Натуральный обмен

— Эридан, куда же ты подевался? — пробормотал я, пялясь на себя в зеркало. Отражение молчало, мой двойник был далеко отсюда, а мне предстояло сегодня отдуваться за него.

В дверь постучали.

— Кто там? — спросил я, точно галчонок из «Простоквашино».

— Это я, ваше высочество, — ответил мне голос Мельвидора. — Вы готовы?

— Конечно, — я распахнул дверь, и маг быстро скользнул по мне взглядом, проверяя, все ли в порядке с моим внешним видом. Проведя краткий осмотр и не найдя никаких отклонений, он поманил меня за собой.

— Пойдемте, принц.

— Вы всегда так обращаетесь к Эридану? — спросил я.

— Принц… — начал было маг, но я перебил его:

— Знаю, знаю, здесь и у стен есть уши, но ответьте мне на вопрос, потому что я ровным счетом ничего не понимаю. По-моему, вы один любите принца, и вы же один разговариваете с ним так официально, что тошно становится. Почему?

— Я подчиняюсь традиции, — сдержанно ответил Мельвидор и поторопил меня.

Я мысленно выругался и последовал за ним. Все! Я пас! Черт голову сломит в их взаимоотношениях, а мне моя голова еще пригодится.

***

Наместники провинций Карадены были разного возраста, разной комплекции и с разным цветом кожи. Я приветливо кивал каждому, улыбался и принимал привезенные ими дары. Даже Леонер был мной доволен, потому что я вел себя, как самый тихий и культурный человек на свете. Я решил вести себя как положено, чтобы удалиться из этого мира с чистой совестью.

Однако Совет оказался далеко не таким скучным мероприятием, как я ожидал. Каждый из восьми наместников рассказывал о достижениях своей провинции за последний год, о нововведениях, об отмене старых, изживших себя законов… Мельвидор сказал мне только делать вид, что я слушаю, но я был на самом деле внимателен. Наместники рассказывали обо всем с гордостью, но нужно было быть круглым идиотом, чтобы не понять, что дела Карадены не так хороши, как им хочется показать. Например, интересы трех провинций столкнулись с интересами соседних государств, и было очевидно, что назревают сразу несколько военных конфликтов. Однако министры по этому поводу опасений не выказали, молчал и я, хотя высказаться мне хотелось.

Да как эти люди вообще могут управлять королевством при таком равнодушном отношении к нему? И, пусть я не был искушен в политике, из уроков истории я усвоил одно: люди, управляющие государством, должны любить его всем сердцем, иначе краха не избежать. На месте Эридана, я бы давно уже разогнал весь этот балаган и нашел людей, которым действительно не безразлична судьба Карадены.

Впрочем, на место принца Эридана мне совсем не хотелось.

Совет кончился только тогда, когда на улице совершенно стемнело, и все окончательно выбились из сил. У меня адски болела спина, потому что я целый день был вынужден держать ее так прямо, будто проглотил швабру. Вернусь домой, непременно куплю себе корсет для осанки, как-то неприятно чувствовать себя горбатым.

— Ты молодец, — шепнул мне Мельвидор, когда я проходил мимо.

Его похвала меня не обрадовала, на душе было скверно. Не произнеся за целый день ни одного путного слова, кроме приветствий, я чувствовал себя так, будто предал свои принципы.

— Принца не нашли? — также, почти беззвучно спросил я.

В ответ маг покачал головой.

Чертовщина какая-то. Исчез он с лица земли, что ли, что его даже маги не в силах найти? Только пусть не надеются, что завтра я останусь здесь еще до тех пор, пока продлятся поиски, потому что, задержись я тут еще ненадолго, непременно сорвусь и выскажу все, что думаю о правлении Карадены, и тогда четвертования не избежать.

— При-и-и-нц! — вдруг позвал меня необычно слащавый голос Леонера. — Я думаю, не стоит откладывать до завтра Святой Час Благословения.

«Какой час?» — чуть было не спросил я, но вовремя прикусил язык.

— Конечно, ваше святейшество, — благоразумно ответил я, проглотив все готовые сорваться с языка вопросы и лишь едва заметно нахмурившись. — Вы правы, откладывать не стоит.

Хотелось бы мне знать, на что я только что подписался. Министры были спокойны, наместники тоже вели себя так, будто им прекрасно известно, о чем говорил церковник.

У меня появилось нехорошее предчувствие. Почему Мельвидор подробно рассказал обо всем, что ждет меня в эти дни, и ни словом не обмолвился об этом загадочном Святом Часе Благословления? Я перебрал в голове все возможные причины и пришел к единственному возможному выводу: он побоялся того, что я откажусь. Что же это за штука такая?..

— Пойдемте, принц! — Леонер подхватил меня под руку и потащил впереди всей процессии.

— Какого лешего?.. — прошипел я.

— Понимаешь… — монах скосил глаза и удостоверился, что мы прилично обогнали остальных. — Эридан не официальный глава государства, он всего лишь принц, пока король Лергиус жив, он является истинным правителем, а значит, что наместники должны делать отчеты перед ним.

— Тогда на черта они полдня распинались передо мной?!

— Потому что… — он запнулся. Странно, все время нашего знакомства Леонер был резок на язык и за словом в карман не лез, а сейчас, казалось, ему трудно подобрать слова. — Потому что традиционно принято считать, что если знает принц, знает и его отец.

— Это каким же образом? — буркнул я.

— Я прочту молитву, когда ты… — Леонер снова сглотнул и закончил: — когда ты станешь на колени перед кроватью короля и возьмешь его за руку.

У меня сердце ухнуло и скатилось куда-то к пяткам. Если бы монах не держал меня под руку, я, наверное, встал на месте и не сделал бы ни шага. Так же я только замедлил шаг.

— Леонер, я не могу, — чуть ли не взвыл я.

— Целая Карадена или твоя детская слабость, — ответил он и распахнул передо мной огромную дубовую дверь. Боже, я даже не заметил, когда мы успели к ней подойти!

Вот почему они не говорили мне об этой традиции заранее, конечно, я бы отказался, я же не мазохист. Я был не против сыграть Эридана, и я знал, что где-то в замке находится двойник моего отца, но я даже подумать не смел, что мне придется его увидеть.

Но я уже не мог повернуть назад. За мной стояли правящие круги Карадены, можно даже сказать, дышали в спину.

«Я хочу домой», — мысленно простонал я, помедлил в дверях, но все же заставил себя войти в большую светлую комнату.

Помещение действительно было большим. А еще большой была кровать, на которой лежал мой отец… двойник моего отца. У него было совершенно безмятежное выражение лица, будто он уснул только что, а не десять лет назад. Простыни, одеяло и подушка были вышиты золотом, позолоченные шторы на окнах, золотые подсвечники, золотые чаши — все это великолепие казалось таким фальшивым здесь, в комнате, где умирал человек.

Леонер прошел и встал у изголовья кровати короля.

— Подойдите, ваше высочество, — поторопил он меня.

Я приблизился на ватных ногах, не в силах отвести взгляд от лица человека, лежащего на кровати. А я-то думал, что забыл его лицо, я думал, что все забыл, а они заставляют меня переживать все сначала.

«Я вам этого никогда не прощу», — думал я, опускаясь на колено перед королевской кроватью.

Рука короля была сухой, но мягкой и теплой и, вопреки моим страхам, ничем не напоминала руку мертвеца.

Слова читаемой молитвы звенели где-то над головой, но я их не слышал, проваливаясь в прошлое.

Равнодушные люди заполнили помещение и наблюдали за всем с плохо скрытой скукой.

«Не мудрено, что король не поправляется столько лет, — зло думал я. — В такой атмосфере умереть гораздо желаннее, чем жить…»

Леонер замолчал.

Я поднялся с колен и быстро вышел из комнаты. Пошли они со своим церемониалом. Я сделал все, что было в моих силах, остальное — за гранью. В конце концов, сами ясно дали понять, что Эридану плевать на дела Карадены, вот пришел на Совет, посидел, не отсвечивая, а потом сошел со сцены, так что никто его уходу не удивится.