Мирные действия

Лоис Макмастер Буджолд

Гражданская кампания

(КОМЕДИЯ БИОЛОГИИ И ВОСПИТАНИЯ)

В Форбарр-Султане весна, и воображение молодого человека легко покоряется мыслям о любви… деньгах…, биогенетике… недостатке любви…и денег…, несовместимых сексуальных нравах разных планет… любви… скандалах с наследованием графства… свадьбе Императора… и конечно, любви…

У лорда Майлза Форкосигана, самого молодого из назначенных императором с момента окончания Периода Изоляции Имперских Аудиторов, есть одна проблема, с которой не может помочь вся его вновь обретенная власть: безответная любовь к прекрасной форской вдове Катрионе Форсуассон. Прошлое замужество сформировало у Катрионы яростную аллергию на брак. Но, как усвоил Майлз за свою прошлую карьеру галактического специалиста по тайным операциям, если лобовая атака не приносит результатов, надо прибегнуть к обходным маневрам. У него есть хитрый план…

У лорда Марка Форкосигана тоже есть одна проблема: его любовь к милой Карин, дочери коммодора Куделки, только что утратила взаимность. Но если все накопленное им состояние не может разрешить этой дилеммы, то, возможно, это могла бы сделать благоразумная смесь науки и коварных уговоров. У него есть хитрый план…

И у лорда Айвена Форпатрила есть проблема: это отсутствие взаимности в любви вообще. Правда, при соотношении численности мужчин и женщин на Барраяре как пять к четырем, у него не очень хорошие шансы. Но Айвен никогда не думает о шансах, если речь идет лично о нем. И у него тоже есть хитрый план…

Поскольку никакой план сражения не выдерживает прямого столкновения с противником, то только вообразите, во что все близкие друзья и родственники Майлза могут превратить его любовную стратегию!

Глава 1

Большой лимузин дернулся, остановившись в сантиметре от другой машины, и оруженосец Пим, сидевший за рулем, выругался сквозь зубы. Майлз, вздрогнув, опустился на соседнее сиденье и представил, какого несчастного случая ему сейчас помогли избежать прекрасные рефлексы Пима. Интересно, удалось бы ему убедить безответственного типа в передней машине, что Имперский Аудитор оказал ему высокую честь, въехав в его автомобиль сзади? Похоже, нет. А перебегавший бульвар студент Университета Форбарр-Султаны, из-за которого им пришлось так резко затормозить, пробрался через скопище машин, не обернувшись. Поток вновь тронулся.

– Вы не слышали, скоро ли запустят городскую систему управления движением? – спросил Пим, явно в связи с тем, что, они уже в третий (по подсчетам Майлза) раз за эту неделю чуть не опоздали.

– Да нет. Лорд Форбонн-младший сообщил. что снова задержки с подготовкой. Раз возросло число несчастных случаев с флаерами, они решили в первую очередь сконцентрировать все силы на создании автоматизированной системы контроля воздушного транспорта.

Пим кивнул и снова направил внимание на переполненную дорогу. Оруженосец как обычно выглядел бодрым, здоровым мужчиной; его седеющие виски, казалось, просто оттеняли коричневую с серебром ливрею. Он служил Форкосиганам в качестве принесшего вассальную присягу охранника с тех пор, как Майлз был кадетом Академии, и несомненно останется на этом посту до смерти от старости – или если они не погибнут в уличном движении.

Многовато для короткого пути. В следующий раз они объедут университетский городок стороной. Майлз наблюдал сквозь затемненное стекло дверцы, как самые высокие из новых университетских зданий остались позади и машина проехала через увенчанные шипами железные ворота Университета в милые старые улочки, предпочитаемые семьями профессоров и администрации. Примечательная архитектура относилась к последнему, еще до электрификации, десятилетию Периода Изоляции. Эта территория была при прошлом поколении восстановлена и теперь покрыта тенистой зеленью. Повсюду земные деревья и яркие цветочные клумбы под высокими узкими окнами таких же высоких и узких зданий. Майлз потрогал букет, который он поставил между ногами. Не слишком ли много цветов?

Пим, привлеченный его движением, скосил глаза на цветы на полу. – Леди, которую Вы встретили на Комарре, кажется, произвела на Вас сильное впечатление, милорд… – Он замолчал, приглашая продолжить этот разговор.

– Да, – сухо ответил Майлз.

– Миледи ваша мать связывала некоторые надежды с той очень привлекательной мисс Капитан Куинн, вместе с которой вы несколько раз приезжали домой. – Действительно ли в голосе Пима была слышна нотка задумчивости?

– Теперь мисс Адмирал Куинн, – поправил Майлз со вздохом. – И я тоже надеялся. Но она сделала свой выбор правильно. – Он состроил гримасу своему отражению в дверце. – Я поклялся себе не влюбляться в галактических женщин и не уговаривать их иммигрировать на Барраяр. Я пришел к выводу, что моя единственная надежда состоит в том, чтобы найти женщину, которая уже может выдержать Барраяр, и убедить ее полюбить меня.

– И госпожа Форсуассон любит Барраяр?

– Так же, как и я – Он мрачно улыбнулся.

– И, э-э…как насчет второй части?

– Увидим, Пим. – Или нет, как уж выпадет случай. По крайней мере зрелище человека тридцати с лишним лет, который впервые в своей жизни отправляется к даме с серьезным ухаживанием – ну, вообще-то в первый раз по-барраярски, – обещало предоставить немало часов развлечения его любопытному персоналу.

Майлз сопел в возбужденном раздражении, пока Пиму наконец-то удалось отыскать стоянку машин возле дома лорда Аудитора Фортица и виртуозно втиснуть полированный старый бронированный лимузин в совсем неподходящий для него зазор. Пим поднял дверцу, Майлз выбрался из машины и засмотрелся на трехэтажный, украшенный мозаикой фасад дома своего коллеги.

Георг Фортиц был профессором в области технического анализа неполадок в Имперском Университете в течение тридцати лет. Они с женой жили в этом доме большую часть своей супружеской жизни, вырастив троих детей и сделав две академических карьеры прежде, чем Император Грегор назначил Фортица одним из своих тщательно отобранных Имперских Аудиторов. Однако ни один из профессоров – ни Фортиц, ни его жена – не видел никакой причины менять удобный для них образ жизни просто потому, что отставной инженер получил пугающие полномочия Голоса Императора. Госпожа Доктор Фортиц ежедневно отправлялась на свои занятия. О нет, Майлз! – возразила она ему, стоило лишь упомянуть в разговоре о возможности их участия в светской жизни. – Вы можете вообразить себе, как мы перевезем все эти книги? Не говоря о лаборатории и мастерской, занимающих весь подвальный этаж.

Их жизнерадостное нежелание менять обстановку оказалось счастливым совпадением, когда они пригласили свою недавно овдовевшую племянницу и ее сына-подростка пожить вместе с ними, пока она не завершит своего образования. – Множество комнат, – добавил Профессор весело, – верхний этаж полностью пуст с тех пор, как уехали наши дети. – – И так близко к учебным классам, – практично добавила госпожа профессор. И меньше чем в шести километрах от Дома Форкосиганов! Мысленно Майлз возликовал, но вслух лишь пробормотал учтивое одобрение. Итак Катриона-Найла Форвейн-Форсуассон приехала. Она здесь, она здесь! Может быть, она сейчас смотрит на него сверху, из тени одного из верхних окон?

Майлз с тревогой оглядел свое слишком невысокое тело. Если его карликовый рост и беспокоил ее, она пока ничем этого не показывала. Вот и хорошо. Оглядев себя, он проверил все, что смог, – на его однотонном сером костюме не было пятен от еды, и никакой неподходящей уличной грязи не пристало к подошвам начищенных полуботинок. Он проверил это по своему искаженному отражению в заднем стекле лимузина. Выпуклое, расползшееся в ширину отражение смотрелось похоже на его тучного клон-брата Марка; это сравнение он чопорно проигнорировал. Марка, слава богу, здесь не было. Он попробовал потренироваться в улыбке; отражение показало ее искривленной и отталкивающей. И, разумеется, его темные волосы были аккуратно причесаны.