Мирные действия

– Ты не должна так делать… – начал Марк.

– Так я поступлю с моими. Из этого я оплачу мой билет обратно на Колонию Бета! – Она не собиралась просить у своих родителей и десяти марок, и эта новость была для них не только сюрпризом, но и лестна для нее. Карин подумала, что предложив ей деньги на жизнь, они попытались надавить на нее или просто восстановить прежнее равновесие, может быть – взять верх. Она испытала огромное удовольствие, мило отказавшись. – И Матушке Кости я велела их тоже не продавать.

Катриона прищурила глаза. – Понимаю, Карин. В таком случае… благодарю, лорд Марк. Я подумаю над вашим предложением чуть позже.

Марк, чьи планы сорвались, расстроено вполголоса заворчал, но под сардоническим взглядом своего брата не продолжил своих попыток энергичной деятельности.

Карин радостно подлетела к сервировочному столу, где Матушка Кости только что достала и распечатывала следующую пятилитровую емкость с кленовой амброзией.

– Как дела? – спросила Карин.

– При таком темпе они все у нас опустошат за следующий час, – сообщила повариха. На ней был кружевной передник поверх ее самого лучшего платья, а на груди большое и изысканно пахнущее ожерелье из свежих орхидей – которое, как она сказала, дал ей Майлз, – соперничало со служебной карточкой. Ей-богу, было много способов попасть на императорскую свадьбу…

– Жучиное масло с кленовой медовухой было вашей грандиозной идеей – Майлз успокоился, – сказала ей Карин. – Я знаю, он один из немногих, кто действительно пьет эту штуку.

– О Карин, дорогуша, идея была не моя, – ответила ей Матушка Кости. – а лорда Форкосигана. Знаешь, он владеет заводиком по ее производству… думаю, он приглядывает за тем, чтобы к этим беднякам в Дендарийских горах потекло больше денег.

Усмешка Карин стала шире. – Понимаю. – Она незаметно кинула взгляд на Майлза, который стоял с благородным видом, держа под руку свою даму и изображая полное безразличие к проекту своего клон-брата.

В подступавших сумерках в дворцовом саду на деревьях и на земле начали мерцать цветные огоньки, светлые и праздничные. И Блистательные Жуки в своей клетке защелкали крыльями и замерцали, словно в ответ.

***

Марк смотрел, как Карин – белокурая, с кожей цвета слоновой кости и румянцем словно малина, так и хотелось ее съесть – вернулась от стола с жучиным маслом и довольно вздохнула. Он засунул руки в карман и нащупал там крупу, которую он набрал по ее просьбе, когда разорвали свадебный круг. Он стряхнул ее с пальцев и протянул ей руку, спрашивая, – И что мы дальше должны делать со всеми этими зернами, Карин? Посадить их или что-то еще?

– О, нет, – сказала она, когда он потянул ее в сторону. – Они просто на память. Большинство людей насыплет их в маленькие мешочки и попытается когда-нибудь всучить своим внукам. Вот, я был на свадьбе старого Императора.

– Знаете, это ведь чудесное зерно, – заметил Майлз. – Оно преумножается. Завтра – или сегодня к ночи – по всей Форбарр-Султане легковерным людям начнут продавать мешочки со «свадебным» зерном. Многие тонны.

– Действительно. – принял сказанное во внимание Марк. – Знаешь, а можно было бы на самом деле делать это на законных основаниях, если проявить немного изобретательности. Взять свою горстку свадебной крупы, смешать ее с бушелем обычной, снова упаковать… клиент все же получил бы, в некотором смысле, подлинное зерно с императорской свадьбы, но его стало бы другое количество…

– Карин, – попросил Майлз, – сделай мне одолжение. Проверь его карманы прежде, чем вы сегодня отсюда уйдете, и конфискуй все найденное зерно.

– Я не говорил, что я собирался сделать это! – высказал Марк с негодованием. Майлз усмехнулся, и тот понял, что его только что разыграли. Он глуповато улыбнулся в ответ, находясь от всего этим вечером в таком приподнятом настроении, что готов был добродушно вынести любую насмешку.

Карин подняла глаза, и Марк, проследив за линией ее взгляда, увидел, что к ним идут коммодор Куделка в парадном красно-синем мундире и госпожа Куделка в чем-то зеленом и струящемся, похожая на Королеву Лета. Коммодор небрежно покачивал своей тростью-шпагой, однако у него на лице было любопытное выражение самоанализа. Карин отбежала в сторону чтобы попросить еще образцов амброзии и всучить их родителям.

– Как вы оба поживаете? – приветствовал их Майлз.

Коммодор ответил отвлеченно, – Я немного, гм… Немного…гм.

Майлз навострил бровь. – Немного – что?

– Оливия, – сказала госпожа Куделка, – только что объявила о своей помолвке.

– Я так и думал, что это ужасно заразно, – сказали Майлз, хитро усмехнувшись Катрионе.

Катриона ответила ему мягкой улыбкой и спросила Куделок, – Поздравляю вас. И кому же повезло?

– Это -…м-м… нам надо несколько привыкнуть к тому, какой выбор она сделала, – вздохнул коммодор.

– Граф Доно Форратьер, – высказала госпожа Куделка.

Карин вернулась со стопкой вазочек с амброзией как раз вовремя, чтобы это услышать; она запрыгала на месте и в восхищении взвизгнула. Марк искоса поглядел на Айвена, который просто покачал головой и потянулся еще за одной порцией амброзии. Из всей компании он один не добавил свой голос в удивленный ропот. Да, выглядел он мрачным. Но не удивленным.

Майлз, после нескольких секунд на переваривание этой новости, произнес, – Я всегда думал, что одна из ваших девочек сможет подцепить графа…

– Да, – сказал коммодор, – но…

– Я – совершенно уверена, что Доно знает, как сделать ее счастливой, – предположила Катриона.

– Гм.

– Она хочет устроить большую свадьбу, – сказала госпожа Куделка.

– Как и Делия, – сказал коммодор. – Когда я их оставил, они сцепились по поводу того, чья свадьба будет раньше. И кто из них соответственно сделает первый выстрел по моему несчастному бюджету. – Он огляделся, посмотрев на дворцовое поле и всех все более и более счастливых пирующих. Поскольку пока был еще ранний вечер, большинство из них пока сохраняли вертикальное положение. – У них обеих возникают грандиозные идеи.

Майлз произнес восхищенным тоном, – О-о. Я должен поговорить с Дувом.

Коммодор Куделка протиснулся ближе к Марку и понизил голос. – Марк, я… э-э… чувствую, что должен извиниться перед тобой. Мне не хотелось бы оказаться в этом деле таким несгибаемым упрямцем.

– Все нормально, сэр, – сказал Марк, удивленный и тронутый.

Коммодор добавил, – Так вы к осени возвращаетесь на Бету… хорошо. В конце концов, в вашем возрасте не требуется спешить, чтобы разобраться.

– И мы так же подумали, сэр – Марк заколебался. – Я знаю, из меня еще не очень хороший родственник. Но я хочу этому научиться.

Коммодор кивнул ему с чуть неровной улыбкой. – Ты все делаешь прекрасно, сынок. Просто продолжай так же.

Карин стиснула его руку. Марк прочистил внезапно и необъяснимо стиснутое горло и пришел к новой мысли, что у человека не просто может быть семья, но и что эта семья может быть не одна. Изобилие родственников… – Спасибо, сэр. Я постараюсь.

Тут из-за угла дворца вышли под руку Оливия и Доно собственной персоной; на Оливии было платье ее любимого цвета желтой примулы, а Доно выглядел великолепно и строго в цветах Дома Форратьеров, сине-серых. Марк впервые заметил, что темноволосый Доно был на самом деле чуть ниже своей невесты. Все девочки Куделок были скорее высокими. Но сила индивидуальности Доно была такой, что разницу в росте едва ли кто-то замечал.

Они присоединились к компании, объяснив что уже пять человек независимо друг от друга рекомендовали им пойти попробовать кленовую амброзию, пока она не кончилась. Они задержались подождать, пока Карин собирала еще одну охапку вазочек, и стали принимать ото всех поздравления. Даже Айвен не пренебрег этим общественным долгом.

Когда Карин вернулась, Оливия сказала ей, – Я только что разговаривала с Татией Форбреттен. Она была такая счастливая – они с Рене зачали сына! Клетку поместили в маточный репликатор сегодня утром. Пока все в порядке.