Сады Луны

Рваная Снасть сделала большой глоток, вытерла губы.

— Ваш взвод сегодня ночью отправляется в Даруджистан. В тайне, так что я не смогу с вами связаться, если дела пойдут плохо.

— Тайшренн заметит связь по обычным каналам, — сказал Быстрый Бен. — Локон — наш единственный надёжный связной, связывайся с нами через него, Рваная Снасть.

Скворец оценивающе посмотрел на чародейку.

— И снова Локон. Ты ему не доверяешь.

— Да.

Сержант замолчал, его взгляд упёрся в столешницу. Невозмутимое выражение на лице Скворца сменилось бурей эмоций.

Он всё держит в себе, но давление нарастает. Чародейка подумала, что же случится, если его страсти вырвутся наружу. Двое выходцев из Семи Городов ждали, глядя на своего сержанта. Только Скрипач продолжал нервно ходить туда-сюда. На его разрозненной форме до сих пор виднелась грязь подземных тоннелей. Чужая кровь обильно пролилась на переднюю часть его туники — так, словно друг умер у него на руках. Плохо залеченные волдыри виднелись под неровной щетиной на щеках и подбородке сапёра, а тонкие рыжие волосы торчали во все стороны из-под кожаного шлема.

Прошла долгая минута, потом сержант решительно кивнул. Не отрывая взгляда от стола, он сказал:

— Хорошо, чародейка. Будь по-твоему. Быстрый Бен, расскажи ей про Жаль.

Рваная Снасть удивлённо приподняла брови. Она скрестила на груди руки и обернулась к магу.

Быстрый Бен явно был не в восторге. Он замялся и с надеждой взглянул на Калама, но великан отвёл глаза.

Скворец проворчал:

— Давай, чародей.

Быстрый Бен встретил настойчивый взгляд Рваной Снасти с почти детским выражением — испуг, вина и досада отразились на его узком лице.

— Ты её помнишь?

Чародейка хрипло расхохоталась.

— Забудешь, как же. Есть в ней… что-то… странное. Опасное. — Она подумала, не рассказать ли о том, что открылось ей во время гадания с Тайшренном. Дева Смерти. Но что-то удержало Рваную Снасть. Нет, поправилась она, не что-то — я им всё ещё не доверяю. — Ты подозреваешь, что она работает на кого-то другого?

Лицо мага стало пепельным. Он откашлялся.

— Её завербовали два года назад в самом сердце Империи, в Итко-Кане, во время обычного набора.

Рядом загудел голос Калама:

— Что-то дурное случилось там примерно в это же время. Закопали всё очень глубоко, но туда ездила адъюнкт, а за ней примчались Когти и закрыли рот почти всем городским стражникам, которые могли что-то рассказать. Я потянул за старые ниточки и вытащил кое-какие странные подробности.

— Странные, — сказал Быстрый Бен, — и знаменательные, если знаешь, на что обращать внимание.

Рваная Снасть улыбнулась про себя. Эти двое явно привыкли говорить дуэтом. Она снова поглядела на мага, который продолжил:

— Судя по всему, эскадрон кавалерии попал в переплёт. Никто не выжил. Что до того, с чем они столкнулись, там были как-то замешаны…

— Собаки, — аккуратно закончил вместо него Калам.

Чародейка посмотрела на убийцу и нахмурилась.

— Сложи всё вместе, — сказал Быстрый Бен, снова привлекая её внимание. — Адъюнкт Лорн — личный убийца магов Ласиин. Её появление свидетельствует о том, что в бойне были замешаны чары. Высшая магия, — чародей пристально посмотрел на Рваную Снасть и замолчал.

Она снова глотнула вина. Оракулы показали мне. Собаки и магия. В её памяти возник облик Узла, каким она увидела его во время гадания. Высокий дом Тени, которым управляют Престол Тени и Узел, а им служат…

— Семь Гончих Тени. — Она посмотрела на Скворца, но тот не поднял глаз, а его лицо оставалось невыразительным, словно камень.

— Хорошо, — нетерпеливо буркнул Быстрый Бен. — Гончие вышли на охоту. Это догадка, но толковая догадка. Девятнадцатый полк Восьмой кавалерийской уничтожен полностью, вместе с лошадьми. Все прибрежные поселения на лигу вокруг полностью обезлюдели.

— Ясно, — Рваная Снасть вздохнула. — Но какое отношение к этому имеет Жаль?

Маг отвернулся, и заговорил Калам:

— Локон пойдёт не только по одному следу, чародейка. Мы вполне уверены, что Жаль как-то связана с Домом Тени…

— Судя по всему, — сказала Рваная Снасть, — с момента его появления в Колоде Путь Тени слишком часто пересекается с Путём Империи, чтобы это можно было счесть случайностью. Почему Путь, лежащий между Светом и Тьмой, выказывает такую… одержимость Малазанской империей?

В глазах Калама появился скрытый намёк.

— Странно, не так ли? В конце концов, этот Путь снова возник только после того, как Император погиб от руки Ласиин. О Престоле Тени и его спутнике, Покровителе убийц Котильоне, никто не слышал до смерти Келланведа и Танцора. Более того, кажется, что какой бы… раздор ни лежал между Домом Тени и императрицей Ласиин, он, кхм-м, личного характера…

Рваная Снасть закрыла глаза. Проклятье, неужели всё настолько очевидно?

— Быстрый Бен, — сказала она, — разве не всегда существовал доступный Путь Тени? Рашан, Путь Иллюзий?

— Рашан — это ложный Путь, чародейка. Тень того, что он якобы представляет, уж прости за каламбур. Рашан сам по себе — иллюзия. Одним богам ведомо, откуда он взялся, кто его вообще создал и зачем. Но истинный Путь Тени был закрыт, недоступен тысячи лет — всё изменилось только девять лет назад, в 1154-м году Сна Огни. Самые древние записи Дома Тени вроде бы указывают, что его престол занимал кто-то из тисте эдур…

— Тисте эдур? — перебила его Рваная Снасть. — Это кто такие?

Маг пожал плечами.

— Родичи тисте анди? Я не знаю, чародейка.

Ты не знаешь? Вообще-то ты, кажется, слишком много знаешь.

Быстрый Бен пожал плечами, чтобы подчеркнуть свои последние слова, а потом добавил:

— Так или иначе, мы считаем, что Жаль связана с Домом Тени.

Скворец напугал всех, неожиданно вскочив на ноги.

— Я в этом не убеждён! — рявкнул он, бросив на Быстрого Бена взгляд, который сразу показал Рваной Снасти, что они уже много раз спорили об этом. — Жаль любит убивать, и когда она рядом, чувствуешь себя так, будто у тебя пауки под рубашкой. Это я знаю, и это я вижу и чувствую так же, как любой из вас. Но это не значит, что она — какой-то демон. — Он обернулся к Каламу. — Она убивает так же, как ты, Калам. У вас обоих по венам течёт лёд. Что с того? Я смотрю на тебя и вижу человека, потому что люди на такое способны — я не выдумываю оправданий, поскольку мне не нравится думать, какими мерзкими мы можем стать. Мы смотрим на Жаль и видим собственное отражение. И к Худу всё, если нам не нравится то, что мы видим.

Он сел так же резко, как и встал, и потянулся к кувшину с вином. Когда он снова заговорил, голос зазвучал уже тише:

— Это моё мнение. Я не специалист по демонам, но я видел достаточно мужчин и женщин, которые вели себя как демоны, если было нужно. Мой взводный маг до безумия испугался пятнадцатилетней девочки. Мой убийца прячет нож в ладони, как только она оказывается в двадцати шагах от него. — Скворец посмотрел в глаза Рваной Снасти. — Поэтому у Локона два задания вместо одного, и если ты думаешь, что Быстрый Бен и Калам правы, лучше тебе не ввязываться в это — я знаю, чем всё заканчивается, когда в дело вмешиваются боги. — Глубокие морщины на миг залегли у его глаз, вернулись воспоминания. — Я знаю, — прошептал он.

Рваная Снасть медленно выдохнула, она задержала дыхание в тот миг, когда сержант вскочил. Теперь ей было совершенно понятно, что ему нужно: он хотел, чтобы Жаль оказалась просто человеком, просто девочкой, которую изуродовал уродливый мир. Потому что это он мог понять, с этим — мог что-то сделать.

— В Семи Городах, — тихо сказала она, — говорят, что Первый Меч Императора — командир его армий — Дассем Ультор принял предложение бога. Худ сделал Дассема своим Рыцарем Смерти. Потом что-то случилось, что-то… пошло не так. И Дассем отрёкся от этого титула, поклялся отомстить Худу — самому Владыке Смерти. Тут же все остальные Взошедшие начали вмешиваться, направлять события. Борьба достигла высшей точки, когда погиб Дассем и был убит Император, кровь полилась на улицах, храмы пошли войной друг на друга, магия вырвалась из-под контроля… — Она замолчала, заметив, что воспоминания об этом времени отразились на лице Скворца. — Ты был там.