Страница 175 из 217
форме, брат-близнец того, что сидел в будке. Даже выражение длинных мрачных лиц было у них
одинаковое. Он с такой же дотошностью проверил каждую букву в предъявленных ему документах и тем же
мертвенно-точным жестом белой перчатки указал гостям на распахнутые двери вагона.
Эрн брезгливо повёл плечиком и первым вошёл внутрь.
6
Ровно 15 минут вагон летел, словно космическая капсула, сквозь неведомое пространство. Окон не
было и от этого пассажиров всю дорогу не покидало лёгкое ощущение тревоги. Это напоминало
путешествие между мирами. Сидения, однако, оказались очень комфортными, в вагоне не трясло, а только
мягко покачивало, словно на пароходе. Едва они успели к этому привыкнуть, как поездка закончилась.
Внезапное ускорение торможения слегка наклонило пассажиров вбок, космическая капсула замерла. Двери-
створки раздвинулись, и они наконец-то увидели живого человека.
– Добрый день, меня зовут Йоганн, – произнёс невысокий худощавый мужчина в маленьких круглых
очках. Ему на вид можно было дать тридцать с небольшим, сухую, тонкую кожу щек покрывала скупая
сероватая щетина, на темени сквозила ранняя беззащитно бледная лысина… По застенчиво-резковатым
манерам затворника дисплейных залов и характерной розоватости глазных яблок в нём легко угадывался
программист. – Я старший оператор вычислительного центра при обсерватории.
– Лейтенант Крайст, лейтенант Лунь, Особое Подразделение.
Йоганн пожал офицерам руки и вопросительно взглянул на стоящего в сторонке Эрна.
– Добрый день, Йоганн, – деловито протягивая руку, подросток шагнул ему навстречу, – Эрн,
колдун, к вашим услугам.
– Колдун? – переспросил Йоганн, по лицу его быстро, но заметно проскользнула тень
презрительного удивления, – что же… Очень рад.
Он повёл гостей ко входу в обсерваторию, находящуюся в боковом корпусе поистине
величественного, четырёхсотметрового, массивного Здания Центра Управления Полетами, на плоской
крыше которого, просторной, как пустырь, было установлено несколько повернутых в разные стороны
мощных параболических антенн радиотелескопов. Эти гигантские органы чувств планеты, направленные в
космос, на непривычного человека производили впечатление грандиозное. Все трое остановились, задрав
головы. Йоганн терпеливо ждал, пока гостей отпустит торжественно-грустное чувство сопричастности ко
Вселенной, неизбежно охватывающее каждого, кто здесь бывал.
Прохладный ветерок теребил тёмные Кирочкины волосы, выбивающиеся из-под фуражки, Эрн
смотрел на их кончики, протыкающие небо. Волны космического излучения, тонкие невидимые струйки
информации, непрерывно лились в зеркально-гладкие параболические чаши, и Биллу Крайсту невольно
думалось о пустых холодных глубинах, откуда они приходят, о том, что вся жизнь на Земле – малюсенькая
песчинка на мировой ладони, а он сам – песчинка внутри песчинки, бесконечно малая часть бесконечно
малого, математически исчезающая величина…
– Идёмте, – негромко произнёс, наконец, Йоганн, – нас ждут.
После того, как гости со своим провожатым поднялись на скоростном лифте почти под самую
крышу исполинского здания, им пришлось миновать невероятное количество продолжающих друг друга,
без конца поворачивающих широких гулких коридоров, в стенах которых то там, то здесь возникали ниши
кабинетов, где сидели, увлеченно уставившись в мониторы какие-то люди. Ни один из них даже на секунду
не отвлекся от своей работы, чтобы взглянуть на проходящих мимо. Иногда приходилось пересекать
небольшие залы, где, разделенные перегородками, будто пчелы в сотах, тоже сидели сотрудники Центра,
целиком сфокусированные на своих телефонах, вычислительных машинах и наблюдательных панелях.
– Они что, тоже роботы? – негодуя на их невозмутимость вполголоса осведомился Эрн.
– Нет, конечно, – с видимым удовольствием пояснил Йоганн, – это результат внедрения новейших
разработок в области организации труда. Автоматическая программа контроля отвлечений. Устанавливается
на компьютер каждому сотруднику, памяти много не занимает, настраивается индивидуально на конкретные
служебные приложения, данным субъектом используемые, и в случае внезапного изменения их рабочего
режима, замедления или остановки ввода команд, к примеру, или в случае открытия в подконтрольной
системе каких-либо не санкционированных программ, скажем игр, чатов, информационных порталов, к делу
не относящихся и проч, это уникальное приложение издает громкий звуковой сигнал. Тут же к
"прозвеневшему" сотруднику подходит контролер и в случае фиксации нарушения налагает взыскание, -
Йоганн с шутливым злорадством потер руки, – знаете на сколько выросла производительность труда
офисного персонала? На двести процентов! Человек ведь всё равно что вол или лошадь: ни черта делать не
будет, если над ним не стоять с дубиной.
– Ловко придумано, ничего не скажешь, – сочувственно прознёс Билл, обводя взглядом в буквальном
смысле прикованных к рабочим местам людей в очередном кабинете.
– А если что-нибудь срочное? – спросил Эрн.
– Что, например?
– Ну… Плохо стало, допустим, или …нужда?
– На такие случаи предусмотрена кнопка вызова контролера, – деловито пояснил Йоганн.
– И ему всё нужно говорить?!
–
Конечно! А как вы думали? Это его работа – контролировать, он проводит вас туда, куда
требуется…
– О, Господи, – сказала Кирочка.
– Тюрьма прямо, – сурово добавил Эрн.
Пройдя насквозь ещё несколько залов гости и их провожатый, наконец, остановились перед
прозрачными створчатыми дверями.
– Взрывоустойчивый микрокристаллический пластик, – с гордостью сообщил Йоганн, ласково,
словно племенного жеребца, погладив одну из створок.
Затем он поставил палец на малюсенький круглый считыватель, и двери бесшумно раздвинулись.
– Пропускают, сканируя уникальный кожный рисунок, взлом невозможен, – снова похвастался
Йоганн. Он, по всей видимости, был одним из тех, кто верит в науку как в Бога, поклоняется ей и каждым её
достижением гордится, будто своим собственным. Тут же он пустился в подробные разъяснения
закономерностей, лежащих в основе инновационной конструкции сканирующего замка.
Но его уже никто не слушал. Вновь пришедшие благоговейно замерли, захваченные
необыкновенным зрелищем – им открылась панорама главного зала Обсерватории, неожиданная, точно вид
с вершины горного хребта.
Основной приёмник сигнала с телескопов бы закреплён на потолке. Вокруг него, как насекомые (в
буквальном смысле этого слова) сновали люди. Они парили в воздухе. Белые пчелы. На каждом был
специальный костюм, позволяющий управлять полетом с помощью электромагнита. Сам зал представлял
собою гигантскую шахту; вошедшие стояли на небольшом балкончике на огромной высоте, заполненной
летающими людьми в белых костюмах.
Йоганн нажал кнопку на балюстраде. К балкону тотчас подлетел один из операторов-пчёл. Нажав
какую-то кнопку у себя на рукаве он завис в воздухе аккурат напротив Иоганна.
– Выведи на экран последнее изображение квадранта пси-347 с промоделированной орбитой Марса.
В следующую секунду гостям пришлось удивиться снова. Оператор пробежался пальцами по
каким-то кнопкам на балюстраде и прямо в пространстве шахты перед балконом, безо всякого монитора,
словно северное сияние, возникла внушительная, площадью несколько квадратных метров полупрозрачная
картина звездного неба. Тонкая красная изогнутая линия с движущейся точкой – орбита Марса. Жёлтая
мигающая точка – комета.
– Вы видите? – спросил Йоганн.
Все трое кивнули.
– Вот и славно. А теперь, Ликус, дай изображение промоделированной траектории кометы.