Страница 38 из 81
Сейчас в полку престолонаследника насчитывалось до пяти тысяч
конников и столько же сменных лошадей. У Каранни было намерение, достигнув
Тайка, еще пополнить свою конницу.
На пути часто встречались кочевые племена. Они недавно спустились с
летних горных пастбищ и рассеялись по всей долине.
Завидев войско, кочевники начинали играть на дудочках, одаривали
живностью. Каждое из племен имело свой отличительный знак — козел, овца,
теленок и другие. Все носили их изображения на шапках. Ближе к горам знаки
эти сменялись на более грозных животных — тигров, рысей, пантер.
В туманной дали стали просматриваться снежные вершины гор. Под сенью
их величия жалкими и неприкаянными казались желтые, серые и черные клочки
долинной земли.
— Придет день, я доберусь до вас! И следа не оставлю от вашей гордой
белизны! Всех богов принесу в жертву во имя моей царицы-жены!..
Эту свою мечту Каранни прокричал во весь голос. Нуар содрогнулась от
ужаса.
— Невозможное ты возжелал, — в страхе проговорила она. — Восставшему
против богов грозит гибель, царь наш великий и славный!..
— Такая гибель достойна и желанна!..
Ехали безостановочно — и днем, и ночью. Кони устали, и воины от
бешеной скачки едва держались в седле. Из сел и крепостей люди выносили им
подарки. Несли все, что имели: мясо, хлеб, муку, масло. И скотину
пригоняли.
Конники пугали людей — в диковину им был воин на коне.
Старосты сел приглашали Каранни остановиться, посетить их дом, но он
спешил. Жена ни на миг не выходила из головы и все время как бы плыла
перед глазами.
Въехали в полосу деревянных крепостей — обиталищ лесного армянского
племени Мосьянов. Здесь престолонаследника одаривали деревянными
статуэтками богов, почитаемых жителями этих мест.
Каранни сердился: «И кому нужно такое количество богов и божков?..» В
раздражении он передавал все, что получал, Нуар.
— Раздай воинам, пусть смастерят себе ложки. Это самшит, хорошая
древесина, ложки из него при еде деревом не пахнут.
Поднялись на Тайкское плато. Кони заржали, увидев перед собой
необозримые просторы. Здесь к престолонаследнику присоединился
родоначальник Тайка с пятью сотнями своих конников. Дальше шли через
Бовберд, у которого их нагнал военачальник Васпуракана Андзев, тоже с
войском.
В Куммаху Каранни решил не заходить. Чего доброго, зима там
застигнет, может задержать, она в Куммахе бывает лютая. Надо спешить,
чтобы до снега добраться в Нерик и изгнать оттуда хеттов. И супругу
вызволить из плена.
Как ни спешили, но на одну ночь все же остановились передохнуть в
крепости Арипса, раскинувшейся на берегу реки Мурц. Тут царевича встречал
с причитаниями, со словами сочувствия и утешения местный староста. Однако,
едва услыхав его вопли, Каранни грозно взревел:
— Замолчи! Что ты голосишь, как плакальщица? Мы воевать идем!..
Численность войска росла день ото дня.
Вскоре достигли берегов Тер Мадона. Стали сбивать плоты для
переправы, когда вдруг показалось войско, набранное в столице Таги-Усаком.
Каранни в этот момент седлал свою лошадь. Увидав астролога, он бросился к
нему, впервые за эти дни дал волю своему волнению.
Таги-Усак опустился на колени:
— Прости, царевич, не уберег я царицу!
Каранни бережно обнял его за плечи.
— Встань, встань! — сказал он. — Пусть никто не проливает слез над
моим горем. Подымись!..
Таги-Усак не мог смотреть ему в глаза. Он видел, что переживания
царевича несоизмеримы с его горем.
— Царица в Хаттушаше, божественный. Мурсилис оказывает ей достойное
гостеприимство. Во всяком случае за жизнь ее ты не тревожься!..
— Этот вероломный, коварный изверг потребует за свободу царицы
половину моего царства...
— Наверняка не меньше.
— Но я не дам ему и змеиной косточки!.. Как там отец мой?
— Несчастье словно отодвинуло его хворь.
Каранни заговорил с другом:
— Видишь эту конницу, астролог? С ее помощью мы растопчем страну
Мурсилиса. После нас его земля ни зернышка не родит!
— Да помогут боги!
Таги-Усак не видел, что у входа в шатер престолонаследника стоит Нуар
и смотрит на него...
Закат залил красными отсветами воды Тер Мадона. Вокруг ржали кони.
Таги-Усак с удивлением разглядывал верховых лошадей.
— Неужто человек садится на спину коня? — с недоверием спросил он
царевича.
— Конечно! И садится, и в бой бросается. Вот и я верхом въеду в
Мурсилисов Хаттушаш!..
От шатра к ним направилась Нуар с тростником в руках. Подошла,
поднесла коню сочные стебли. Тот стал жевать их, беря прямо с ее ладони.
Не глядя на Таги-Усака, Нуар жестко, словно на бой вызывая, проговорила:
— Я жива, Таги-Усак!..
— Благословение богам! Искренне рад!
— Лучше бы тебе огорчиться...
Солнце совсем закатилось.
* * *
Светало. Великий жрец Арванд Бихуни в страхе попятился назад. Бывшие
с ним двенадцать хеттских жрецов тоже перепугались. Как из-под земли
появились перед ними странные люди верхом на конях и стали теснить их,
наставив копья.
— Не двигайтесь!.. Кто вы? — спросил один из верховых. — Что за люди?
Арванд Бихуни, заикаясь, пробормотал:
— Я — армянин!.. О боги! Мы выехали навстречу престолонаследнику
Каранни. Сообщите ему... Но, пожалуйста, отведите ваши копья.
Всадники захохотали. Их предводитель военачальник Урси Айрук вдруг
направил своего коня прямиком на верховного жреца, но затем так же
неожиданно осадил его, чтоб не затоптать.
— Вы послы?
— Да, послы, о милосердный воин!
Урси Айрук приказал им идти впереди всадников.
Хетты подчинились. Они содрогались от воинственного вида всадников,
от того, как те с ними обращались.
Сыновья Багарата Дола, отлично понимая, кого они перехватили, погнали
хеттских послов вместе с Арвандом Бихуни к месту расположения царской
конницы...
С трудом обретая голос, Арванд Бихуни сказал, обращаясь к сыновьям
Багарата Дола:
— Я отродясь не видал таких людей, как вы. Откуда вы?
— Из Арцаха, жрец. Знаешь такое название?
— Ну еще бы. Это местность на востоке нашей Страны Хайасы. Как же мне
не знать, я ведь тоже армянин.
— Не похоже! — покачали головами братья-военачальники. — Армянин не
может быть таким приниженным и трусливым, как ты, жрец.
Братья неожиданно обернулись и в приветственном поклоне опустились на
колени: к ним приближался Каранни.
Арванд Бихуни побледнел: не прознал ли кто о его предательстве?!
Братья-арцахцы оттеснили хеттов назад.
— Падите ниц перед наследником армянского престола! Ну, вы!..
Послы распростерлись на земле.
Старший из них на коленях подполз к царевичу.
— О божественный Каранни, мы приветствуем и благословляем тебя.
Каранни, подбоченясь, громко засмеялся. И глазом не поведя на Арванда
Бихуни, он приказал подвести коня. Без помощи оруженосцев вскочил в седло,
сунул ноги в стремена и, пришпорив скакуна, перелетел через распластанных
на земле хеттов.
Порядком промчавшись, он повернул обратно, спешился у своего шатра и,
войдя внутрь, устало опустился в кресло.
Старший из послов, одновременно и жрец и воин, от страха весь в
испарине, стянул с головы баранью шапку, а делать этого не полагалось,
ведь получается так, будто сам царь хеттов снимает шапку перед чужеземцем.
На коленях он подполз в царевичу, облобызал полы его одежды, ощутив запах
конского пота, поморщился и снова забормотал:
— О божественный Каранни, отважнейший из смертных, приветствуем и
благословляем тебя от имени нашего царя-солнца Мурсилиса!..