Страница 4 из 75
- И она уступила твоему требованию? - с улыбкой спросил Стивен. - Мило с ее стороны. Но тебе не следует волноваться, Диана бодрой рысью проведет целый караван верблюдов сквозь игольное ушко
- Ах, - вскричал Ягелло, - как же я обожаю женщин, способных ездить верхом, править лошадьми, и находить с ними понимание! И он пустился в дальнейшие восхваления достоинств миссис Мэтьюрин, которым не хватало лишь досконального знания лошадей, чтобы стать эталоном совершенства.
Стивен видел удивленное, добродушное и в то же время циничное лицо Натана на противоположной стороне стола, забавлявшегося горячностью Ягелло. В Ягелло имелось нечто, вызывавшее у людей улыбку, отметил Стивен. Его молодость, жизнерадостность, пышущее здоровье, привлекательность, возможно, простота. "Ни одним из этих качеств я не обладаю и никогда не обладал, - признался себе Стивен. - Осознают ли такие Ягеллы свое счастье? Наверное, нет. Счастливцы..." На него накатила волна острого желания выпить кофе, и, заметив, что графины, сделав последний круг, остались нетронутыми его порозовевшими и слегка осоловевшими гостями, он громко произнес: - Джентльмены, возможно, нам следует присоединиться к дамам.
Предложение Ягелло своей кареты стало настоящим сюрпризом, остальным экипажам было приказано прибыть пораньше, чтобы доктор Мэтьюрин вполне успел попрощаться со всеми и добраться до портсмутской почтовой кареты, имея полчаса в запасе. Экипажи прибыли в половине одиннадцатого и разъехались, оставив Стивена, Диану и Ягелло с восхитительным ощущением праздника, неожиданной свободы и независимости от времени.
Натан также остался, частично потому, что жил неподалеку, буквально за углом, а частично из желания поговорить с Дианой о деньгах. Она привезла с собой из Индии и США удивительные драгоценности, многие из которых никогда не надевала; теперь же, во время войны, после удивительных и ужасающих побед Наполеона над Австрией и Пруссией, их стоимость возросла просто неимоверно.
Натан желал, чтобы Диана извлекла из этого факта выгоду, вложив часть рубинов (большие вульгарные такие вещицы, невероятно огромные, как пирожные с малиной) в отобранный им список сильно обесцененных британских акций, которыми оказался завален рынок - эта инвестиция могла бы принести отменную прибыль в случае долгожданной победы союзников. Тем не менее, отвесив поклон, она лишь улыбнулась, предложив захватить остатки bombe glacee [5] в бильярдную, где смогут полакомиться им во время игры.
- Ведь в любом случае Стивен еще должен попрощаться со своим оливковым деревом,- заметила Диана. На всей Халф-Мун-Стрит, пожалуй, только в ее бильярдной можно было увидеть оливу: комната нависала над садом позади дома, и Стивен, выломав одну плиту из пола, посадил черенок оливы из тех, что растут в его родной Каталонии и являются потомками растений из рощи Академа.
Стивен присел около ростка, показывая Натану пять новых листочков и уже почти проклюнувшийся шестой. С другим мужем Натан бы обсуждал акции и облигации, но Стивен совсем не интересовался финансовыми делами жены, предоставив ей самой этим заниматься.
- Давай, Стивен, - сказала она, положив кий. - Я оставила для тебя такую выгодную позицию.
Когда речь шла о покалеченной ноге, доктор Мэтьюрин с пилой в руках выглядел смелым, ловким и решительным хирургом: его движения быстры, уверенны, точны. Но бильярд явно не являлся "его игрой". Хотя в теории он и достаточно ее знал, но не имел почти никакой практики.
И теперь, изучив все варианты, Стивен нанес по шару неуверенный удар, посмотрел, как тот медленно покатился в правую верхнюю лузу, не задев другие шары, и вернулся к оливковому дереву. Остальные игроки прибыли из абсолютно другого мира: Натан длинной серией аккуратных карамболей почти без касаний, собрал шары в углу и разбил их, оставив противника в крайне неудобной позиции. Ягелло выполнил несколько искусных и точных ударов с руки из дома по прицельному шару, находящемуся на задней отметке, Диана же играла более лихо, наслаждаясь риском.
Она кружила вокруг стола с хищным блеском в глазах, с треском посылая шары в лузы. Как-то раз, уже достигнув серии в тридцать семь очков, когда для победы ей недоставало лишь трех, шары неудобно расположились в центре. Диана перекинула свою стройную фигуру через край стола и, вытянувшись в струнку на сукне, уже было достала шар, когда ее окликнул Стивен. - Отдохни моя дорогая, ради всей нашей любви, сделай паузу. Существовала большая вероятность того, что Диана могла забеременеть, и ему совсем не нравилась ее поза.
- Бах, - произнесла она, опустив кий на вытянутую руку: посмотрела вдоль него, ее глаза сузились, кончик языка высунулся из уголка рта; Диана замолчала, а потом сильным плавным движением направила красный шар прямо в нижнюю правую лузу, а биток - в левую. Диана соскользнула со стола с такой гибкостью, таким изяществом и такой неподдельной триумфальной радостью, что сердце Стивена на мгновение замерло, а другие мужчины посмотрели на нее с непередаваемой нежностью.
- Карета капитана Ягелло,- доложил дворецкий.
Насколько поля битвы похожи на клумбы роз, настолько и капитан Обри был знаком с первыми лучше, отчасти благодаря своей профессии, которая, с огромными перерывами, часто холодными и всегда мокрыми, сводила его в ожесточенных схватках с врагами короля, не говоря уже о схватках с Адмиралтейством, Советом военно-морского флота, кровожадным начальством и подчиненными, а отчасти потому, что он оказался никудышным садоводом.
Несмотря на всю его любовь и заботу, розы в Эшгроу-коттедж порождали больше тли, гусениц, мучнистой росы, ржавчины и серой гнили, чем цветов - которых никогда не вырастало достаточно даже для того, чтобы ими можно было выстлать ложе даже гному, не говоря уже о шестифутовом морском офицере весом в сто кило. Говоря в переносном смысле, его брак походил на розы больше, чем у других, Джек оказался гораздо счастливее, чем того заслуживал (он не был ни верной опорой для семьи, ни строгим однолюбом), и хотя не являлся абсолютно счастливым и мог втайне желать спутницу, более склонную к плотским утехам и не столь ревнивую, но оставался глубоко привязан к Софи, да и в любом случае, часто находился вдали от дома в течение многих лет подряд.
Вот и теперь он стоял на корме ЕВК "Ворчестер", собираясь отплыть снова. Его жена сидела немного позади, на несуразном стуле с подлокотниками, принесенном на палубу по такому случаю.
Корабль лежал на одном якоре в Спитхеде все эти долгие часы, Голубой Питер реял на фор-стеньге как прибитый, фор-марсель потравлен, вымбовки оснащены и закреплены вахту назад, готовые отправить корабль в путь: весь экипаж пребывал в состоянии гневного напряжения - офицеры раздражены, обед отложен, все взгляды возмущенно обращены в сторону берега.
"Ворчестер" размашисто покачивался на слабеющем отливе, капитан Обри подошел к поручням правого борта, подзорная труба все еще обшаривала Портсмут. Лицо его, обычно добродушное и жизнерадостное, казалось застывшим, мрачным и жестким: ветер по-прежнему дул в нужном направлении, но едва ли достаточный, и, как только начнется прилив, корабль может с тем же успехом вернуться к месту стоянки - ему никогда не вытянуть против течения. Джек ненавидел непунктуальность, а это именно тот случай, невероятная непунктуальность, что держала его здесь. Он уже просил о большой-большой отсрочке у адмирала порта, который чувствовал привязанность к миссис Обри, но это не могло продолжаться, и сейчас в любой момент на этом флагштоке мог вспыхнуть приказ "Ворчестеру" выйти в море, и тогда ему придется отплыть, с хирургом или без него, предоставив экипажу гички выбираться как сможет.
Морской рундук доктора Мэтьюрина прибыл на борт заблаговременно вместе с его хорошо известным футляром для виолончели, на портсмутской почтовой карете, но доктора там не оказалось. И напрасно Бонден, капитанский рулевой, тряс кучера и охранника: нет, они не видели маленького, невзрачного смуглого мужчину в длинном парике; нет, не оставили его случайно в Гилфорде, Годалминге или Петерсфилде, да и с какой стати?
5
bombe glacee (фр.) - десерт из мороженного в форме ядра, отсюда и название. В Le Guide culinaire приводится более 60 рецептов.