Отражение ночи

Робин пристально посмотрел на гостью. На этот раз ее лицо показалось ему непроницаемой маской. Девушка была холодна и собрана.

Белая строгая скатерть, сверкающее серебро приборов и каменные лица юношей, делали атмосферу, царящую в столовой, напряженной.

— Как прошел ваш день, леди Рейн? — нарушил молчание король.

— Благодарю вас, ваше величество, вполне сносно. Я ждала вашего разрешения вернуться домой.

— Вы так торопитесь покинуть нас? — спросил он холодно-ироничным тоном.

— Я не хочу отвлекать вас от важных дел.

— Вот как.

В помещении повисла пауза.

— За что вы были приговорены к смертной казни, миледи? — голос Сокола прозвучал словно гром среди ясного неба. Артур и Робин вздрогнули, а вот Анна и бровью не повела, наливая воды себе в стакан, она едва заметно улыбнулась:

— За измену короне, — сказано это было так, будто она только что сообщила, что вернулась с прогулки.

Несколько мгновений длилось молчание.

— И почему же вы до сих пор живы, мадам? — столь же ровно спросил Робин.

— Этому много причин, ваше величество и о них долго рассказывать.

— Что ж, я никуда не тороплюсь и готов выслушать вас.

— Как прикажете. Лучше бы, конечно было, если бы вы обо всем узнали из засекреченных архивов. Но, как я поняла, вы еще не успели сломать защиту.

Артур поперхнулся, а Эдвард покосился на дверь.

— Сначала меня обвинили в связи с аренийским королем.

— В какой именно связи? — спросил Сокол.

— В той, о которой вы сейчас подумали. Вторым стало обвинение в переходе графства Рейн и герцогства Оден на сторону вражеской державы. Ну и еще так, по мелочи: передача секретов магических изобретений за последние триста лет, разврат и попытка отравить монарха.

— Угу, — произнес Робин, машинально наливая себе вина. — И вы в этом во всем признались.

— Мое признание не требовалось. Мне сразу пообещали эшафот, а в Холодную башню поместили для очистки совести.

Ворон не заметил, как красное вино перелилось из бокала и расползлось пятном по белоснежной скатерти.

— Вы побывали в Холодной башне, мадам. И сколько вам удалось там продержаться?

— Потом мне сказали, что три недели. В этом заведении время летит незаметно, — равнодушно произнесла графиня Рейн.

— И вы подписались под своими обвинениями?

— Нет. По законам Адении имение аристократа, признавшего себя виновным, передается короне, и более достойного владельца выбирает совет. В итоге мои люди снова бы попали в рабство, а наследник Одена под новое опекунство. А опекунам редко бывают нужны наследники, поэтому они долго не живут. Хотя впрочем, не только опекунам, правда, ваше величество? — она многозначительно взглянула на короля, который прожигал ее взглядом.

— Это ложь, — отстраненно сказал Артур. — Женщина не может пережить пыток Холодной башни.

— Разубеждать вас не стану, — ответила Анна. — А знаете, вдруг взглянула она на Сокола. Это была распространенная схема в те времена. Вдове Эреман, заслужившей репутацию ветреной кокетки, предложили выйти замуж. Многие подозревали ее в отсутствии мозгов, но она быстро поняла, чем все это закончится для ее сына. Ее отказ имел печальные последствия. Герцогине Эреман удалось не попасть в Холодную башню, только потому, что в случае ее признания имение все равно перешло бы ее брату, на которого она в дальнейшем и оставила наследника провинции Осборн, будущего главу клана Соколов. Вскоре ее и ваш милорд родственник погиб при невыясненных обстоятельствах.

Эдвард стал белым почти таким же, как настольная скатерть.

— Как вам удалось миновать той же участи? — хрипло спросил король.

— Мне помогли друзья. Начальник канцелярии, которого похоронили накануне, занимавший тогда незначительный пост, проявил небывалую смелость и предъявил доказательства моей невиновности.

— Которые, конечно, вам сразу же помогли, — усмехнулся король.

— Да, — они не могли мне помочь. — Но что для меня значила его поддержка в том ледяном аду, вы себе представить не можете. Он улыбался мне, спасая не только мою жизнь, но и душу. Рискуя всем, мою сторону приняла семья военного министра, с его женой мы дружили с юности. Вот только казнить меня передумали казнь в последнюю минуту, благодаря графине Рогнеде Ронской, с которой мы выросли вместе.

— И как ей это удалось? — заинтересовался Артур.

— Она подняла бунт в трех провинциях. От замков четырех самых влиятельных вельмож королевства, среди которых был и брат короля, за считанные минуты не осталось камня на камне. Это был весомый аргумент. Меня срочно освободили и даже принесли извинения. Две провинции: Оден и графство Ронское оставили в покое и разрешили им мирно существовать по закону, а моя пустыня — графство Рейн осталась свободной.

— Почему вдруг стали претендовать и на ваши земли, на которых ничего не растет? Ночью там зима, а днем — раскаленное лето.

— Вы пользуетесь устаревшей информацией, ваше величество. Так было пятьдесят лет назад, когда пришедший народ и всех неугодных отправили туда, мои родители не стали искать путей возвращения. Вспомнив заветы предков, они начали облагораживать эту адскую территории. Сила, упорство и знания людей сделали свое дело. Постепенно ситуация там улучшилась. Я продолжила дело родителей, и, пережив несколько засух и голод, нам удалось превратить эту землю в настоящий рай. Плоды, которыми я угощала вас, теперь растут там.

— То есть формально, ваше графство не входит в состав королевства?

— Это так, — ответила Анна монарху. — Я прибыла во дворец, только потому, что имею отношение к Одену и чту дружбу с Греем Лисборном, которого ныне нет в живых.

— Как целитель, я вижу, что вам всего пятнадцать-шестнадцать лет, как такое возможно? Вы снова будете утверждать, что обошлись без магии, — спросил Сокол.

— Это по вашим представлениям невозможно. Среди нашего народа это обычное явление. Продолжительность жизни в бывшей Пустоши превосходит вашу в четыре-пять раз.

За столом возникло неловкое молчание.

— Ваше величество, — первой нарушила его Анна. — Я ответила на все ваши вопросы без утайки. Теперь прошу ответить на мой.

— Все, что в моих силах, графиня, пронзил ее взором черноокий красавец.

— Когда мне будет позволено вернуться домой?

— Ваше возвращение домой не планируется, — холодно ответил Ворон.

— Почему?

— Я намерен сделать вас своей любовницей.

Эдвард и Артур метнули гневный взгляд в своего монарха, что не ускользнуло от внимания Анны.

— То есть, мое согласие вам не требуется?

— А его не последует? — деланно удивленным тоном спросил Робин.

— Нет, — коротко ответила Анна.

— То есть вы предпочитаете эшафот?

— Да, тем более что для меня это не в новинку. Разрешите удалиться?

Сокол внимательно окинул графиню взглядом. Она была хладнокровна и старалась разговаривать будничным тоном. Лишь на миг ее пальцы дрогнули, и он понял, какой ценой ей удается сохранять непринужденный вид.

— Стража! — крикнул Робин.

В дверь вошли четыре воина.

— Увести, — как ни в чем ни бывало распорядился Ворон.

Уходя, Анна ни разу не оглянулась.

— Ты хорошо подумал, Роб? — глухо спросил Артур.

— Ты совершаешь ошибку, — сказал Эдвард, выходя из-за стола.

Двери снова открылись, и в столовую ворвалось полтора десятка воинов-магов.

— Ваша магия была блокирована еще за обедом, так что, без глупостей, — произнес Робин. — Посидите три дня в тихих местах и успокойтесь.

Артур и Эдвард переглянулись, оценивая ситуацию.

— Прошу сдать оружие и следовать за нами, лорды, — мрачно сказал предводитель магов.

— Я прошу тебя, не делай этого, Робин, — сказал Сокол, отдавая меч. — Никаких любовников у нее не было, слышишь.

Серые глаза лорда Керна метали молнии, и если бы они были магическими, то от его венценосного друга остались бы только дымящиеся останки.

Спустя несколько секунд король остался в столовой в одиночестве. Он сел на кованый стул и устало откинул голову назад, разглядывая потолок со старинной лепниной.