Страница 90 из 253
Дорогой Рон!
Я только что узнал (и не от кого-нибудь, а от самого министра магии, которого, в свою очередь, уведомила об этом ваша новая преподавательница профессор Кхембридж), что тебя назначили старостой «Хогварца».
Это известие приятно удивило и обрадовало меня, поэтому прежде всего я хочу от души тебя поздравить. Должен признаться, меня всегда терзали опасения, что ты, вместо того, чтобы последовать моему примеру, можешь пойти по, скажем так, «пути Фреда и Джорджа», так что представь себе, как я был счастлив узнать, что ты наконец перестал пренебрегать дисциплиной и на твои плечи легла настоящая, взрослая ответственность.
Однако, Рон, помимо поздравлений мне хотелось бы дать тебе совет — потому я и посылаю это письмо вечером, а не обычной утренней почтой. Надеюсь, что тебе удастся прочитать это послание вдали от любопытных глаз и тем самым избежать нежелательных расспросов.
Из некоторых фраз, вырвавшихся у министра, когда он рассказывал мне о твоём назначении, я заключил, что ты по-прежнему проводишь много времени с Гарри Поттером. Должен предупредить тебя, Рон, что ничто не представляет такой угрозы для твоего нового положения, как дальнейшее общение с этим типом. Да, да! Я уверен, что, прочитав это, ты будешь удивлён — и, без сомнения, возразишь, что Поттер всегда был любимцем Думбльдора, — но я чувствую себя обязанным известить тебя, что Думбльдор не долго будет оставаться директором «Хогварца», и что те люди, чьё мнение имеет значение, совершенно иначе — и, вероятно, более трезво, — оценивают поведение Поттера. Больше я ничего не добавлю, однако, если ты прочитаешь завтрашний выпуск «Прорицательской газеты», то сумеешь составить достаточно верное представление о том, куда дует ветер, а заодно и понять, туда ли направлен твой флюгер!
А если серьёзно, то тебе, Рон, не следует допускать, чтобы тебя ставили на одну доску с Поттером, ибо это может серьёзно навредить твоему будущему, и здесь я, помимо прочего, имею в виду будущее после окончания школы. Как ты, должно быть, знаешь, — учитывая, что твой отец сопровождал Поттера в суд, — этим летом твой так называемый друг предстал перед Мудрейхом на дисциплинарном слушании и, надо сказать, не произвёл там хорошего впечатления. По моему мнению, ему удалось счастливо отделаться исключительно благодаря лазейке в законодательстве, и многие из тех, с кем я обсуждал это дело, остаются убеждены в его виновности.
Возможно, ты боишься открыто порвать с Поттером — я знаю, что он неуравновешен и, по моим сведениям, агрессивен, — тогда, в случае малейшей угрозы с его стороны, или если ты заметишь в его поведении нечто, что покажется тебе подозрительным, прошу тебя, смело обращайся к Долорес Кхембридж. Эта прекрасная женщина будет счастлива дать тебе хороший совет и наставление.
Здесь я перехожу ко второму совету, который мне хотелось бы тебе дать. Как я уже намекнул, времена Думбльдора в «Хогварце», можно сказать, миновали. Поэтому тебе, Рон, следует соблюдать лояльность не по отношению к нему, а по отношению к школе и министерству. Я был чрезвычайно огорчён, узнав, что в настоящее время профессор Кхембридж не находит среди преподавателей «Хогварца» должной поддержки своим начинаниям, когда пытается провести в жизнь необходимые изменения в устройстве школы, столь желательные для министерства (впрочем, начиная со следующей недели, её жизнь значительно упростится — опять же, читай завтрашний выпуск «Прорицательской газеты»!). Я же скажу только одно — тот, кто сейчас продемонстрирует добровольное желание помогать профессору Кхембридж, через пару лет имеет все шансы стать лучшим учеником школы!
Прости, что этим летом я не уделял тебе достаточно внимания. Мне больно осуждать собственных родителей, однако, боюсь, что до тех пор, пока они поддерживают связи с опасным окружением Думбльдора, я не могу позволить себе оставаться под крышей их дома. (Если ты будешь писать маме, то можешь сказать ей, что некий Стуржис Подмор, большой друг Думбльдора, был недавно приговорён к сроку в Азкабане за попытку взлома в министерстве. Возможно, это откроет родителям глаза на то, с какими мошенниками и мелкими воришками они связались.) Я считаю, мне повезло, что я не запятнан общением с подобными личностями, — министр со мной необычайно любезен, — и я очень надеюсь, Рон, что и ты не позволишь семейным привязанностям ослепить тебя и поймёшь ошибочность взглядов и поступков наших родителей. Искренне надеюсь, что со временем они осознают свои ошибки и, когда настанет этот день, я с готовностью приму от них безоговорочные извинения.
Прошу тебя, хорошенько подумай над тем, что я тебе сказал, особенно о Гарри Поттере, и — ещё раз поздравляю с назначением на должность старосты!
Твой брат,
Перси
Гарри поднял глаза на Рона.
— Ладно, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал так, будто бы всё это он воспринимает как глупую шутку, — если ты хочешь... э-э... как это?... — Он сверился с текстом. — Ах да!... «открыто порвать» со мной, я обещаю не проявлять агрессивности.
— Отдай, — Рон протянул руку. — Просто Перси ... — продолжал он чуть дрогнувшим голосом, разрывая письмо пополам, — самый, — Рон разорвал и половинки, — выдающийся на свете, — четвертинки превратились в осьмушки, — кретин. — Рон бросил обрывки в огонь.
— Давай продолжим, должны же мы закончить хотя бы до рассвета, — как ни в чём не бывало, обратился он к Гарри, подтягивая к себе работу по астрономии.
Гермиона с очень странным выражением посмотрела на Рона.
— Ладно, давайте сюда, — резко сказала она.
— Что? — не понял Рон.
— Ваши работы. Я их проверю и поправлю, — пояснила Гермиона.
— Ты что, серьёзно? Гермиона, ты просто спасительница! — воскликнул Рон. — Чем я могу...
— Вы оба можете, например, сказать: «Мы обещаем больше никогда не откладывать выполнение домашних заданий на последнюю минуту», — Гермиона, с ироническим выражением лица, протянула обе руки за сочинениями.
— Гермиона, спасибо тебе огромное, — слабым голосом пролепетал Гарри, передал ей сочинение, отвалился на спинку кресла и принялся тереть глаза.