Щит побережья

— Все-таки мы заблудились, — сказал шедший впереди Брендольв и остановился. Хельга тоже остановилась, счастливая возможностью передохнуть. — Похоже, что я никогда здесь не был. Это точно Седловая гора?

— А что же еще? — ответил Даг, тоже дышащий тяжелее обычного. Сбросив капюшон, он вытер мокрый лоб.

— Откуда я знаю? — раздраженно ответил Брендольв. Вот уж достойный подвиг: увязать в снегу ради поисков неизвестно чего. — Может, Уздечная или Стремянная.

— У нас нет таких, — выдохнула Хельга.

— Может, завелись! У вас все заводится! Раз тролли завелись, то и горы могут!

— Перестань! — попросил его Даг. — Просто мы здесь давно не были. Где тут заблудиться — в трех шагах от дома? Что мы — дети?

— Да уж не взрослые, если взялись играть в каких-то дурацких троллей! А может, это не северный склон?

— А какой? — Даг показал на ближайшее дерево. Крепкие, как железо, сосновые сучки были длиннее со стороны вершины, указывая на то, что это именно северный склон.

— А это что? — Брендольв кивнул на сизый лишайник. — Похоже, это дерево думает, что живет на южном склоне. Как вам это нравится? Скажете, его тролли перетащили? Нам назло?

Хельга подобралась поближе и погладила замерзший лишайник. Нет, не мерещится. И два соседних дерева тоже думают, что живут на южном склоне. Хельга подняла голову, но плотные серые облака спрятали солнце, и оно ничем не могло им помочь.

Ветер постепенно крепчал. Он шел откуда-то снизу, от подножия горы, упрямо карабкался вверх, выдергивал бороду, застрявшую в ветвях, рычал от боли и досады, и снова стремился к вершине, к какой-то неведомой, но важной цели. Стало холодно. Хельга накинула на голову меховой капюшон, но все равно дрожь пробирала до костей. Деревья беспокойно задвигались.

— Э-э! — вдруг вскрикнул Брендольв, словно предостерегая кого-то: не лезь, а не то получишь!

Даг и Хельга обернулись на голос: Брендольв вытаращенными глазами смотрел куда-то вниз по склону. Там ничего не было, только скопление дрожащих мелких елочек.

— Что там? — тревожно крикнул Даг. — Что ты там увидел?

— Эти елки подбежали… — непонятно ответил Брендольв, не отводя взгляда от скопления елочек.

— Куда? Что ты? — в один голос сказали Даг и Хельга.

Брендольв молча показал острием копья. Он готов был поручиться: только что там была прогалина, а потом у него на глазах несколько мелких елочек сдвинулось, загородив дорогу вниз по склону.

— Пойдемте дальше! — попросила Хельга. Ей было неуютно и тревожно, хотелось поскорее какой-то определенности. Идти вперед не хотелось, но стоять на месте казалось опасным. Да и нельзя же повернуть назад, так ничего и не выяснив! «Там что-то очень страшное?» — вспоминала она свой вопрос, заданный Хравну. И его ответ: «Как посмотреть…»

Брендольв пошел вперед, но через несколько шагов остановился. Толстые сосны, издалека казавшиеся редкими, оказались стоящими вплотную. Шершавые рыжие стволы словно выступали из глубины чащи и вставали в промежутках, как бойцы, выходящие из задних рядов на смену павшим.

— Властелин Ратей! — сердито воскликнул Брендольв, внезапно обнаружив, что стоит почти уткнувшись носом в сосновый ствол и вообще напрасно лез сюда по колено в снегу. — Тут же можно было пройти! Откуда взялись эти троллиные сосны?

— От троллей, конечно, — пробормотал Даг. — Пойдем повыше, там можно пробраться.

Теперь уже Даг, ведя за собой Хельгу, первым пошел вверх по склону. Хельга с тревогой оглядывалась назад: почему-то ей казалось, что стоит потерять опушку из виду, как обратной дороги уже не найдешь. Сзади размашисто шагал Брендольв, свирепо выдергивая ноги из снега и вполголоса бранясь. От его утреннего веселья не осталось и следа: «погулять в свое удовольствие» явно не получалось.

— Нам попались вороватые тролли! — негромко пошутил Даг, желая подбодрить Хельгу. — Они украли дорогу.

— Так бывает! — серьезно ответила она. — Тролли любят красть дороги. Они их скатывают в клубки и хранят под землей. А кто найдет такое хранилище, тот никогда и нигде не заблудится.

— Нам бы не помешало! Ну, когда же это кончится?

По этому месту, как видно, всерьез прошелся ветер-бурелом. Давно обрушенные, трухлявые стволы лежали сплошным валом, обсыпанные хворостом и снегом, и перебраться через этот вал не смог бы даже длинноногий Даг, не говоря уж о его сестре. Все время казалось, что вот-то бурелом кончится, и Даг все шел вверх по склону, надеясь скоро найти проход.

Сзади пыхтел Брендольв, злой и обиженный на всех троллей Среднего Мира. Хорошенькую прогулку они ему устроили! Мало того, что извозился в снегу и выдохся, как собака! Так потом стыдно будет вспомнить, как «великий герой», «победитель троллей» бестолково топтался по лесу, не в силах отличить север от юга! Засмеют! Равнир наверняка сложит какой-нибудь издевательский стих и будет рассказывать его женщинам на всех усадьбах и дворах вокруг. Теперь Брендольв просто мечтал встретить толпу троллей или великанов, чтобы дать выход своей злости и чтобы потом было о чем рассказать!

А ветер все выл, качал деревья, подгонял в спины, и Хельга то и дело оглядывалась: ей мерещилось, что какое-то огромное, расплывчатое чудовище ползет по лесу следом за ними и вот-вот нагонит. Не отставая, Хельга шла вровень с длинноногим братом, и ей хотелось торопить его: скорее, скорее! Бежать вперед, вверх по склону, казалось единственным путем к спасению. Спасению от чего? Этого она не знала, но и не задумывалась. Отлично знакомый лес стал чужим и непонятным: Хельга не узнавала мест, через которые они проходили, везде чудилось тяжелое дыхание, ветви качались враждебно. Весь мир как-то сдвинулся, никак не удавалось попасть в привычный лад. Это все было похоже на дурной сон, когда выходишь из собственного дома во двор, а попадаешь в чужое место, темное и угрожающее. Когда идешь знакомой дорогой, но никак не можешь попасть куда нужно. Все дороги земли потерялись, словно богиня Йорд развязала узелок. И все посыпалось, как колосья из растрепанного снопа, и не поймать, не собрать, не вернуть прежний, понятный порядок… Почему-то Хельге казалось, что это творится сейчас не только здесь, на Седловой горе, но и во всем мире. Нигде больше нет настоящих дорог…