Руфанна Элдер

ДЖЕСС: Если что-то будет тебя тревожить, ты можешь всем со мной поделиться, слышишь? Вот что, с этого дня я буду тебе за отца. Я заменю его тебе, если захочешь. И ты сможешь все мне рассказываться, как старшему брату. Я тоже тебя люблю, Джуд. Ты мне всегда был родной душой. (Обнимает его) И я всегда… буду с тобой рядом. Но со мной почему-то творится в последнее время такая штука. Мне как нож всадили в сердце.

ДЖУД: (встревожено) Нож в сердце? О чем ты таком говоришь?

ДЖЕСС: Я задет за самое живое, ранен в душу. Грудь от тоски рвется на части.

ДЖУД: Кто тебя так обидел, Джесс?

ДЖЕСС: Кто? О, пожалуй, что я сам. Я сам себя замучил… Но штука в том, что я слишком сильно ее люблю! Руфанну! Я всегда любил ее безмерно. Но вряд ли она любит меня так же сильно в ответ. Она любит другого.

ДЖУД: Но она всегда говорила мне, что любит только тебя.

ДЖЕСС: (ведется на его слова) А с тобой-то разве она о таком говорила?

ДЖУД: Ой, да постоянно. Она вечно мне повторяет, что в ее сердце есть только ты.

ДЖЕСС: Эх, если бы только это было правдой.

ДЖУД: А почему нет, раз она так говорит.

ДЖЕСС: (с жаром) Потому что у нее есть другой! Кто-то встал между нами, когда до свадьбы оставалось всего ничего. Нас разделила другая любовь.

ДЖУД: (высвобождается из объятий Джесса) Да кто, не представляю, мог между вами встать?

ДЖЕСС: Вон ты каким стал, Джуд. Боже, такой красивый парень, глаз не отведешь.

Девчонке ничего не стоит… влюбиться в тебя по уши.

ДЖУД: Но я не знаю таких девчонок, Джесс. Никто в меня по уши не влюблялся!

ДЖЕСС: Джуд, Руфанна тебя любит. Ничего не говори. Дай досказать. Вот что меня так мучает. Не дает мне спать. Да и тебе тоже. Мы оба не спим по ночам, потому что она любит тебя сильней, чем меня, и ты боишься ее любви и боишься меня. Скажи еще, что я не прав. (Неожиданно целует Джуда в губы.)

ДЖУД: (мечтательно) Ты целуешь точь-в-точь как папа, когда он укладывал меня спать.

ДЖЕСС: Что ж, раз я поцеловал тебя как твой отец, то я и обещаю тебе, что не буду винить тебя ни за какие слова. (Снова целует его и Джуд тоже целует его в ответ.) Это все твоя красота, за нее она в тебя и влюбилась. Моя грудь не такая восхитительная и белая. Она у меня скорее как у солдата или борца, а ты, Джуд, похож на юного ангела. Так и есть. От твоей ангельской красоты она и потеряла голову.

ДЖУД: Обними меня еще, когда ты говоришь мне такие слова.

ДЖЕСС: Я буду обнимать тебя, сколько захочешь. А ты расскажешь, что произошло.

ДЖУД: Если ты поклянешься мне, Джесс, что любишь меня и не сделаешь мне ничего плохого, если поклянешься на Библии, что не тронешь меня, тогда я расскажу тебе, почему я не могу спать ночами.

ДЖЕСС: Давай сюда Библию. Я поклянусь на чем угодно. Поклянусь собственным сердцем, расколотым надвое. (Берет Джуда за руку и держит ее)

ДЖУД: О, какой груз ты снял у меня с груди, Джесс. Теперь я чувствую, что смогу продолжать жить… Знаешь, мне какое-то время казалось, что я не переживу того, что случилось…. Такая это была боль и беспорядок чувств.

ДЖЕСС: Тогда расскажи мне все, как если бы сейчас перед тобой был твой отец, отец, который тебя любит и никогда не сделает тебе больно. Выговорись и отведи душу, братишка.

ДЖУД: Мне кажется, правда в том, Джесс, что я полюбил тебя больше, чем Руфанну. Ведь я так отчаянно тосковал по отцу. И так безнадежно горевал, когда его не стало.

ДЖЕСС: Просто представь, что он вернулся, и ты рассказываешь ему о том, что тебя тревожит.

ДЖУД: Знаешь, это случилось, когда я порвал рубашку. Я влетел в живую изгородь, и Руфанна решила, что нельзя мне разгуливать в рубашке, драной в клочья

ДЖЕСС: Вот как.

ДЖУД: (обеспокоенно) Ты точно не злишься, Джесс? У тебя такой странный вид.

ДЖЕСС: Как я могу злиться на юношу, что подобен ангелу. (Прижимается к Джуду) Расскажи, что произошло потом.

ДЖУД: А потом я попросил ее… Нет, вначале она прикоснулась к моей груди.

ДЖЕСС: Ясно.

ДЖУД: И я попросил ее дотронуться до меня снова. А потом сказал, что она должна послушать, как бьется мое сердце.

ДЖЕСС: Но почему, Джуд? (Касается его губ так, словно это губы Руфанны).

ДЖУД: Потому что (продолжает, словно в полусне) я признался ей, что мое сердце бьется для нее.

ДЖЕСС: А оно и правда… билось для нее?

ДЖУД: Да, Джесс, в ту минуту, оно билось для нее.

ДЖЕСС: А для кого бьется твое сердце сейчас, Джут? Ведь я слышу его удары в этой безмолвной темноте.

ДЖУД: Мне кажется… сейчас оно бьется для нас с тобой двоих.

ДЖЕСС: Что это значит?

ДЖУД: Джесс, у тебя такое лицо… такой вид, словно… ты весь побелел от ярости.

ДЖЕСС: Выходит, твое сердце бьется любовью к ней.

ДЖУД: А потом я сказал ей: «Руфанна, это не честно, что я показываю тебе свою грудь и даю тебе слушать, как бьется мое сердце, а ты мне того же не позволяешь».

ДЖЕСС: (громко восклицает) Господи Боже… нет, нет, продолжай. Не обращай на меня внимания. Расскажи мне все, все как было.

ДЖУД: (берет Джесса за руку: вначале тот отдергивает ее, но потом бессильно оставляет в ладонях Джуда) А потом она сняла блузку и дала мне послушать, как бьется ее сердце.

ДЖЕСС: И оно стучало быстро, как рычажный молот? И оно билось для тебя?

ДЖУД: Мне показалось, оно колотилось как у скаковой лошади.

ДЖЕСС: (почти истерично) Для тебя?

ДЖУД: Не знаю.

ДЖЕСС: Что значит, не знаешь? Как ты можешь не знать?

ДЖУД: По-моему, ее сердце билось так просто от любви. Может быть, ей вспомнилась любовь к тебе. Думаю, это любовь заставляла ее сердце так стучать, а не то, что я был рядом.

ДЖЕСС: Для кого еще сердце у нее могло колотиться как у несущейся скаковой лошади? Для кого, как не для тебя, неужели не понимаешь. Она полюбила тебя!

ДЖУД: Не знаю, как это получилось, но мы вдвоем унеслись как на крыльях, взмыли и улетели невесть куда парой белых голубков. Груди наши были распахнуты и сердца бились слитно, и все это вышло случайно, все произошло потому, что я угодил в изгородь и разодрал шипами новую рубашку.

ДЖЕСС: Но ведь вам, пожалуй, мало было просто слушать, как бьются ваши сердца. Любовь завела вас в тот день куда дальше, да Джуд?.. Не забывай, я теперь твой отец и я люблю тебя. (Обнимает его) Так что, как бы ни было от этого больно, одному из нас, или нам обоим… не надо ничего замалчивать, верно, Джуд, красавчик ты мой?

ДЖУД: (почти обессилено) Наверное. Наверное. Мне надо глотнуть воды. Кувшин и стакан вот здесь.

ДЖЕСС: (Вскакивает с кровати, хватает стакан, наливает в него воды из кувшина и подает его Джуду. Тот берет у него стакан и отпивает.) Дай и я напьюсь после тебя. Из того же стакана. (Пьет как обезумевший)

ДЖУД: (как будто в бреду) А потом, потом… Тела наши расстались с одеждами и сердца забились, словно в унисон, да, именно, тела наши скользнули одно в другое, словно мы вместе были в реке, и река хлынула внутрь нас, река…

ДЖЕСС: Нет, нет! Боже! Я сейчас кажись сдохну. (Откидывается на спину на постели, хватает ртом воздух.)

ДЖУД: (едва ли ведая, в какое состояние привел Джесса его рассказ) Вот и все, что случилось… Но я знаю одно. Джесс, Джесс, что с тобой? Джесс, почему ты закрыл глаза?

ДЖЕСС: Джуд, хорошо бы, чтобы ты меня сейчас убил, или я сам себя прикончил.

ДЖУД: Послушай, Джесс, милый, тебе не о чем волноваться.