Страница 14 из 14
ДЖЕК: (начинает отходить от забытья собственных мечтаний) Вы меня как будто заколдовали, доктор, по-другому не скажешь. Поразительно, пока вы рассказывали, а я слушал, Руфанна стала для меня, поверьте, реальнее любого из людей, которых я встречаю и знаю! Вы вдохнули в нее жизнь, доктор Ульрих!
ДОКТОР УЛЬРИХ: Только благодаря тому, что ты такой чуткий слушатель. Право же, я бы говорил и говорил с тобой до глубокой ночи.
ДЖЕК: Но доктор Ульрих, это же не конец ее истории! Не может быть, чтобы это было всё! Ведь Руфанна — помните, я говорил, что тоже видел ее незадолго до смерти — продолжала жить!
ДОКТОР УЛЬРИХ: (с грустью) Жить, Джек? Грезить наяву, так будет правильнее. Да, грезить! Ты, наверное, знаешь, что я всегда любил хорошенько прогуляться на своих двоих. Вечерний гуляка, так меня у нас прозвали. Вон идет наш вечерний гуляка, кричали, чуть меня завидят! Как бы там ни было, после событий, которые я тебе перечислил, каждый день, ближе к вечеру, закончив с последним пациентом, я отправлялся пройтись мимо дома Руфанны. Она всегда, если только погода не обещала быть слишком ненастной, сидела у себя на крыльце, на стуле под сенью колонн ее особняка, что был построен еще до Гражданской Войны. И всегда, Джек, голову ее украшала корона!
ДЖЕК: А, ну конечно, венец королевы выпускного бала. (Он кратко записывает что-то в блокнот.)
ДОКТОР УЛЬРИХ: Именно. И проходя мимо, я всякий раз останавливался, приподнимал шляпу и говорил добрый вечер, Руфанна. Доброго тебе вечера. Ты выглядишь сегодня замечательно, моя милая. Позволь, предлагал я, я немного тебе помогу. Давай я поправлю тебе корону. О, Руфанна, продолжал я. Я знаю, Руфанна, что ты тоже знаешь, о чем я думаю, хоть слова для тебя уже и потеряли важность.
ДЖЕК: Значит, после описанных вами событий, она больше никогда не разговаривала.
ДОКТОР УЛЬРИХ: (как будто не слыша Джека, он встает, и словно обращается к самой Руфанне) Я хочу сказать, Руфанна, снова говорил я ей, есть то, что мы оба с тобой знаем, моя милая. Поэтому к чему нам слова, правда?.. Они нам не нужны. И тогда на губах у нее показывалась едва-едва заметная улыбка, и я снимал свою шляпу, кланялся, и надевал снова. Завтра я опять тебя проведаю, милая. А пока будь здорова. Но прежде, позволь я еще чуть-чуть поправлю твою корону. Вот так, говорил я, поправив ее, теперь она сидит идеально! У меня возникало искушение ее поцеловать. Да, сейчас ты совсем такая, какой мы все привыкли тебя знать, Руфанна.
Доктор Ульрих снова медленно опускается в кресло.
ДЖЕК: И она понимала, что вы ей говорили, доктор?
ДОКТОР УЛЬРИХ: (немного помолчав) Я надеялся и надеюсь, что да, Джек. Думаю, где-то в глубине души она все понимала, наша Дрёмушка. Наверное, она всецело ушла в себя, а когда ты весь в себе, то что тебе слова, понимаешь. Доброй ночи, Руфанна. (произносит так, словно она находится здесь, с ними)
Доктор Ульрих и сам полностью погружается в свои мысли, и, наконец, Джек, неловко встает и собирается выйти из комнаты.
ДОКТОР УЛЬРИХ: Ты ведь еще не уходишь, Джек?
ДЖЕК: Мне пора. Доктор… Боюсь, я и так слишком вас утомил.
ДОКТОР УЛЬРИХ: Утомил? Чепуха на постном масле! Ничего подобного. Нет, правильнее сказать, ты помог мне воспрянуть с новыми силами, Джек. Воспрянуть к жизни. Ты вернул меня оттуда из прошлого в день сегодняшний помолодевшим и возродившимся. Так что я вовсе не устал. Не устал ни капли.
ДЖЕК: Для меня эта история настоящее чудо, доктор Ульрих. Не могу выразить вам, как много она для меня значит — она распахнула мне дверь в прошлое и вместе с тем освежила душу и вдохнула в нее новых сил. Вы назвали это воспрянуть. Да, так оно и есть, воспрянуть…. Не знаю, что о ней скажет Историческое Общество. По правде, мне и нет до этого никакого дела. Ведь история Руфанны Элдер это нечто большее, чем исторический материал, правда, доктор?
ДОКТОР УЛЬРИХ: (грустно, мрачно) Думаю, ты совершенно прав, Джек. И разве не замечательно, что с тобой оба храним ее в сердце? (Снова встает с кресла, подходит к Джеку и они обнимаются) Ты извлек на свет все эти спавшие воспоминания, Джек. Это только твоя заслуга. Доброй ночи, мой мальчик… Когда-нибудь мы с тобой еще посидим и поговорим. Доброй ночи.
Джек уходит. Доктор Ульрих провожает его взглядом.
Свет гаснет