалось, что она медленно-медленно ползет к челноку, съедая каждую самую малую часть световой энергии, борющейся с непроглядной тьмой.

   Блондин бросился в челнок и начал расталкивать других членов группы. Но они спали. Это был долгий, вечный сон. Дыхание было ровным, сердце билось, но они были уже... были мертвы? Возможно, если можно умереть еще раз.

   Сев в бессильном отчаянии на пол, он посмотрел на сутулого, который стоически наблюдал, как тьма приближается к ним. Она была уже так близко, что сомнений не оставалось.

   - Что будем делать? - спросил его блондин.

   - У нас нет выбора, только ждать, вопрос времени. Либо это случится раньше, либо это случится позже. Но это уже случилось.

   - Что? Что случилось?

   Сутулый покачал головой.

   - Я не знаю, как это объяснить. Раньше мне доводилось об этом читать, но я в это не верил. Я и сейчас не верю.

   - Мы что, в аду?

   - Не думаю, что это ад, и есть ли он вообще. Если мы хотим выиграть время, мы должны двигаться вперед, не останавливаясь, - сутулый задала команду челноку, тот закрыл дверь. Он перевел его в ручное управление, челнок дернулся и начал набирать ход.

   - Что дальше? - хрипло спросил блондин.

   - Дальше только вперед. Пока хватит сил. Главное не спать, - сутулый кивнул на других участников группы.

   - Тогда не будем спать, будем спать поочереди!

   - Это не поможет.

   - Плевать! Пока я жив, я не сдамся! - яростно воскликнул блондин.

   - А кем ты был, когда жил?

   - Никем. Так и не удалось достичь родительских высот, не удалось стать примером детям, - с улыбкой проговорил блондин, - но я не жалею ни о едином годе, месяце, дне, что прожил. Я не жалею!

   Сутулый кивнул ему и перевел челнко в автопилот. Они сидели рядом, каждый про себя вспоминая свою жизнь. Челнок несся с удвоенной скоростью, опережая свет прожектора.

   Не хотелось ни есть, ни пить. Спать. Хотелось спать. Смертельно. Сон надвигался прямым фронтом, раскрашивая мир перед глазами лучшими мгновениями жизни. Не хотелось вспоминать плохое. Нет, не для этого мы живем, чтобы помнить только плохое.

   Сутулый вспоминал своих детей, как они в первый раз пошли в школу, как он учил их физике, математике. Он вспомнил как познакомился со своей женой, еще тогда, когда он был молодым студентом, высоким, чуть угловатым юношей с застенчивой улыбкой. Он не вспоминал о том, как она его предала, как забрала себе и настроила детей против него. Он не вспомнил, как его выгнали работы по лживому доносу, как он тщетно и с затаенной обидой отравлял подарки детям, но ни разу не получил ни строчки в ответ. Он этого не помнил. Перед его глазами была только та жизнь, ради которой он был готов умереть, ради тех, кого он любил когда-то, и любит сейчас всем сердцем. Он давно всех простил.

   Темнота двигалась за челноком не уступая ему. Она захватывала все новые и новые участки, приближаясь ближе, стремительно, как волна, как цунами, которое появилось вдалеке, но ясно, что спасения не будет, вопрос времени, спасения нет.

   Темнота настигла челнок. Она медленно проникала в него, растворяя в себе свет, блестящий металл. Она вошла в тела людей, проникая в каждую клетку, забираясь в каждый самый дальний уголок сознания, но они спали, спали счастливым сном, сном мертвецов.

   - Надо это прекратить, сообщить инженерам, так не должно дальше продолжаться! - Олег смотрел на меня с вызовом.

   - Нет, я так не считаю. Ты, по-моему, забываешь, что не я, ни ты, ни кто из нас, не причастен к этому событию.

   - Да как же не причастны? Кто проморгал удар?

   - Сейчас там работают Дима и Рашид, не вижу причин, чтобы беспокоиться. Также мой дорогой друг, - я сделал картинно снисходительное лицо, пытаясь спародировать Поночкина, руководителя отдела методологии, - мы должны максимально снизить наше присутствие и наше влияние.

   - Снизить! Да что ты такое городишь?! - Олег рассвирепел не на шутку. Вроде бы и взрослый человек, вот уже пятый десяток идет, а все орет на людей, тем более на вышестоящее начальство. Да просто на тех, кто старше его.

   - Олег! - пора было заканчивать с ним играть, уж больно он все воспринимал близко к сердцу, - ты во-первых не забывай, с кем разговариваешь. Я тебе не аспирантик, на которого можно было бы орать.

   - Прости Николай, само сорвалось.

   - У тебя это срывается постоянно. Во-вторых, мы, если хотим и дальше продолжать работы, должны придерживаться методики, которую для нас любезно разработали. Да, она несколько меняет наш стиль работы, но, и мы это уже много раз обсуждали, но она должна выполняться. К тому же не забывай, что Эксперимент в данном случае только выигрывает.

   В кабинет вошла Елена. На ней было строгое темно зеленое платье, серые глаза теперь уже не стреляли, как прежде. Я широко улыбнулся. Она смущенно ответила и тихо села на стул. Взрослые люди, а ведем себя как дети. Надо было бы уже давно рассказать все группе, объявить то, что и так все знали. Но не хотелось делать этого впопыхах, как бы между делом.

   - Лен, ты что-то хотела?

   - Да, Николай, у нас небольшая проблема образовалась.

   - Какая проблема?

   - Петля.

   - Опять? - у меня загорелись глаза, - и когда? Где?

   - Там, где ты думаешь. Видимо ты был прав и это не случайные события.

   - Очень хорошо, жаль, что мы не можем там поприсутствовать.

   - Петля? Ты о временной петле, да, Николай? - спросил меня Олег.

   - О ней самой! - я не знал даже чему больше радоваться, такой удаче или тому, и тому, что, наконец, удастся вырваться из этого болота Управления.

   - Представляю, что там они испытывают, - проговорил Олег, - можем мы сами разорвать ее?

   - Я думаю, что ее не стоит разрывать, как минимум до того, как мы соберем все данные.

   - А разве того, что и как оно случилось не достаточно?

   - Пока нет, я должен сам посмотреть, что происходит. Я предполагаю, что петля проживет не более пяти лет, но вот как быстро она самоустранится, вот это вопрос. А какое влияние она сможет внести в Настоящее, а тем более изменить Грядущее. Ты только подумай, Олег, какие перспективы! - я подмигнул Елене. Она сидела тихо, даже не вступала в разговор, о чем-то мечтательно разглядывая в окне.

   - Я тебя понял, начинаем готовиться? - я кивнул. Он собрал бумаги в портфель и вышел.

   - Ты что такая грустная сегодня?

   - Я не грустная, просто задумалась.

   - Лен, ты бы мне не врала, плохо у тебя это получается, - я подошел к ней и чуть обнял за плечи. Она посмотрела на меня, и я ее поцеловал.

   - Николай, нам надо поговорить.

   - Хорошо, пойдем, может, прогуляемся? - предложил я, угадывая ее желание покинуть стены института.

   - Пойдем, - тихо проговорила она. Я накинул пиджак, и мы вышли из кабинета.

   Июньский день щекотал несвойственной лету прохладой, поднимая вверх небольшие порции запоздалой пыльцы. Пробившееся из-под густых облаков летнее солнце старалось наверстать упущенное, согревая своим теплом изголодавшуюся землю.