Страница 3 из 75
- Я имею ввиду самые последние события. Похоже, Джек забыл об осмотрительности, которой просили придерживаться его адвокаты, и, на их взгляд, временный отъезд из страны представляется необходимым. Я забыл детали - драка, адвокаты, вылетающие из двустворчатых окон, разбитое стекло на сумму в несколько фунтов, угрозы жизням клерков, нарушение общественного порядка. Вот почему обстоятельства приняли столь внезапный оборот. И именно поэтому он согласился принять это командование. Это не более чем интермедия в его послужном списке.
- Капитан Обри вернется назад, чтобы получить "Блэкуотэр", когда тот будет готов? Софи будет так рада.
- Что ж, если говорить об этом, если говорить об этом... - Стивен замялся и затем, преодолев желание сдержаться, что помимо прочего делало его столь неподходящим супругом, сказал, - дело в том, что у него возникли большие трудности в получении даже этого назначения, его приятелям пришлось привести власть имущим самые убедительные доводы, напомнив об оказанным Джеком услугах и об обещаниях Первого лорда Адмиралтейства, и, несмотря на все это, он никогда не получил бы "Ворчестер", если бы капитан... - если бы один друг очень своевременно не отошел в сторону.
Существует некое напряжение, личные склоки в самом Адмиралтействе, и, невзирая на послужной список, его могут лишить "Блэкуотэра", хотя Джек и оснащал его так долго. Временное бездействие может найти его только на берегу, снедая душу, так же сильно, как и шлюпки под королевским флагом
- Подозреваю, что дело в его сумасбродном старике-отце, - протянула Диана.
Генерал Обри являлся представителем оппозиции в парламенте, неистовым энтузиастом и болтливым радикалом - прискорбная помеха для любого сына, служащего интересам короны, в руках чьих министров находилось назначение и повышение.
- Вне всяких сомнений, это имеет кой-какое отношение к делу, - сказал Стивен. - Но я уверен, существует и нечто большее. Ты знаешь человека по имени Эндрю Рэй?
- Рэй из Казначейства? О да. Его повсюду можно встретить. Я имела честь танцевать с ним на балу у Люси Керрингтон, в тот день, когда ты сбежал к своим приятелям, рептилиям, он также присутствовал на званом обеде у Тарлоу. Гляди, еще один экипаж - это, должно быть, адмирал Фэйторн, всегда пунктуальный, как часы. Стивен, мы ведем себя безобразно. Нам следует спуститься вниз. Почему ты интересуешься этим ничтожеством Рэем?
- Ты считаешь его ничтожеством?
- Вне всяких сомнений. Чересчур умен, как и большинство этих ребят из казначейства, к тому же и подлец - ты не поверишь, как подло он обошелся с Хэрриет Фэншоу. Ничтожество во всех своих поступках и хлыщ, я к нему даже фендерсом не притронусь.
- Сейчас Рэй исполняет обязанности второго секретаря Адмиралтейства на время болезни сэра Джона Бэрроу. Но до недавнего времени работал в казначействе, когда Джек заявил ему, что тот плутует в карты, заявил довольно открыто, в своей прямолинейной манере моряка, в заведении Уиллиса.
- Боже правый, Стивен! Ты никогда не говорил мне. Честное слово, ну и скрытная же ты натура.
- Ты никогда не спрашивала.
- Он вызвал Джека на дуэль?
- Нет. Полагаю, Рэй избрал более безопасный курс. Его прервал громогласный стук в парадную дверь. - Я доскажу тебе позже. Спасибо тебе, моя дорогая, за замечательный подарок.
Пока супруги спускались вниз в холл, Диана сказала: - Ты все знаешь о кораблях и море, Стивен. Стивен поклонился. Плавая с капитаном Обри с самого начала столетия, ему следовало бы знать предостаточно и о том, и о другом, но, в действительности, даже теперь не всегда отличал левый борт от правого и мог лишь похвалиться своим знакомством с носом и кормой и немногими более редкими морскими терминами. - Скажи мне, что такое фендерс, который они столь часто упоминают?
- А что касается этого, друг мой - молвил Стивен, - ты должна понять, что гичка - это личная шлюпка капитана, или пиннаса, как мы ее называем, а фендерс - нечто вроде отсоединенной мачты.
Открыв перед ней дверь в гостиную, доктор обнаружил не одну молодую женщину, а двух, то и дело бросавших друг на друга презрительные, а на Ягелло, сидевшего между ними в своей роскошной гусарской форме и выглядевшего хоть и любезным, но отрешенным, - полные обожания взгляды. Увидев доктора, он подскочил, звякнув шпорами, и воскликнул: - Дорогой мой доктор, как я рад вас видеть, - и заключил его в объятия, тепло улыбнувшись.
- Прибыл адмирал Фэйт, - торжественно провозгласил дворецкий, и часы пробили ровно час.
Прибывало все больше гостей, и, воспользовавшись тем, что дверь то и дело открывалась, кошка с кухни проскользнула, низко пригнувшись, в гостиную и влезла по спине Стивена на его левое плечо, где и уселась, хрипло мурлыча и потираясь ухом о его парик. А гости все прибывали, один из них — банкир, финансовый советник Дианы, пришелся Стивену по душе - он тоже полностью посвятил себя свержению Бонапарта и весьма эффективно использовал свое узкоспециализированное оружие.
Хотя торжественность момента оказалась подпорчена некрасивой сценой, когда дворецкий вышвырнул кошку, все, наконец, направились в столовую, где их уже ждали лучшие блюда, которые мог предложить Лондон, ведь, несмотря на свою грациозность, Диана любила поесть, и вдобавок к тому, что хорошо разбиралась в вине, у нее работал прекрасный повар. В этот раз его таланты были направлены на приготовление всех любимых блюд Стивена.
- Положить вам трюфелей, мэм? - спросил он соседку справа, вдову, чье влияние помогло восстановить репутацию Дианы, подпорченную необдуманными связями в Индии и Соединенных Штатах и лишь частично восстановленную браком.
- Увы, не смею, - ответила та. - Но мне доставит большое удовольствие видеть, как угощаетесь вы. Послушайтесь совета старой леди - съешьте все трюфели, что вам попадутся на глаза, пока ваш желудок еще может с ними справляться.
- Что ж, полагаю, мне стоит ему последовать, - ответил Стивен, погрузив ложку в пирамидку трюфелей. - Пройдет немало времени, прежде чем я увижу подобное. Завтра, с божьей милостью, я взойду на корабль, и тогда мне придется довольствоваться лишь сухарями, солониной, сушеным горохом и толикой пива, по крайней мере, до тех пор, пока не скинут Бонапарта.
- Так выпьем же за его посрамление, - предложила тост вдова, подняв свой бокал. Весь стол выпил за посрамление Бонапарта, а затем за возвращение доктора Мэтьюрина, благополучное возвращение, за Королевский Флот, за каждого из присутствовавших, и затем стоя - что создало небольшие осложнения для мисс Тревор, вынужденной ухватиться за руку Ягелло, - за короля.
В самый разгар этого веселья - замечательного кларета, бургундского и портвейна - Стивен обеспокоенно глянул на часы, красивый французский картель на стене позади головы мистера Натана. Мэтьюрин должен был отправиться портсмутской почтовой каретой и смертельно боялся ее пропустить.
На свою беду доктор увидел, что с момента подачи супа из омаров стрелки не сдвинулись с места. Картель, как и добрая половина часов в доме Дианы, остановился, а Стивен знал, что правилами приличия запрещался даже брошенный украдкой взгляд на карманные часы. Несмотря на то, что они с Дианой жили более вольной жизнью, чем большинство супружеских пар, но оставались очень-очень близки в других аспектах. Поймав его взгляд, она окликнула его с другого конца стола: - Дорогой, спокойно ешь свой пудинг, Ягелло взял карету у своего посла и любезно согласился нас отвезти.
Вскоре после этого Диана вместе с другими дамами удалилась. Ягелло переместился в верхний конец стола, заняв место вдовы, и Стивен сказал ему: - Ты человек с золотым сердцем, мой дорогой, да, так и есть. Теперь я смогу видеть Диану по меньшей мере еще двенадцать часов и могу не беспокоиться из-за этой треклятой почтовой кареты.
- Миссис Мэтьюрин пыталась взять у меня обещание, что править будет она, - ответил Ягелло, - и я дал слово, что с первыми же лучами солнца все так и будет, но лишь с твоего согласия, - его голос звучал тревожно.