Страница 39 из 44
И пресвитер, как новый Иона, молил господа о милосердии, только тот Ионамолил господа «из чрева преисподней»[30] , аэтот – из могильного заточения. И так как гробница, как мы сказали, былапросторной, то пресвитер хотя и не мог повернуться в ней, однако свободнопротягивал руку в любую сторону. А кости мертвого, как он сам обычнорассказывал, источали зловонный запах, который действовал не только на внешниеорганы, но и переворачивал внутренности. И когда он закрывал нос[88] плащом и насколько мог сдерживал дыхание, он никакогодурного запаха не чувствовал. Но как только ему казалось, что он задыхается, оноткидывал немного плащ с лица и тогда вдыхал зловонный запах не только ртом илиносом, но словно даже ушами. Что же дальше? Когда, как я думаю, и бог сталсострадать ему, он протянул правую руку к крышке и нащупал засов, который,когда опускали крышку, остался лежать между нею и краем гробницы. Подвигав имнемного, он почувствовал, что надгробный камень с божьей помощью отодвигается.Когда же пресвитер отодвинул камень настолько, что смог просунуть головунаружу, он сделал еще больший лаз, через который он мог свободно вылезти. Междутем наступили ночные сумерки, хотя ночь еще и не совсем пришла на смену дня, ион устремился к другой двери подземелья. Она была заперта очень крепкимизапорами и забита большими гвоздями, однако не была настолько плотной, чтобычерез ее доски нельзя было кого-либо увидеть. Пресвитер, наклонив голову к этойдвери, заметил идущего мимо человека. Он подозвал его тихим голосом. Тот еговыслушал и тотчас же, так как у него в руке был топор, разрубил деревянныестолбы, на которых держались запоры, и открыл пресвитеру дверь. И пресвитер,невзирая на ночь, поспешно направился домой, заклиная человека, освободившегоего» ни о чем никому не рассказывать. И вот, придя домой, он отыскал грамоту,переданную ему упомянутой королевой, отнес ее королю Хлотарю и рассказал, какепископ отдал распоряжение заживо похоронить его. Все были поражены и говорили,что никогда ни Нерон, ни Ирод не совершали подобного преступления, незакапывали заживо человека в могилу. К королю Хлотарю пришел и епископ Каутин,но, обвиненный пресвитером Анастасием, удалился, побежденный и смущенный.Пресвитер же, получив от короля распоряжение, стал владельцем своего имущества,как он и хотел, оставив его своему потомству. Для Каутина же не было ничегосвятого, ничего дорогого. Его совершенно не трогали ни церковные писания, нисветские. Он был очень любезен с иудеями и предан им, но не ради спасения ихдуши, о чем обычно должен заботиться пастырь, а ради того, чтобы ониприобретали дорогие вещи, которые они продавали дороже, чем те стоили: он имделал поблажки, а они весьма перед ним угодничали.
13. Храмн же в те дни пребывал в Клермоне. Онсовершал тогда много безрассудных поступков и тем ускорил свою гибель[31] ; в самом деле, народ его часто проклинал.Он не любил того, кто мог дать ему хороший и полезный совет, а любил тольконичтожных, безнравственных молодых людей, которых он собирал вокруг себя; онприслушивался к их советам и им же приказывал силой похищать дочерей усенаторов. Он тяжко оскорбил Фирмина, отняв у него должность графа города, и наего место поставил Саллюстия, сына Еводия. Но Фирмин со своей тещей укрылся вцеркви.
Были же дни великого поста, и епископ Каутин собрался идти с пением псалмов,согласно установлению святого Галла, как мы упоминали об этом выше[32] , в церковный приход Бриуда[33] . И вот епископ вышел из города с громкимстенанием, боясь, как бы с ним в пути не случилось [89] какого-либо несчастья. Ведь сам король Храмн[34] угрожал ему. В то время, когда епископ находился в пути,король решил послать [в церковь] Имнахара и Скаптара, первых людей из своейсвиты, и сказал им: «Идите и силой выведите из церкви Фирмина и его тещуЦезарию». Когда епископ, как мы сказали, удалился с пением псалмов, посланцыкороля Храмна вошли в церковь и пытались увлечь Фирмина и Цезарию разнымилукавыми речами. Когда они так очень долго ходили по церкви, разговаривая то ободном, то о другом, стараясь привлечь внимание беглецов к тому, что онирассказывали, они приблизились к главным дверям святого храма, которые в товремя были открыты. Тогда Имнахар схватил Фирмина, а Скаптар – Цезарию за рукии выбросили их из церкви, а там уже стояли наготове слуги, чтобы их подхватить.Их тотчас же взяли под стражу[35] . Но наследующий день, когда стражу сморил сон, они, почувствовав себя свободными,сбежали в базилику блаженного Юлиана и таким образом освободились из-подстражи. Однако имущество их было передано казне. Так как епископ Каутин боялся,как бы и ему самому не нанесли обиду, он во время упомянутого пути держалнаготове оседланного коня. Как только он увидел, что сзади едут на лошадях испешат к нему, он сказал: «Горе мне, ведь это люди Храмна, они посланы, чтобысхватить меня». Вскочив на коня и погоняя его обеими шпорами, он один, оставивхор, еле живой доскакал до портика базилики блаженного Юлиана. Но мы,рассказывая об этом, вспомним высказывание Саллюстия, направленное против тех,кто хулит историков[36] . А именно он сказал:«Писать историю оказывается делом трудным: во-первых, потому что деяния надоописывать подходящими словами, а, во-вторых, если автор будет порицатьпроступки, очень многие будут склонны видеть в этом недоброжелательство изависть». Но продолжим начатое.
14. И вот когда Хлотарь после смерти Теодобальдапринял власть над франкской землей[37] , то,объезжая свое королевство[38] , он однаждыуслышал от своих приближенных, что саксы, подстрекаемые безумием, вторичновосстают против него[39] и отказываютсяплатить дань[40] , которую они ежегодновыплачивали. Раздраженный этими словами, он выступил против них. И когда онбыл недалеко от их границы, саксы направили к нему послов со словами: «Мы ведьне пренебрегаем тобой и дань, которую мы обычно выплачивали твоим братьям иплемянникам, не отказываемся платить, и если ты попросишь, мы заплатим ещебольше. Об одном лишь просим, чтобы был мир и чтобы не было столкновения междутвоим войском и нашим народом». Услышав эти слова, король Хлотарь сказал своимвоинам: «Эти люди правы. Не будем нападать на них, дабы не слишком погрешитьпротив бога»[41] . Но те отвечали: «Мы знаемэтих лжецов, они вовсе не исполнят своего обещания. Пойдем на них». И сновасаксы принесли половину своего имущества, прося мира. И Хлотарь сказал своимвоинам: «Прошу вас, оставьте этих людей в покое, чтобы не возбудить гневабожьего против нас»[42] . Но они неуспокоились. И снова саксы принесли одежду, скот и все свое движимое имущество,говоря: «Возьмите это и еще половину нашей земли, только оставьте свободныминаших жен и детей и не начинайте войны против [90] нас». Нофранки и на этом не хотели успокоиться. Тогда Хлотарь сказал им: «Откажитесь,прошу вас, откажитесь от этого намерения. Ведь мы не правы, не затевайте войны,в которой мы погибнем. Но если вы захотите выступить, я за вами по своей волене последую». Тогда, разгневанные на короля Хлотаря, они бросились на него,разорвали его шатер и с бранью потащили его, намереваясь убить, если оноткажется выступите с ними. Видя это, Хлотарь против своей воли выступил с нимив поход. Но когда завязалась битва, франки потерпели полное поражение в ней[43] , и такое множество было убитых с той идругой стороны, что совершенно невозможно было ни определить их, ни сосчитать.Тогда Хлотарь, весьма смущенный, попросил мира, говоря, что он выступил противних не по своей воле. Заключив мир, он вернулся восвояси.