Страница 15 из 18
И второй еще более сильный вывод: государство "становится чрезвычайно зависимым от любого внешнего идеологического воздействия, связанного с целеполаганием, рекомендациями в стиле "что нужно сделать России" и международным политическим шантажом". Следует отметить принципиально новый уровень, которым характеризуется данный документ.
Особенно парадоксальным выглядит сама постановка задачи в виде выработки антимифа в правительственном тексте. Но это отражает суть вливания нового вина в старые мехи. К примеру, однотипно считают французские исследователи: "Рекламная кампания банка превратилась, по определению "Л'экспрессьон д'антреприз", в рекламную сагу, основанную на великих мифах человечества - универсальном средстве, чтобы не оставить аудиторию равнодушной. Чем дальше человечество продвигается в своем развитии, одновременно удаляясь от корней и древних истин, тем больше ощущает потребность в их воскрешении" (Лебедева Т. Искусство обольщения. Паблик рилейшнз по-французски. - М., 1996. - С. 54).
Мифология акцентирует только выигрышное, когда присоединяет новую информацию к испытанному позитиву. Для этого можно посмотреть на газетные заголовки. Например: "Иман, золотая газель Африки" ("Независимость", 1997, 11 июля) о темнокожей сомалийке-манекенщице.
Мифология несет как позитив, так и негатив. Так, А. Мигранян считает, что поражение на выборах националистических сил в России связано с тем, что их лозунги ранее эксплуатировались коммунистическим движением. Он перечисляет такие мифологические схемы: "мессианская роль России по отношению к остальному человечеству, необходимость своего особого, неповторимого пути развития, антииндивидуализм, коллективные формы жизни и хозяйственной деятельности. Прорыв информационной блокады сделал очевидной для подавляющей части населения степень деградации и нищеты, до которой довели страну правители, использовавшие в своей повседневной политической риторике вышеперечисленные идейные установки и ценности. Был нанесен сокрушительный удар по представлениям, что, идя по особому пути развития, можно опередить остальные страны мира в создании материальных и духовных ценностей" (Мигранян А. Россия в поисках идентичности. - М., 1997. - С. 281).
Современная мифология часто облекается в определенные "пакеты". Борис Грушин увидел такой набор мифологических представлений о грядущей катастрофе в России в октябре-ноябре 1995 г. (цит. по: Россия у критической черты: возрождение или катастрофа. - М., 1997. - С. 193):·
"страна оказалась на краю пропасти (катится в пропасть)";·
"государство обречено на гибель (гибнет на глазах)";·
"Запад намерен погубить (погубит) нас";·
"(надо) немедленно спасать Россию! (спасти Россию - наш долг)";·
"правители ввергли страну в катастрофу";·
"экономика страны полностью разрушена";·
"идет процесс физического вымирания нации".
Определенный мифологический пласт порождается и с другой стороны, создающей позитивный ореол вокруг столь же мифологического понятия приватизации: "Надежда, рожденная собственностью", "Ты уже использовал свой шанс" и под. После горбачевского "общеевропейского дома" зазвучало "возвращение в Европу", "европейское государство", "лоно мировой цивилизации", "Украина - это вторая Франция" и под. В лаборатории глобальных проблем при Институте безопасного развития атомной энергетики Российской Академии наук был сформулирован ряд мифов, которые мешают развитию страны (цит. по: Россия у критической черты: возрождение или катастрофа. - М., 1997. - С. 197).
Миф номер один - это великая миссия России, ведущая свое начало от идеи "Москвы как третьего Рима". Однако сегодня героическая миссия для других государств давно сменилась, индустриальные страны получили название общества потребления.
Миф номер два - это представление о том, что Россия самая великая страна. Однако в реальности по эффективности территорий Россия находится на пятом месте, поскольку две трети страны непригодны для проживания. Сергей Кортунов считает, что России извне навязан ряд мифов, среди которых он выделил следующие (цит. по: Россия у критической черты: возрождение или катастрофа. - М., 1997. - С. 269). Миф о проигрыше холодной войны.
Миф о том, что Россия все равно остается "империей зла", только поменявшей свою вывеску.
Миф третий - имперская политика России в странах ближнего зарубежья. Все предложенные варианты мифов явно носят дискуссионный характер, но что является несомненным, так это достаточно четкое внедрение подобных представлений в массовое сознание, когда они принимаются как данность. Присоединение к другомуЭтот вариант работает как в случае воздействия, так и в случае противодействия. Речь идет о максимальном согласии с собеседником, с пониманием его точки зрения. Наиболее активно этот вариант "обезоруживания" противника разработан в теории переговоров. При этом исследователи отталкиваются от идеи когнитивного диссонанса, в соответствии с которой человеку трудно совместить в себе позитивное отношение к человеку и негативное отношение к тому, что он говорит. Мы стремимся выйти на соответствие позитива или негатива: плохой человек может говорить только плохое, хороший - только хорошее.У. Юри приводит следующий пример: "До 1977 г. арабские руководители отказывались признавать существование Израиля; они даже не употребляли этого названия. Однако в ноябре того года президент Египта Анвар Садат нарушил табу, совершив свою нашумевшую поездку в Иерусалим. Трудно было представить себе что-нибудь более неожиданное для израильтян, более обезоруживающее, спутывающее все представления о египетском соседе, чем приезд вражеского лидера в страну, которая всего четыре года назад подверглась нападению его армии. Но одним этим шагом он преодолел психологический барьер, составлявший, по его словам, девяносто процентов конфликта" (Юри У. Преодолевая "нет", или Переговоры с трудными людьми. - М., 1993. - С. 41; см. также: Фишер У., Юри У. Путь к согласию, или Переговоры без поражений. - М., 1990; Мастенбрук В. Переговоры. - Калуга, 1993). Более детальное опровержениеХарактерным для противодействия является попытка построения более детального ответа, чем это сделано в исходном тексте.
При этом лучшим вариантом опровержения является такое построение сообщения, которое не повторяет выдвинутые обвинения, поскольку в этом случае они получают дополнительную циркуляцию, и неизвестно, какое из двух сообщений окажется более предпочтительным для аудитории. Эта же модель оказывается работающей и в случае слухов. Джон Честара приводит такой пример: ходят слухи, что шеф положил глаз на некую машинистку. Его рецепт таков: "С этим можно бороться, передавая объективную информацию - говоря правду, если это необходимо, немного приукрашенную - например, о том, что начальник очень предан своей жене и детям, а девушка, о которой идет речь, собирается замуж за министра и т.д." (Честара Дж. Деловой этикет. Паблик рилейшнз. - М., 1997. - С. 142)."Клапан"
В ряде случаев удается уводить общественное мнение, предоставляя ему клапан, по которому происходит выброс отрицательных эмоций. В прессе прозвучало сообщение, что рассказ в российских масс-медиа об охоте премьера В. Черномырдина на медвежат был продуман как клапан для выхода критики. Сходно анализируется позитивность глупости полисмена (милиционера): "всем известна "коповская" тупость. Но, с одной стороны, если каждый полисмен начнет думать вместо автоматического выполнения инструкции? Вообще-то "умным" должен быть закон...
С другой стороны, почему не построить именно на этом недостатке "сток отрицательных эмоций" - клапан для спуска общественного напряжения? Пусть издеваются над тупостью и меньше кричат о коррупции и беспределе. Поэтому есть немало анекдотов, фильмов, сериалов, где можно "оттянуться", надсмеявшись над злобными, но тупыми и неудачливыми "копами" (Клеймихина Т. Дядя Степа - полисмен. Трудно найти страну, где население любило бы "правоохранительные органы"... // Рекламное измерение. - 1997. - № 4. - С. 11).