Щит побережья

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ТРОЛЛИ С ПЕРЕВАЛА

Усадьба Тингфельт — Поле Тинга — издавна славилась как самое спокойное место на всем восточном побережье Квиттинга. Поэтому когда заезжие торговцы рассказали, что видели на перевале Седловой горы тролля, им никто не поверил.

— Тролля? — недоверчиво переспрашивали домочадцы Хельги хёвдинга и переглядывались, не особенно стараясь скрыть усмешки. — А что ты пил перед этим, Кнёль? Не брагу ли старой Трюмпы?

— А может, это было кривое дерево? — уточняли другие, знавшие, что Кнёль Берестяной Короб если и пьет, то никогда не напивается до видений.

— А может, это был великан? Только маленький? — предположил Равнир, первый красавец и первый насмешник хёвдинговой дружины. Это был высокий и довольно стройный парень с длинными, зачесанными назад светло-русыми волосами, и лицо его портил только заостренный кончик носа. На шее он носил ожерелье из крупных, кое-как обточенных кусков янтаря, словно хотел с первого же взгляда представиться всякому встречному[1] .

— Поди посмотри сам! — не сдерживая досады, ответил ему Кнёль и бросил на хирдмана горячий гневный взгляд из-под обиженно насупленных бровей. После недавнего приступа страха он был зол на весь свет. — Что еще ты сам запоешь, когда его увидишь!

— Очень мне надо! — весело отозвался Равнир и подмигнул стоящей поблизости девушке. — У меня и тут есть на кого посмотреть!

— А что, он у вас отнял что-нибудь? — сочувственно спросил Орре управитель, оглядывая лошадей, навьюченных мешками и корзинами.

Кнёль не ответил, но его лицо омрачилось еще больше. Вопрос Орре попал в самое больное место. Когда в десяти шагах впереди на лесной тропе прямо из-под земли вдруг вырос тролль, огромный, больше человеческого роста, с облезлой опаленной шкурой, краснорожий, уродливый и свирепый, торговцы в ужасе кинулись бежать вниз по склону Седловой горы и бросили лошадь, нагруженную ячменем, рыбой, солодом и еще кое-какими припасами для йоля. А Кнёль был одним из самых доверенных людей Ауднира хёльда и ездил даже за море не столько со своими, сколько с его товарами. Пропавшая лошадь принадлежала как раз Аудниру, и Кнёлю еще предстояло отвечать за нее перед хозяином.

— Да уж, Ауднир хёльд не обрадуется! — Домочадцы Тингфельта сокрушенно качали головами, зная бережливость соседа. — Такой убыток! А что взыщешь с тролля! Ну да ты не печалься особенно, Кнёль. Ты же объявил о нападении на первой же усадьбе, так что хозяин не будет на тебя в обиде.

Только Кнёля это мало утешало. Он знал, что хозяин непременно будет в обиде и на тролля, и на него самого.

Зато Хельга, дочь Хельги хёвдинга, пришла от рассказа в настоящий восторг. Она засыпала Кнёля вопросами:

— А тролль был очень большой? Больше тебя? И больше Дага? Нет, это уже великан, настоящий великан! А вы его близко видели? А его морду ты разглядел? А кто разглядел? Ну, не может быть, чтобы никто не разглядел! Иначе как же вы догадались, что это тролль? А он что-нибудь сказал? А у него был хвост? Или хотя бы острые уши?

Но Кнёль был не в настроении отвечать на все эти вопросы, тем более что и ответить ему было особенно нечего. Ту рослую фигуру, что вдруг возникла под елью, такая же темная и шершавая, как еловая кора, не требовалось разглядывать в поисках острых ушей и хвоста. В ней было что-то настолько жуткое, что волосы шевельнулись, а ноги сами собой побежали прочь, не советуясь с головой.

От дальнейших нападок Кнёля избавила мать хёвдинга, Мальгерд хозяйка. Она по-прежнему властвовала в усадьбе, тем более что Хельги уже лет десять как овдовел.

— Не приставай к человеку, Хельга Ручеек! — сказала она внучке. — Он и так пережил кое-что, чего не желает тебе. Я верно говорю, Кнёль?

— Но разве это может быть? — спросила Сольвёр, одна из служанок. Девушка еще улыбалась забавному рассказу, но считала, что шутку не следует слишком затягивать. — У нас тут отроду не слышали ни о каких троллях.

— Я-то слышал! — с притворной многозначительностью вставил Равнир и снова покосился на Сольвёр. Он не упускал случая произвести впечатление.

Сольвёр привычно улыбнулась, отвечая его ожиданиям, но ее недоуменный взгляд был устремлен на хозяйку. Мать хёвдинга незримо держала на своих плечах всю большую усадьбу, и была почитаема домочадцами не меньше, чем хозяйка Асгарда, богиня Фригг.

— Сейчас может быть все, что угодно, — со вздохом ответила Мальгерд. — Эта война все перевернула вверх дном. И люди, и тролли сорваны со своих мест, и все ищут себе приюта. Все может быть. Все может быть… И если этот тролль все-таки придет к нам в усадьбу, скорее всего нам придется его принять.

— Тролля? — хором ахнули все стоящие вокруг женщины и даже кое-кто из мужчин.

— Да. — Мальгерд хозяйка кивнула. — Нельзя нарушать обычая. Недаром говорится: чужая беда может стать и твоей.

Старая хозяйка пошла к дому, домочадцы провожали ее изумленными взглядами. Конечно, усадьба Тингфельт считалась «мирной землей» — здесь принимали любого, кто нуждался в помощи, и даже убийца мог здесь чувствовать себя в безопасности. Но тролль!

Теперь уже никто не улыбался. Появление тролля еще могло оказаться шуткой или недоразумением, но война, увы, была правдой. На восточном побережье Квиттинга не очень хорошо знали, как и когда она началась, но вот уже второй месяц мимо шли, плыли и ехали беженцы с Квиттинского Севера, разоряемого фьяллями и раудами. Страшен был их вид, и страшны были их рассказы. Фигура уходящей по двору Мальгерд хозяйки — невысокой, чуть сутулой, по-своему стройной даже в шестьдесят лет, по-своему изящной в длинной синей накидке, обшитой белым мехом горностая, с серым вдовьим покрывалом на голове — казалась воплощением всего разумного, строгого, упорядоченного и надежного, чем славилась усадьба Тингфельт. Но именно она опять напомнила о войне, и значит, еще не виденная Хравнефьордом война уже вступила в его сердце.

Но Хельга Ручеек не умела и не хотела долго грустить. Убедившись, что из Кнёля больше ничего не вытянуть, она побежала на поиски брата и нашла его, как всегда, за делом. Последняя буря обнаружила, что крыша корабельного сарая протекает, и сейчас Даг вовсю занимался починкой, и не только распоряжался, а и сам сидел на крыше с большим молотком в руках.

1

Имя Равнир означает «янтарный».