Страница 89 из 253
— Ой!... Извините...
— Когда ты следишь за Охотниками, то всё время смещаешься в сторону! — недовольно сказала Ангелина. — Ты либо стой в центре, пока действительно не понадобится защищать какое-то из колец, либо кружи возле них, но только не отплывай в сторону как облако — именно так ты и пропустил последние три мяча!
— Извините... — повторил Рон. На фоне ярко-голубого неба было особенно заметно, что его лицо по цвету напоминает ветчину.
— И, Кэтти... Нельзя уже как-то разобраться с этим кровотечением?
— Оно всё хуже и хуже! — гнусаво ответила Кэтти, зажимая нос рукавом.
Гарри посмотрел на Фреда. Тот встревоженно рылся в карманах. Достав что-то фиолетовое, он в течение секунды внимательно его изучал, а потом, в полнейшем ужасе, резко обернулся к Кэтти.
— Ладно, попробуем ещё раз, — сказала Ангелина. Она не обращала внимания на слизеринцев, громогласно распевавших «грифиндорцы — слабаки, гриффиндорцы — слабаки», но во всей её позе чувствовалась явная скованность.
Не прошло и трёх минут игры, как снова раздался свисток Ангелины. Гарри, как раз успевший заметить Проныру, кружащего у противоположных колец, ужасно расстроился.
— Что на этот раз? — раздражённо спросил он у Алисии, которая оказалась к нему ближе всех.
— Кэтти, — коротко ответила та.
Гарри повернулся и увидел, что Ангелина, Фред и Джордж со страшной скоростью мчатся к Кэтти. Гарри с Алисией тоже полетели к ней. Похоже, Ангелина остановила игру вовремя: белая как мел Кэтти была вся в крови.
— Ей надо в больницу, — сказала Ангелина.
— Мы её отведём, — с готовностью отозвался Фред. — Она... э-э... по ошибке приняла козинак-кровопуск...
— Ну всё, без Отбивал и Охотника играть не имеет смысла, — хмуро бросила Ангелина, когда близнецы стремительно полетели к замку, с двух сторону поддерживая ослабевшую Кэтти. — Пошли переодеваться.
Они потащились к раздевалке. Слизеринцы продолжали распевать свою идиотскую песню.
— Как прошла тренировка? — холодно осведомилась Гермиона, как только Гарри и Рон через отверстие за портретом вскарабкались в гриффиндорскую гостиную.
— Тренировка прошла... — начал Гарри.
— Хуже некуда, — бесцветным голосом закончил Рон, падая в кресло рядом с Гермионой. Та внимательно посмотрела на него и на глазах начала оттаивать.
— Ну, это же первый раз, — утешила она, — ясно же, что нужно время, чтобы...
— А кто сказал, что это было из-за меня? — огрызнулся Рон.
— Никто не сказал, — испугалась Гермиона, — просто я подумала...
— Что я обязательно окажусь никчёмным игроком?
— Нет, конечно, нет! Просто ты сказал, что тренировка прошла хуже некуда, вот я и решила...
— Мне некогда! Мне надо делать домашние задания! — грозно выкрикнул Рон и, топая ногами по ступенькам, отправился наверх, в спальню. Когда он скрылся из виду, Гермиона повернулась к Гарри.
— Что, он и правда настолько плох?
— Нет, — соблюдая лояльность, ответил Гарри.
Гермиона подняла брови.
— Конечно, он мог бы играть и получше, — добавил Гарри, — но ведь, как ты сама сказала, это всего лишь первая тренировка...
В тот вечер ни Гарри, ни Рону не удалось сильно преуспеть в выполнении домашних заданий. Гарри знал, что Рон всё время думает о том, как он опозорился на тренировке, а у него самого постоянно вертелась в голове дурацкая припевка: «грифиндорцы — слабаки»...
Всё воскресенье они просидели в гостиной, зарывшись в учебники. Комната сначала была полна народа, потом опустела. Опять стояла отличная погода, и гриффиндорцы в большинстве своём гуляли во дворе, торопясь насладиться, быть может, последним погожим днём. Незаметно подошёл вечер. У Гарри было чувство, будто кто-то целый день старательно бил его мозг о черепную коробку.
— Знаешь, наверно, всё-таки надо постараться хотя бы часть домашних заданий выполнять на неделе, — пробормотал Гарри, когда они с Роном наконец покончили с длиннющим сочинением по деанимационному создавальному заклятию для профессора Макгонаголл, и в полном отчаянии перешли к не менее длинной и трудной работе о многочисленных спутниках Юпитера, которую задала профессор Зловестра.
— Да уж, — Рон потёр покрасневшие глаза и бросил в камин пятый испорченный лист. — Слушай... Может, попросим у Гермионы её работу? Просто посмотреть...
Гарри взглянул на Гермиону. Она сидела с Косолапсусом на коленях и весело болтала с Джинни, а перед ней в воздухе быстро мелькали спицы, вязавшие бесформенные носки.
— Нет, — сурово произнёс он, — ты и сам понимаешь, что она не даст.
Они работали дотемна. Толпа, набившаяся в гостиную к вечеру, медленно, но верно редела. В половине одиннадцатого к Гарри и Рону, зевая, подошла Гермиона.
— Ну что, закончили?
— Нет, — отрывисто бросил Рон.
— Самый большой спутник Юпитера — Ганимед, а не Каллисто, — Гермиона через плечо Рона показала на строчку в его сочинении, — а вулканы есть на Ио.
— Спасибо, — недовольно буркнул Рон, вычёркивая неверные сведения.
— Извини, я всего лишь...
— Постигаю: всего лишь подошла покритиковать...
— Рон...
— У меня нет времени выслушивать проповеди, надеюсь, это ясно, Гермиона? У меня ещё по горло работы...
— Нет... Смотрите!
Гермиона показывала на ближайшее окно. Гарри и Рон посмотрели туда и увидели за стеклом на подоконнике красивую сову, очень спокойно глядевшую на Рона.
— Это же Гермес, да? — полувопросительно сказала Гермиона. В её голосе звучало удивление.
— Ничего себе! Так и есть! — тихо воскликнул Рон, бросая перо и поднимаясь с кресла. — С чего это Перси вздумал мне писать?
Он подошёл к окну и открыл его. Гермес влетел внутрь, сел на сочинение Рона и протянул ему лапку с письмом. Рон снял письмо, и Гермес немедленно улетел, оставив на изображении Ио чернильные отпечатки.
— Почерк Перси, это точно, — Рон снова опустился в кресло. Он неверяще смотрел на адрес, написанный на свёрнутом свитке: «Хогварц», колледж «Гриффиндор», Рону Уэсли. Он поднял глаза. — Ну что?
— Открывай скорей! — возбуждённо воскликнула Гермиона. Гарри кивнул.
Рон развернул свиток и начал читать. Чем ниже опускались его глаза, тем угрюмее он становился, а под конец на его лице явственно выразилось отвращение. Он сунул письмо Гарри и Гермионе, те склонили к нему головы и вместе стали читать: