Страница 26 из 86
говорю:
— Все пьете?
Она остановилась. Разговорились. Я сказал, что из Кустаная. Она ответила, что из Кургана:
сдает экзамены в юридический институт. Я кое-что в этом деле понимаю, помню даже, что задал
ей какой-то вопрос, но она уклонилась от ответа... Потом сказала, что вместе с ней сдают
экзамены и кустанайцы, назвав Полину Борисову. А ту я знал еще девчонкой, когда работал в
одном совхозе в Тарановском районе... Так за разговором зашли в их номер. Там я увидел и
другую блондинку с парнем...
— Давайте поближе к Светлане,— посоветовал Захарченко.
— Понимаете... в тот день вечером я пригласил ее пройтись по городу. Мне нужно было
переходить в «Юбилейную». Пришли. Оказывается, броня уже была на месте. Я получил номер.
На этаже взял ключи. Вместе посмотрели. Понравилось... Решили поужинать. Спустились вниз,
а в ресторан не пускают: полно народа. В ближайшем кафе та же история. Ну... решили закупить
кое-что и пойти ко мне. Пока ходили, Светлана созналась, что насчет Кургана она загнула, на
самом деле живет в Кемерово и работает там экономистом, а в Свердловске сдает экзамены не в
юридический, а в институт народного хозяйства. Дома есть муж, который работает энергетиком
на заводе, инженер. Детей нет. В общем, в ту ночь она осталась у меня...
Старшинов смолк.
Захарченко довольно долго ждал продолжения рассказа. Вынужден был подбодрить.
— Пока все понятно. Продолжайте.
— Да, конечно... Потом, много позднее, встретил Полину Борисову. Мы как раз шли
фотографироваться... Позвал и ее. Сфотографировались несколько раз возле оперного театра.
Там каменные львы естъ... Кстати, пленка еще не проявлена...
— А где аппарат? — спросил, словно ждал, Захарченко.
— Здесь. В сейфе.
— Дайте.
— Пожалуйста.
Через минуту, заполучив «Киев», Захарченко позволил:
— Продолжайте.
— А что продолжать?
— Про Светлану.
— По вечерам ходили в ресторан. Правда, я уже сидел на мели, раза два-три
расплачивалась она.
— Денег у нее много было?
— Не знаю. Но, по-моему, она не нуждалась,
— А знакомые в Свердловске?
— Не видел и не слышал. На улице, например, с ней никто ни разу при мне не
поздоровался. Правда...
— Что?
— Однажды она упоминала своего дядю. Говорила, что работает не то ректором, не то
проректором в том самом институте народного хозяйства. Может, поэтому я никогда не видел,
чтобы Светлана готовилась к экзаменам... Говорила еще, что после экзаменов собирается на юг.
— Поехала?
— Не знаю. Через неделю я купил билет на самолет, рейс помню даже—1304 до Кустаная,
на 17 часов 30 минут... В тот день она позвонила мне в номер из института. Я сказал, что на
следующий день улетаю, Вечером, конечно, встретились. Распили бутылочку, Она осталась у
меня. Утром к девяти заторопилась в институт. Я проводил ее. Дошли до плотины, дальше она
пошла к площади одна.
Старшинов знал город явно плохо. Институт народного хозяйства — далековато от центра.
А вот кулинарное училище — в здании горно-металлургического техникума, на площади.
— ...В четыре я приготовился к отъезду. В это время Светлана позвонила мне из своего
номера: в те дни она тоже жила в «Юбилейной» с одной знакомой из «Олимпии». Пригласила
меня к себе. Подруги не было...
— Сама-то она не собиралась уезжать? — спросил Захарченко.
— Не знаю. Только говорила, что с кем-то поругалась, со знакомой какой-то, у которой
оставляла вещи, Вещи действительно были: в номере стоял большой черный чемодан. Я еще
помог сдать его в камеру хранения гостиницы.
— А дальше?
— Я занял у нее тридцать рублей. Детям нужно было подарки взять, понимаете?
— Понимаю,— недобро отозвался Захарченко.
— Я уже перевел ей до востребования,— поспешно добавил Старшинов, уловив тон
собеседника.
— Получила?
— Не знаю. Написал ей, но ответа нет.
— А по какому адресу она должна отвечать?
— До востребования.
— Заехать надо,— посоветовал Захарченко.
— Не было, Я позваниваю иногда: знакомая там работает.
— Это хорошо...— И переключился сразу: — Гульнули, значит, Аркадий Васильевич, в
Свердловске?
— Был грех.
— Ну, ну...
— Послушайте, товарищ Захарченко! Понимаете, у меня хорошая семья... двое детей.
Очень милые ребятишки. Не надо, ладно?
— Завтра договорим,— серьезно ответил Захарченко.
— Хорошо. Когда мы увидимся?
— Часов в двенадцать.
Старшинов оказался неплохим фотографом. На следующее утро в научно-техническом
отделе управления Захарченко увидел, как выглядит Светлана Обкатова: на фотографии она
стояла за барьером подстриженного кустарника, кокетливо склонив голову к плечу, с гвоздикой в
зубах. Дело завершилось без особых хлопот и вполне удачно. Больше того, командировка
Захарченко заканчивалась на сутки раньше, чем было означено приказом. Это — тоже не пустяк.
С помощью кустанайских товарищей Геннадий достал билет на дневной рейс и
рассчитывал сегодня же к вечеру появиться в родном райотделе.
Ровно в двенадцать Геннадий Захарченко зашел в кабинет к Старшинову, выложив ему на
стол «Киев», бумажный рулончик с завернутой пленкой и по экземпляру фотографий, на
которых была запечатлена Светлана Обкатова.
— Это вам на память. А кадрики со Светланой, с вашего позволения, я вырезал и оставил
себе,— отчитался он.
— Какой разговор!
— Я решил, что по одному экземпляру хватит. А Светлане, думаю, посылать не стоит. Да и
вряд ли она их ждет.
— А ведь, товарищ Захарченко, я так до конца и не понимаю, что стряслось.
— Любопытно?
— А как вы думаете?
— Ничего хорошего, Аркадий Васильевич. Если за тысячу километров инспектор
уголовного розыска прилетел, чтобы расспросить вас о романтическом приключении, это, по-
моему, довольно ясно говорит само за себя. А попросту: вы спали в Свердловске с опасной
преступницей. Вот и все. Мы ее ищем пятые сутки, и вы, так сказать, вынуждены нам помогать.
...Они сидели довольно долго. Старшинов понимал, в какую, мягко говоря, некрасивую
историю он попал. Видно было, что он удручен. Захарченко это тоже понимал и по-своему
щадил его:
— Понимаете, Аркадий Васильевич, просить меня ни о чем не надо. Можете не
сомневаться: в семье неприятностей я вам устраивать не собираюсь. Но мы с вами разные. Для
вас командировка, скажем, передых в ежедневной работе. У меня, наоборот, почти всегда пожар.
У вас есть выходные, они — ваши. А мои — не мои. Наши выходные — чистейший
формализм... Все ваши семейные опасения я понял... Но договоримся по-мужски: если эта, по
вашим словам, выдающаяся женщина даст о себе знать, то вы прежде всего вспомните мой
адрес. Понятно?
Старшинов кивнул.
— А если растаете, да еще и проболтаетесь о нашей встрече, считайте, что Геннадий
Захарченко за ваше дальнейшее благополучие не отвечает.
4
Через час после прибытия в Кемерово лейтенант милиции Владимир Макаров получил в
адресном бюро справку, которая подтверждала, что адрес Светланы Обкатовой, добытый в
гостинице «Олимпия» в Свердловске, правильный. Узнал он и другое, несколько насторожившее
его: живет Обкатова по этому адресу уже более шести лет, что она замужняя и у нее есть
семилетняя дочь (а не сын!). Работает к тому же не плановиком на заводе или шахте, а в школе-
интернате.
Владимир Макаров был в уголовном розыске человеком новым. Но то, что сведения,
которые он получил о Светлане Обкатовой из Свердловска, несколько расходились с
кемеровскими, его не удивило: еще на вчерашнем совещании говорилось о возможных
сюрпризах. К тому же он и сам знал, что каждый мошенник врет вдохновенно, не всегда