Мир водной чаши

Жениться было крайне необходимо, ибо на одиночек в Гарандии смотрели крайне косо, приравнивая их по негласному регламенту к неудачникам или неполноценным людям. Ради хорошего заработка зиндарские пройдохи и бороздили воды морей, и океанов в поисках чужестранок выброшенных на берег, которых потом выгодно продавали на своих аукционах. Особенно здесь ценились блондинки, их было мало, и они шли по особенно высокой цене.

Зиндарец Маруф клятвенно обещал Элу привезти на эти торги достойную претендентку на его капитанское кольцо, и поэтому в ожидании скорой встречи молодой человек с нетерпением шагал по прибрежному песку. Идти быстрее заставляли мысли о возможной встрече на данных торгах любых конкурентов, которые тоже желали иметь у себя белокурую подругу жизни.

Особенно Эла беспокоил забияка Жак, который так же не был женат, имел такой же, как и Эл чин, но провел в Гарандии на два года больше капитана. Это обстоятельство чуть-чуть превосходило его права над правами Эла в местной иерархической лестнице, что было очень не маловажным при столкновении интересов конкурентов на торгах невест.

Кроме этого, Жак имел дурную репутацию человека, который ради достижения своих целей был готов идти на все, не сильно церемонясь в выборе средств, однако, стараясь не заходить слишком далеко.

Крупных столкновений между двумя капитанами пока не было, но оба претендовали на звание командора Аратонского леса, которое было главной ступенью их карьеры в Малаге. Поэтому наличие жены и к тому же блондинки было очень высоким аргументом в будущем споре за обладанием этого звания на суде лендов.

Вместе с Элом к месту торгов спешила небольшая свита оруженосцев, которые должны были составить почетный эскорт будущей капитанши и на всякий случай обезопасить спокойное возвращение.

Купцы уже находились на своем обычном месте торгов, гордо выставляя на всеобщий показ, привезенный издалека живой товар. Все прибывшие невесты чинно сидели в специальных креслах, наряженные в тонкие однотонные платья из мусина в которые власти Гарандии непременно заставляли купцов одевать привезенных невест.

Особенность этой ткани заключалась в том, что она настолько плотно облегало тело девушки, что все достоинства и недостатки его хозяйки были явственно видны, когда при демонстрации купцом своего товара девушка вставала во весь рост, медленно обходила кресло, и вновь садились в него. И только после этого начинались торги

Завидя приближающегося Эла, Маруф приветливо кивнул ему в сторону пестрого шатра, отчего сердце капитана усиленно забилось. Окинув быстрым взглядом, торговые окрестности он не обнаружил присутствие досадного конкурента, и быстро приблизился к шатру купца. Едва Эл откинул полог и шагнул внутрь, как его глаза буквально приросли к женской фигуре безмятежно раскинувшейся на походном ложе.

На ложе, застеленной мягкой шкуре заморского зверя сладко спала одетая в зеленый мусин подлинная красавица. Белокурые волосы девушки, что пышной копной были разбросанные на подушке, чудно гармонировали с тонкими черными бровями, чуть вздернутым носиком и пухлыми алыми губами. Она мило улыбалась во сне, от чего все ее лицо буквально лучилось свежестью и здоровьем.

Плотный мусин как нельзя лучше подчеркивал все особенности молодого тела девушки, ее высокую грудь, плоский живот и упругие бедра длинных ног. Все это ласкало глаз и грело мужскую душу в предвкушении радости жизни. Перед капитаном была действительно красавица, о которой он только мог мечтать.

- Прекрасно Маруф, прекрасно. Сегодня ты превзошел самого себя — похвалил капитан купца, от чего лицо последнего немедленно расплылось в довольной улыбке. Но не надолго, ибо через секунду, Маруф принял свой обычный облик прожженного торговца.

— Высокочтимый господин конечно понимает сколько затрат понес бедный купец из Зиндары пытаясь доставить в назначенный срок это сокровище.

— Как ее имя — спросил Эл, с упоением разглядывая прелестницу — и почему она спит?

— Ее зовут Вероникой мой господин, а спит она от лекарства, которое ей дал лекарь. Из-за сильной качки на корабле девушку укачало, она очень страдала от головной боли и тошноты, поэтому я и был вынужден прибегнуть к помощи лекаря, но уже через час она полностью придет в себя и сможет изъявить свою покорность господину.

— Она поистине достойна всяческих похвал досточтимый Маруф и все твои труды будут оценены по заслугам. Поэтому за нее, ты получишь двойную цену торгов, и поэтому давай поскорее закончим это дело.

Конечно, двойная цена за товар сильно обрадовала Маруфа, его глаза радостно заблестели в предвкушении наживы, но хитрый зиндарец хотел для себя большего.

— Вне всяких сомнений награда славного капитана царский дар для скромного торговца, добывающего свой скудный хлеб в поте лица, но боюсь, что я не смогу ее просто так продать Веронику.

— Что! — грозно рыкнул Эл, буквально сверля купца своими глазами.

— Прости светлый воитель, но я не могу продать ее одну, так как по прибытию заявил Веронику в паре с еще одной девушкой.

— Каналья! — с презрением бросил капитан, сообразив, откуда дует ветер — сколько ты хочешь за вторую, говори, но при этом знай чувство меры.

— Всего пятьдесят монет.

— Сорок и окончим это дело миром.

Купец немного помедлил, подсчитывая в уме свою выгоду но, столкнувшись с тяжелым взглядом Эла, поспешил согласиться. Маруф громко хлопнул в ладоши, и из-за занавески перегораживавшей шатер вывели вторую девушку. Она была в меру худовата, высокого роста, из-за чего слегка сутулилась и имела темные волосы, которые висели по бокам лица бесформенными прядями. Ее походное одеяние в виде балахона не позволяло мужчине полностью оценить достоинство ее фигуры, к чему Эл совершенно не стремился, продолжая любоваться спящей Вероникой.

— Идет! — бросил капитан и ударил по раскрытой ладони купца в знак свершения сделки. Эл приказал всем покинуть шатер, что бы немного остаться с Вероникой наедине. Маруф понимающе ухмыльнулся и немедленно удалился, радостно взвешивая в своей руке полученный от капитана кошелек.

Что бы поскорее доставить спящую красавицу в замок своего господина, оруженосцы спешно бросились искать легкий паланкин для транспортировки Вероники. Этот столь не к стати возникший сон сильно портил капитану все его планы, так как не позволял немедленно объявить выбранную девушку своей женой тут же на торгах, как он и планировал ранее. Торговые комиссары никогда бы не согласились бы выдать ему брачный патент, не услышав из уст избранницы капитана ее полное имя, как того требовал закон Гарандии.

Оставалось спешить в Алагусту, за стенами которой, капитан без помех, мог ждать пробуждения Вероники, что бы в присутствии трех свидетелей дать ей свой титул, не опасаясь других конкурентов, которые, пользуясь сном красавицы, могли спокойно отбить ее, выплатив после этого покупную цену девушки и штраф за свои действия.

Распрощавшись с купцом, Эл немедленно покинул территорию рынка невест, стремясь укрыть свое сокровище от посторонних глаз. Оруженосцы капитана бережно несли паланкин с драгоценной ношей по мягкому песку, подгоняемые тревожным взглядом Эла.

Впереди процессии шли два старых воина, а капитан вместе с навязанной ему Маруфом покупкой спешили сзади. Девушка покорно шла за капитаном, понуро глядя вперед, и не проявляла никакого интереса к своей судьбе. В ее глазах молодой человек читал растерянность и подавленность, как это часто бывает со всем чужаками недавно попавшими в Гарандию. Элу чисто по-человечески стало жалко девушку, и он начал с ней разговор.

— Как тебя зовут?

— Анна — Мария — не поворачивая своей головы, ответила девушка, с безразличным видом продолжая идти рядом с ним.

— Так Анна или Мария — шутливо уточнил капитан, но девушка не приняла его тона.

— Как это будет угодно господину — пустым голосом произнесла она, равномерно переставляя свои голенастые ноги по упругому песку.

— И как давно ты здесь? — не оставлял попыток разговорить девушку Эл, испытывая какое-то угрызение совести или чувство вины перед ней.