Страница 7 из 19
Поэтому нет смысла объявлять институт прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям на стадии предварительного расследования неконституционным, достаточно его просто правильно толковать. Сторонники этого института[41] исходят из того, что установление, доказывание виновности следователем не равнозначно признанию лица в уголовно-правовом смысле, поскольку не влечет уголовно-правовых последствий для лица, освобожденного от уголовной ответственности (возложение уголовной ответственности, назначение наказания, факт судимости). Установление виновности следователем в данном случае составляет предпосылку не уголовной ответственности, а освобождения от нее. Эта точка зрения нашла официальное подтверждение в Постановлении Конституционного Суда РФ от 28.10.1996 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В. Сушкова», который указал: институт презумпции невиновности не исключает возможность освобождения от уголовной ответственности до судебного разбирательства. Решение о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, который устанавливает виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено в ст. 49 Конституции.
В решении этого вопроса следует также учитывать изменившиеся после возникновения дискуссии условия. Прекращение уголовного дела в советский период было связано с применением к освобождаемым от уголовной ответственности лицам мер воздействия непенитенциарного характера. Их применение призвано обеспечить исправление и перевоспитание лица, освобождаемого от уголовной ответственности, без мер уголовного наказания. Понятно, что «исправлять и перевоспитывать» можно только виновное лицо. Отсюда логично следует, что освобождение от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию возможно только в случае, если органы предварительного расследования безусловно установили виновность конкретного лица в совершении преступления[42]. Однако сегодня почва для такой аргументации отсутствует.
Как представляется, правы те авторы, которые при рассмотрении вопроса о соответствии прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям принципу презумпции невиновности принимают во внимание закономерное развитие диспозитивных начал в уголовном судопроизводстве[43]. В ст. 49 Конституции РФ, а вслед за ней и в УПК РФ (ст. 14) закреплено: «обвиняемый считается невиновным…», а в ст. 11 Всеобщей декларации прав человека и ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах: «обвиняемый… имеет право считаться невиновным…». Правовые последствия такого различия в формулировках принципа презумпции невиновности очевидны: если в первом случае в способе закрепления этого принципа имеет приоритет императивное начало, то во втором – диспозитивное. Распространение диспозитивного начала на принцип презумпции невиновности придает ему сходство с правом субъекта, реализация которого находится в зависимости от его свободного и добровольного волеизъявления. Если лицо, обвиненное в совершении преступления, считает себя невиновным, то и никто не вправе считать его виновным до тех пор, пока обратное не доказано в установленном законом порядке. Однако если лицо, осведомленное о своих правах, признает свою вину в содеянном и готово нести за содеянное ответственность, хотя бы и в виде возмещения потерпевшему вреда, это означает, что оно отказывается от своего права воспользоваться презумпцией невиновности. Прекращение уголовного дела в этом случае есть констатация факта признания лицом своей вины в совершении преступления.
Сказанное не умаляет значения презумпции невиновности как принципа уголовного процесса. Презумпция невиновности – это объективное требование, обращенное в первую очередь к государственным органам и должностным лицам, осуществляющим уголовно-процессуальную деятельность. Они не вправе считать обвиняемого виновным. Именно поэтому субъекты уголовного преследования обязаны доказать предъявленное лицу обвинение, а суд – убедиться в доказанности обвинения, прежде, чем он вынесет обвинительный приговор. Само же лицо, обвиненное в совершении преступления, не обязано наставить на своей невиновности, оно вправе признать себя виновным и может реализовать это право, в том числе, путем согласия на прекращение дела по нереабилитирующему основанию. Гарантией против злоупотребления правом как одной, так и второй стороны, является обязанность следователя, дознавателя убедиться в наличии всех необходимых по закону условий прекращения дела и собрать достаточное для этого количество доказательств[44]. При таком подходе прекращение уголовного дела на стадии предварительного расследования не ограничивает право суда решать вопрос о виновности конкретного лица в совершении преступления и не ущемляет прав граждан, освобождаемых от уголовной ответственности.
Некоторые процессуалисты выражают сомнение и о соответствии принципу презумпции невиновности особого порядка судебного разбирательства, поскольку в этом случае суд постановляет обвинительный приговор, основываясь на одном лишь признании вины обвиняемым и доказательствах, хотя и имеющихся в материалах дела, но не исследованных в судебном заседании. На наш взгляд, и в этом случае нужно исходить из права обвиняемого признать себя виновным в совершении преступления и, тем самым, прекратить имеющийся между обвинением и защитой уголовно-правовой спор, при условии, что такое признание является осознанным и добровольным. Поэтому в особом порядке судебного разбирательства главным является механизм надлежащей проверки обстоятельств признания обвиняемым своей вины. Суд согласно ч. 7 ст. 316 УПК постановляет обвинительный приговор только при безусловной доказанности обвинения. Поэтому предварительное расследование по уголовному делу, которое потенциально может быть рассмотрено в особом порядке, осуществляется без каких бы то ни было ограничений, а суд при наличии сомнений в обоснованности обвинения должен прекратить рассмотрение дела в особом порядке и назначить рассмотрение дела в общем порядке.
Обсуждается в науке и вопрос о соответствии особого порядка судебного разбирательства принципу состязательности, хотя, на наш взгляд, развитие идеи компромисса в сфере уголовного судопроизводства стало во многом возможно именно благодаря официальному признанию состязательности принципом уголовного процесса. Состязательность есть спор между равноправными сторонами. Согласие сторон ограничить предмет спора не исключает продолжение спора по другим вопросам – о возможности прекращения дела по нереабилитирующему основанию, изменения квалификации, о виде и размере наказания, в некоторых случаях о гражданском иске. Равноправие сторон в особом порядке судебного разбирательства обеспечивается требованием об обязательном участии в судебном заседании обвиняемого, его защитника и государственного обвинителя; стороны вправе исследовать обстоятельства, характеризующие личность, а также обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность, заявлять ходатайства, высказывать мнение по вопросам, подлежащим разрешению судом; возражения сторон против применения особого порядка имеют для суда одинаковое значение. Суд и в особом судебном заседании сохраняет роль независимого и беспристрастного арбитра. Постановленный им приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым. В этой связи высказанное в науке мнение о том, что выводы суда, содержащиеся в обвинительном приговоре, постановленном в особом порядке, отражают позицию сторон в деле, а само судебное решение, в свою очередь, представляет собой удостоверение сделки с правосудием[45], представляется неверным.
41
См.: Перлов И.Д. Приговор в советском уголовном процессе. – М., 1960. С. 20–21; Левинова Т.А. Средства законодательной техники в сфере регулирования прекращения уголовных дел // Вопросы юридической техники в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве. – Ярославль, 1997. С. 166–173; Мотови-ловкер Я.О. О соотношении принципов осуществления правосудия только судом и презумпции невиновности- // Актуальные проблемы укрепления социалистической законности и правопорядка. – Куйбышев, 1982. – С. 75; Лукашевич В. О праве прокурора и следователя прекращать уголовные дела по нереабилитирующим основаниям./В. Лукашевич, В. Шимановский // Социалистическая законность. – 1991. – № 10. – С.37; Головко Л.В. Освобождение от уголовной ответственности и освобождение от уголовного преследования: соотношение понятий // Государство и право. – 2000. – № 6. – С.43.
42
См.: Дубинский А.Я. Прекращение уголовного дела в стадии предварительного расследования. – Киев, 1975. С. 25; Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. – М., 1973. – С. 31–32; Володина Л.М. Задачи уголовного судопроизводства и прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям // Вестник ЛГУ. Выпуск 3. – 1975. – № 27. – С. 128.
43
См.: Кириллова Н.П. Прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям: Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе» / Науч. ред. проф. Волженкин Б.В. -СПб., 1998. – С. 9; Мартынчик Е.Г. Презумпция невиновности и гарантии ее осуществления. – Кишинев, 1989. – С. 10; Масленникова Л.Н. Публичное и диспозитивное начала в уголовном судопроизводстве России: Автореф. дисс… д.ю.н. – М., 2000. – С.9 – 10, 19, 41; Демидов И.Ф. Проблема прав человека в российском уголовном процессе (Концептуальные положения). – М., 1995. – С.34.
44
См.: Кореневский Ю. Противоречит ли Конституции прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям // Российская юстиция. – 1997. – № 1. – С. 19–20; Ковтун Н.Н. Соотношение частных и публичных начал в уголовном судопроизводстве РФ: время выбора. С. 69–70.
45
См.: Уголовный процесс России: Учебник / А.С. Александров, Н.Н. Ковтун, М.П. Поляков, С.П. Сереброва; научи, ред. В.Т. Томин. М.: Юрайт-Издат, 2003. – С. 516–530; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ/ Под ред. Н.А. Петухова, Г.И. Загорского. М., 2002. – С. 498 и след.; Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс: Учебник для вузов. – С. 552; Смолин А.Г. Указ. соч. С. 104; Александрова И.А. Уголовно-правовые и уголовно-процессуальные аспекты сделки о признании уголовного иска./И.А. Александрова, И.В. Круглов, А.Ф. Кучин, А.Г. Смолин. – Нижний Новгород, 2007. – С.55 и ел.