Страница 192 из 217
– Помнишь, ты рассказывала мне парадокс про пожар в музее, только я забыл к чему, – вдруг сказал
Эрн, – кого же в итоге спасать, кошку или великую картину? Одушевлённую материю или увековеченную
информацию? Большинство людей не задумывается о ценности творчества. Они живут, и материальная жизнь
для них наивысшая ценность. Кошки все живые, все, конечно, твари божьи, но они по сути одинаковые, пусть
каждая из них уникальна, но все они несут одну и ту же глобальную идею… Нет никакой разницы, именно та
или другая кошка перебежит дорогу. Материальная жизнь в каком-то смысле неполноценна. Это – великая
иллюзия человека, что он может продолжится в своих детях, дети – самостоятельные люди, каждый из
которых проживёт собственную жизнь, и, скорее всего, не такую, как ожидают родители; человек может
продолжить себя самого лишь в созданной им информации, только она глубоко индивидуальна, неповторима
и способна показать другим то, что жило у этого человека внутри…
– Я бы однозначно спас картину, – сгребая со стола ящик со статуэтками, с горячностью провозгласил
Боллтон.
ГЛАВА 9
1
– Знаешь, Крайст, – призналась однажды Кира, когда они взяли по чашке кофе во время пересменки,
– у меня ведь было не слишком счастливое детство, можно сказать, даже мрачное. Ты помнишь, я кое-что
тебе рассказывала. Но… Едва я пришла на службу в Особое Подразделение, всё каким-то загадочным
образом переменилось… Трудно даже подобрать подходящее сравнение – будто бы я заснула однажды и до
сих пор сплю… Подростком я часто воображала себе, особенно когда у меня были какие-нибудь
неприятности, или просто очень грустно делалось, что я просто заснула на самом первом уроке в первом
классе, и вот сейчас учительница подойдёт, потреплет меня по плечу и я проснусь, проснусь и начну всё с
начала, всё изменю, сделаю по новому, гораздо лучше… Теперь же мне совсем не хочется просыпаться.
Порой я чувствую себя такой счастливой, что просто дух захватывает. Даже страшно иногда становится… И
вот что я подумала: может, это после визита на озеро Жум-Нэ? Ты слышал что-нибудь об его радужных
туманах?
– Что-то такое было… Но ведь это, вроде как, выдумки. Легенда для туристов.
– Почему же мне они помогли?
– Тебе просто удалось в силу туманов поверить в достаточной степени. Вера – великая штука.
– Давай как-нибудь поедем туда, Крайст. Может ты их тоже увидишь…
– Зачем?
– Ну, станешь счастливым… – Кирочку немного смутила столь равнодушная реакция на такое,
казалось бы, заманчивое предложение.
– Я и так счастлив, – заявил Крайст, сверкнув киношно белоснежными зубами, – это исключительно
субъективное понятие – счастье – оно не имеет ничего общего ни с комфортом существования, ни с
наличием или отсутствием каких-либо определённых вещей в жизни. Гипотетически, человек может спать
на угольях и быть при этом невероятно счастливым. А другие могут только примеривать чужую ситуацию
на себя и делать умозрительные выводы. Я знавал одну женщину, которая постоянно советовала своей
лучшей подруге развестись с мужем. Она считала, что подруга в этом браке несчастлива, и ей определённо
нужен другой мужчина.
– И что же, подруга развелась?
– Ну нет, конечно же. Её-то собственная жизнь вполне устраивала. Странная это всё таки штука -
счастье. Есть по этому поводу одна притча, не помню уже, от кого я её услышал… О дыне, мухе и
прекрасной бабочке. Итак…
В южных краях, где очень хорошо и жизнь составляют сплошные удовольствия, катилось жаркое
лето. Лежали рядом на солнышке ломтик великолепной сочной сладкой дыни и навозный шарик. Летела
мимо муха.
«Ах, какая красивая муха, – восхитилась дыня, – я полюбила эту муху, я хочу, чтобы она на меня
села!»
Но муха не почтила своим вниманием дыню и опустилась на соседствовавший с нею навозный
шарик. Приревновала дыня:
«Ах ты гадкая, гнусная муха! Совсем что ли дура? Неужто не видишь? Оно то говно, а я дыня!
Гляди, какая я сочная и сладкая, медовая… Ну дура!
Но муха осталась равнодушной. Она немного посидела на навозном шарике и улетела.
Некоторое время спустя откуда-то прилетела прекрасная бабочка. Она плавно покружилась над
дыней и присела на неё.
«Вообще-то я лежу и жду муху, – обиделась дыня, – тебе чего тут надо? Я хочу, чтобы на меня села
именно муха. Убирайся прочь!»
Бабочка, наверное, почувствовала презрение дыни. Она пошевелила яркими тонкими крылышками,
вспорхнула и улетела.
Дыня долго лежала на солнце одна и загнила.
«Ах, я несчастная! – причитала она, – источая вместо восхитительного медового аромата скверную
вонь, – и зачем я прогнала прочь ту милую бабочку? Никто ко мне больше, к такой ужасной, не прилетит. Я
полюбила бабочку! Дорогая бабочка, вернись!»
И тогда откуда-то опять прилетела муха. Она наконец-то села на гнилую склизкую дыню. Но и тут
дыня не обрадовалась, ибо знала уже, что на свете есть прекрасные бабочки.
Дыня лежала на солнце ещё очень долго, покуда не высохла, превратившись в маленький бурый
комочек. В её короткой жизни вроде бы было всё, но она ни минуты почему-то не была счастлива…
Вот такая история.
2
Кирочка, однако, не изменила своего намерения съездить на озеро Жум-Нэ снова. Посещение мест,
где человек когда-то испытывал сильные чувства приобретает особое значение по прошествии времени,
возвращение туда невольно воскрешает в душе переживания прошлого, Кирочка безотчётно тосковала о том
далёком лете, о беззаботной и самоотверженной дружбе с Аль-Марой, о своей внезапной страсти к Эрмесу,
которую ей так и не суждено было утолить…
Сначала она планировала только взглянуть на озеро и тут же ехать обратно, но, захваченная
воспоминаниями, не смогла побороть в себе желание проведать старых знакомых – величественных жриц,
Агею и Магатею, красавца Эрмеса, Асана… Как они живут теперь?
Кирочка, разумеется, тревожилась, что её визит жителям загадочного лагеря в лесу покажется
неожиданным вторжением любопытного чужака, и они дай бог если стерпят её присутствие с постными
лицами, но уж точно не будут рады – Кирочка помнила, с каким недоверием обитатели живописной сказки
относятся к тем, кто "вне игры". Но невзирая ни на что она решилась заглянуть – её подстегивала лёгкая
досада на потраченный бензин, не ради того же она израсходовала полный бак, чтобы выкурить пару
сигарет на берегу самого обыкновенного, с точки зрения здравого смысла, лесного озера.
Не без труда Кирочка отыскала тропинку, которая когда-то вывела их с Аль-Марой и Асаном к
палаточному городку.
"Хотя бы издали погляжу, якобы я тут просто так, грибы собираю, – решила она, – справляться ни о
чём не буду, вдруг там, чего доброго, не окажется никого из моих знакомых."
Кирочка с детства боялась прийти в какое-нибудь место, про которое она точно знала, что там
обнаружит, и не обнаружить этого. Однажды, незадолго до поступления на Службу с нею именно так и
произошло. Кирочка в тот день с трудом отыскала офис одной небольшой фирмы, куда хотела устроиться на
работу – адрес был напечатан в объявлении. Это оказалось на окраине города, за территорией заброшенного
завода, которую нужно было пройти насквозь по пыльной извилистой дороге, а когда Кирочка, наконец,
всеми правдами и неправдами добралась до места, пережив нападение стаи собак и недобрые взгляды
каких-то мужчин с лопатами, она уперлась в запертую дверь, к которой было прилеплено объявление, что
искомая фирма переехала неделю назад и находится теперь совершенно по другому адресу. Решив, что это