Страница 19 из 86
хотела продать кое-что из вещей.
— А как? — спрашивала она.— Арестовано имущество-то.
Дмитрий Николаевич ответил не сразу. Нарушать порядок он не имел права: арест с
имущества мог снять суд. На это требуется время. Но ему почему-то очень хотелось помочь этой
женщине, детям ее. И он сказал:
— Поступай как знаешь.
А про себя подумал: «А если с меня спросят? Что будет? Выговор? Ну и что? Он ведь как
короста: подсохнет да отпадет. А если только о параграфах думать, можно и опоздать к людям с
добром-то...»
1
Изнывая от жары, дежурный по Ленинскому райотделу милиции рассеянно слушал
телефонную трубку.
— Ну и что? — лениво спросил он наконец.— Ну и что?.. Потерпите немного, и придет.—
Потом поморщился, видимо пережидая возражения, и поднажал на голос: — Послушайте,
уважаемые! Вам зарплату скорее надо, я понимаю. А милиция-то при чем? Ну, задержалась...
Обедает, может... Вы-то небось уже сытые... Ладно, звоните.
Водворив трубку на место, объяснил помощнику:
— Из кулинарного училища. Два часа, говорят, а кассирша из банка все еще не пришла.
Что делать, спрашивают.
Помощник только хмыкнул в ответ.
Через час позвонили снова. Кассир не появилась.
— Дисциплину надо укреплять, товарищи! — недовольно закончил на этот раз дежурный.
— Вот так.
Однако вскоре принесли официальное заявление, подписанное директором торгово-
кулинарного училища. Из него можно было понять, что утром кассир ушла в банк получить 9737
рублей для выдачи стипендии учащимся и зарплаты работникам. В училище ждали ее звонка,
чтобы встретить. Но она не позвонила. Не явилась и ко времени открытия кассы. Дважды
позвонив в милицию и натолкнувшись на полное безучастие дежурного, бухгалтер с директором
запасными ключами открыли сейф и установили номер чека, с которым кассир ушла в банк.
Через несколько минут узнали: деньги по интересующему чеку выданы банком в половине
одиннадцатого утра.
— От банка до училища ходу не более десяти-пятнадцати минут,— дочитав заявление,
вслух соображал дежурный.— Если бы она попала под машину, «скорая» известила бы.
Грабеж?.. Мы бы уже знали.— И, взглянув на помощника, с некоторым удивлением заключил: —
Смылась.
Следователь Климов приехал выяснить обстоятельства происшествия. Не дожидаясь его
расспросов, директор училища—дама в годах — растерянно сообщила:
— Вы понимаете, наши старший бухгалтер и мастер производственного обучения только
что вернулись с квартиры кассира по улице Сакко и Ванцетти. Но... им сказали, что Рязанцева —
это ее фамилия — там... вообще не живет.
— Послушайте! — Климов почувствовал, что сам обескуражен. Спросил первое, что
пришло на ум: — Как ее имя и отчество?
— Валентина Андреевна.
— Личное дело где?
— У меня,— торопливо ответила директор и открыла сейф. Нескоро отыскав нужную
папку, передала ее следователю.
— Почему нет фотографии на листке учета кадров? — сразу спросил Климов.
— Как нет?
— Смотрите.
— Была...— упавшим голосом отозвалась директор,
— Видите же — нет.— Климов начинал сердиться. По клеевому пятну он понял, что
фотография оторвана.— Где трудовая книжка?
— Где трудовая? — эхом откликнулась директор, обращаясь уже к старшему бухгалтеру.
— Там...
«Там» оказалось верхним отделением сейфа бухгалтерии. Трудовой книжки на месте не
нашли. Узнав, что Рязанцева имела туда доступ, старший лейтенант Климов окончательно
убедился в том, что имеет дело с умышленным, хорошо продуманным преступлением.
— Странные вещи творятся у вас,— не сдержался он, усаживаясь в директорском кабинете
и обращаясь сразу к директору и старшему бухгалтеру.— Рассказывайте все сначала. Откуда и
когда появилась у вас эта Рязанцева, кто она, молодая, старая, где работала раньше. Словом, все,
что знаете. Да подробнее.
Разговор продолжался уже около часа, но Климов чувствовал, что раздражение его не
проходит. И вовсе не потому, что собеседники были растеряны, отвечали сбивчиво: он понимал
их состояние, даже сочувствовал им. Поэтому, подавляя отчаяние, терпеливо в разной форме
повторял вопросы.
— Вы сказали, что Рязанцева поступила к вам на работу в апреле. Кто ее рекомендовал?
— Никто. Пришла по объявлению.
— Где она работала раньше?
— Бухгалтером по расчетам в строительном управлении шоссейных дорог.
— Где? Где находится это управление?
— Не могу сказать точно,— извиняющимся тоном ответила директор. Потом добавила: —
С 1963 года по 1970-й... Это — по записи в листке по учету кадров.
— Поймите, я хочу знать, где расположено это управление. У нас в Свердловске, в Москве,
на Камчатке?
После томительного молчания директор обрела дар слова:
— Помню, что паспорт ее был выдан милицией не то города Омска, не то где-то в Омской
области.— И, словно боясь нового вопроса следователя, сразу же обратилась к старшему
бухгалтеру: — Помните, я еще просила уточнить время и место последнего увольнения
Рязанцевой?
— Разве по трудовой книжке этого не было видно?— вмешался Климов.
— Ах трудовая.... У нее там была исправлена фамилия и сделана сноска, заверенная
круглой печатью, что это после вступления в брак...
— Подождите, подождите,— попросил Климов.— Давайте уточним сначала место работы.
— Строительное управление...
— Где оно находится? — едва не сорвался на крик Климов.
— Не могу точно сказать... Паспорт омский. И еще: она говорила, что у нее есть сын в
Омске, у бабушки. Сама-то она с мужем не жила...
— Да, да,— подхватила бухгалтер.— Она была одна. Как-то мне говорила, что у нее здесь
знакомый в овощном магазине по улице Куйбышева. Но это не муж...
Климов резко поднялся.
— Спасибо,— поблагодарил он и даже поклонился слегка.— Заранее прошу извинить
меня, если еще потревожу.
В волнении он забыл вызвать машину и, добираясь до райотдела на троллейбусе,
мысленно на чем свет стоит костерил головотяпов всех рангов, умудряющихся на любой
должности не выполнять элементарных обязанностей. А может быть, следователь Климов
больше всего досадовал на то, что впервые возвращался с места происшествия ни с чем, если не
считать словесного портрета мошенницы, в точности которого, впрочем, не был уверен.
— Веселенькое дело досталось нам,— сделал вывод начальник райотдела, выслушав
тоскливый доклад Климова.
— Веселее некуда,— согласился Климов.
— Как искать будем?
— Запрошу адресное бюро... Составлю телеграмму на телетайп по этим приметам,—
Климов показал блокнот с записями, сделанными в торгово-кулинарном училище.— Больше-то
пока ничего нет.
— Жаль! — жестко посочувствовал начальник.— А ведь она где-то еще у нас под носом
бегает... Торопитесь!
Геннадий Климов не был новичком в милиции и понимал, сколь важно не упустить
инициативы в розыске. Но успех поиска прежде всего зависит от того, какими сведениями о
преступнике располагает следователь.
Да, начальник райотдела прав: Рязанцева, возможно, еще в городе. Но как ее узнать среди
многих тысяч лиц, занятых своими хлопотами, на улицах, в магазинах, на вокзалах? Фотографии
нет. Из листка по учету кадров достоверно известно только то, что ей тридцать два года. Но в
таком возрасте женщины выглядят по-разному: пойди определи...
Внешние приметы даны директором училища: «блондинка, волосы носит распущенными
до плеч...» Таких в Свердловске наверняка больше сотни тысяч: попробуй проверь всех, не
говоря о том, что перекраситься проще простого. «Телосложение среднее...» Значит, вполне