Страница 146 из 207
482
- Ты явилась ко мне из Вселенной, как посланец
античных богов, принеся, как подарок нетленный, неземную,
святую любовь. - Он смущенно посмотрел на меня, и во
взгляде его был явный вопрос: ну как? Я сказала:
- Не плохо. Только "каков" многовато. - Он не обиделся, с
чувством юмора у него не было проблем.
Лежа в постели, прижавшись друг к другу, как
молодожены, мы говорили о будущем, нашем будущем.
Вернее, он говорил о нашем, а я о своем. Мне нужен ребенок.
Муж совсем не обязательно, поскольку настоящие мужья в
наш век - это редкость, а не настоящего мне не нужно ни за
какие блага.
- Мне нужен муж, который бы любил меня и которого
любила бы я, и только так, - говорила я. И Лукич со мной
соглашался.
- А такой, как я сгодился бы? - допрашивал он, но я
уклонялась от ответа, и он не настаивал. Он только спросил:
- Тебе хорошо со мной?
- Сегодня - да. А что будет завтра - не знаю. Надо
разобраться в себе самой. Это дело серьезное... А если у нас
будет ребенок? - вдруг спросила я.
- Я был бы рад, - сказал он и, поцеловав меня прибавил:
- Только маловероятно. Мы десять лет жили с Альбиной, не
предохранялись, а ребенка не получилось.
- Может предохранялась она? - предположила я. Он
замотал головой:
- Нет, я знаю, она хотела от меня ребенка.
После полуночи мы снова предавались любви, и уснули
только под утро. Это была безумная ночь первая в моей жизни.
Проснулись мы в десятом часу, да и то - разбудил телефонный
звонок. Кто-то ошибся номером. У меня было хорошее
настроение: я ни о чем не жалела. Лукич приготовил завтрак и
подал в постель. Меня трогала его забота и внимание. Он
читал мои мысли, это я подметила еще на теплоходе. В
полдень мы расстались. Прощаясь, Лукич сказал:
- Имей в виду: моя квартира с сей минуты - твое
пристанище. Можешь заходить в любой день и час, и жить
сколько захочешь. Я всегда буду рад тебя видеть. Встреча с
тобой всегда будет для меня праздником.
В электричке всю дорогу до самой Твери я
анализировала произошедшее. Начинала со студенческих лет,
когда впервые в театре, увидела Богородского в роли
Булычева. Потом встречу на теплоходе и, наконец, эти
483
безумные сутки. Я суеверная, верю в судьбу. Неужто это моя
судьба? Мне боязно - сорок лет разница! С ума сойти! Да на
нас будут пальцем указывать: дедушка и внучка.. Я не хотела
верить в реальность случившегося, не хотела ничего
загадывать. Но понимала, отдавала себе отчет в том, что он
все глубже и глубже входит в мою душу и я уже не смогу о нем
не думать, я буду искать с ним встречи. Потому что с ним очень
легко, хорошо и уютно сердцу.
Глава четвертая
ЛУКИЧ
Я люблю, обожаю природу. У меня с ней божественная
связь. Люблю не только леса и поляны, луга и реки, я люблю
ее во всем планетарном объеме, от облаков и океанов, от
грозных стихий и до последней букашки. Но больше всего, до
сердечного обожания, я люблю природу среднерусской полосы
и в частности Подмосковья. Люблю круглый год: весну и лето,
осень и зиму, не зависимо от погоды. Кто-то верно сказал в
песне: у природы нет плохой погоды. Вот почему я
предпочитаю больше жить на даче, когда свободен от
спектакля и репетиций в театре.
Я люблю одиночество. Но не просто уединение в тиши
кабинета в объятье тягостных дум, трогательных
воспоминаний и несбыточных грез. Мне более по душе
погружаться в сказочный мир природы, становясь частицей ее
самой, быть с ней на "ты", наслаждаться ее удивительной
гармонией и нерукотворной, первозданной красотой. В городе
мы лишены такого блаженства, и при первой возможности я
убегаю из московской квартиры, сажусь в электричку и мчусь
на дачу, в мой уют и пристанище души. Переступив порог
калитки, прежде, чем открыть дверь дома, я иду в сад - это
главное мое детище, моя любовь и вдохновение. Его я
сотворил своими руками, своим мозолистым трудом. Я
корчевал пни, выкапывал дерн, рыхлил землю и сажал. Сажал
то, что дает плоды - кусты смородины, крыжовника, стебли
малины и конечно же - яблони, вишни, сливы. Работал до
пота, до устали, после чего было приятно прилечь на
раскладушку и смотреть в безбрежную синеву неба, созерцать
паруса облаков, их плавное, свободное движение в мировом
океане.
484
Театр для меня вторичен, после сада. Он источник
существования, он дает мне кусок хлеба, одежду, крышу над
головой. А дача, сад - это для души. Утром я выхожу в сад в
приподнятом настроении и здороваюсь с каждым деревом,
каждым кустом. Они отвечают приветливой, благодарной и
только мне одному понятной улыбкой. Я знаю их характеры, их
просьбы ко мне, я дал им жизнь, они мои сокровища. Вам
приходилось видеть сад весной во время его цветения? В нем
воплощение молодости, ее всплеск и порыв в поднебесье,
надежда и мечта, красота и гармония природы, созерцая
которую и ваша душа наполняется юными порывами, этой
прекрасной, не имеющей границ стихией. А пора зрелости,
разве не дивная сказка? Сегодня утром я вышел в сад, и
спелые увесистые антоновки и краснобокие штрифлинги
радовали и ласкали мой взор и сами тянулись ко мне: на, мол,
возьми, отведай. И я сорвал зелено- оранжевый плод и с
хрустом надкусил его сочный, ароматный бок. Стая настырных,
ненасытных дроздов с визгом разлетелась с высокой красной
рябины, и мне вспомнились стихи тонкого лирика и
непреклонного патриота Геннадия Серебрякова:
Над рябиновым флагом
Над молчаньем воды
Вновь разбойной ватагой
Закружились дрозды.
.................................
Хлещут клювы на отмаш,
Словно хищный металл...
Неужели народ наш
Их в певцы избирал?
...............................
По лесам вырастая,
Много ли напоешь?
Вот и грудятся в стаи
И летят на грабеж...
Поэт имел в виду не пернатых дроздов, а двуногих
хищников, которые рифмуются со словом "дрозды".
Вчера позвонила Лариса и сообщила мне радостную
весть: сегодня к концу дня она собирается навестить меня на
даче. Для меня каждая встреча с ней - праздник. После
памятной, в день ее рождения, нашей встречи у меня на
квартире, когда она осталась ночевать, мы виделись с ней
пять или шесть раз в Москве у меня дома. Однажды она жила
у меня трое суток, - мы побывали в Большом театре, и в
485
Третьяковской галерее, гуляли в Измайловском парке. Мы
были счастливы. И вот теперь она захотела побывать у меня
на даче. Я буду рад показать ей мое заветное убежище, этот
"уют спокойствия, трудов и вдохновения", буду счастлив снова
видеть эту необыкновенную женщину, в которую безумно
влюблен и уверен, что это навсегда, на вечно. После ее
вчерашнего вечернего звонка, когда она сказала мне о том, что
приедет, я от радости не находил себе места. Я не стал
смотреть телевизионные новости. Попытался читать
Александра Блока. Я почему-то уцепился за строки: "Лишь тот,
кто так любил, как я, имеет право ненавидеть". К чему это
было сказано? Да, он умел любить, он и в любви был великим
поэтом. Но при чем тут ненависть? Или он повторил
некрасовское: "То сердце не научится любить, которое устало
ненавидеть"? Но был ли он, поэт, любим той Любой
Менделеевой, которой посвятил лучшие свои стихи? Говорят, в
их супружеских отношениях были проблемы, в поэзию