Голодная (ЛП)

Девушка качает головой. — Гайя говорит, что, работая, мы учимся.

— А как же дети? — недоумевала я. — Как они учатся читать?

Она бросила на меня взгляд через плечо. — Ты задаешь слишком много вопросов.

— Что ж, — ответила я ей, — здесь многому нужно научиться, разве не так?

Она снова посмотрела прямо на меня. — Гайя говорит: Учись на практике, а не задавай вопросы.

Её слова задевают меня, но я понимаю, о чём она говорит, так что перестаю доставать её.

Когда мы подошли к развилке, оба пути которой вели к выходу с поляны, я оглянулась назад. Весь лагерь — от общего хозяйства в дальнем конце, до рабочих строений в центре и общей столовой на этом конце — занимает не более сотни футов в ширину и около полумили в длину. — Это невероятно, как много можно вместить на столь маленькой территории, — говорю я.

— Это ещё не всё, — говорит девушка. — Внизу есть ещё амбар для хранения урожая и госпиталь. — Она машет рукой вправо.

— Это интересная сочетание, — шепчу я Бэзилу.

— Может быть, они смогут сделать что-нибудь с твоей ногой, — предполагает он.

— А что там? — я указываю рукой влево.

— Там живет Гайя, — отвечает она. — Пошли.

— Она подводит нас к зданию, которое отличается от всех остальных. Оно похоже на фотографию фермы моих бабушки и дедушки, добротная старинная постройка, с настоящими стеклянными окнами.

— А что, у Гайи большая семья? — спрашиваю я, потому что это здание больше чем любое другое строение, кроме разве что столовой.

Девушка задумывается над ответом, затем произносит: — Мы её семья.

— Но весь этот дом полностью принадлежит ей одной? — я чувствую незнакомое чувство в животе. Может быть это ревность?

— Уважаемый доктор останавливается здесь, когда посещает нас.

— Кто?

Она медлит, прежде чем нажать на дверную ручку, но ничего не говорит, и до меня опять доходит — я снова задаю слишком много вопросов.

Внутри я глазею с отвисшей челюстью, когда мы проходим через гостиную с высокими потолками и плюшевой мебелью и заходим в освещённую солнцем комнату. — Вы можете подождать здесь. — Она указывает на длинный деревянный стол со скамейками по бокам и большим креслом, накрытым мягкой жёлтой тканью. Здесь нет ничего, сделанного из кудзу. Девушка толкает двойную раздвигающуюся дверь в дальнем конце комнаты. Врывается тёплый ароматный воздух. От запаха мой желудок начинает урчать. Я сжимаюсь и скрещиваю руки на своём животе.

Бэзил тянется ко мне, и легонько массажирует мне плечи. — Тебе не нужно стесняться, когда ты здесь. — Он подтаскивает для нас скамейку. — Ты же стремилась к этому.

Хотела бы я быть такой спокойной, как он, но по какой-то причине я не могу расслабиться и чувствую какую-то таинственность.

Девушка опять появляется в комнате, на этот раз, неся в руках поднос с двумя дымящимися тарелками. Когда она ставит их перед нами и кладет ложки, я ловлю на себе её косой взгляд, но она быстро отводит глаза, прежде чем я успеваю поблагодарить её.

Как раз когда я собираюсь спросить, что в моей тарелке, в раздвинувшиеся двери врывается Гайя, её длинное голубое платье развивается за ней. — Ваша первая в жизни еда! — объявляет она и усаживается в мягкое жёлтое кресло. — Можете вы в это поверить?

Я пялюсь на дымящуюся жидкость, не зная, что и сказать.

— Это чудесный бульон из кудзу, — говорит мне Гайя. — Нужно начинать с чего-нибудь лёгкого. Пусть твоя пищеварительная система научится работать. Плюс ваш вкус не слишком изысканный, потому что всю жизнь вы знали только приятный, чуть солоноватый вкус синтетического питания. — Она скорчила гримасу. — Брр, ужасная вещь, по правде говоря. В мире существует так много ароматов. — Она ласково улыбается нам. — А теперь, когда вы здесь, с нами, я покажу вам их все! Ешьте быстрее, пока он не остыл.

Я окунаю ложку в тарелку и глотаю немного бульона.

— Ну и что ты думаешь? — спрашивает Гайя.

— Вкусно! — восклицает Бэзил, набирая полный рот.

Насколько я могла сказать, вкуса было не так уж и много. По большей части, было похоже на чуть тепловатый, солоноватый синтамил, но я полагаю, что если бы мне пришлось сражаться за любую возможность питаться, как Бэзилу, то в таком случае, даже миска какой-нибудь бурды, похожей на эту, показалась бы мне восхитительной.

— Вы привыкнете к подобной жизни достаточно быстро, — произнесла Гайя, наблюдая, как мы едим. — Многие из тех, кто попадает к нам, поначалу боятся. Большинство из них жестоко истязали за то, что они интересовались чем-то кроме синтамила. В них глубоко укоренилась мысль, что настоящая еда может навредить им. Они сопротивляются или пытаются есть тайком, потому что опасаются нарушения закона.

— А мы разве не делаем этого? — спросила я, съев очередную ложку. — Нарушаем закон, я имею в виду.

Лицо Гайи становится жёстким. — Какой закон?

— УАОЗП — говорю я. — Универсальный Акт...

— Закон жадности? — горько спрашивает она. — Корпоративного давления, продиктованного культом наживы? Нет, спасибо! Здесь мы следуем только законам Матери Природы.

Бэзил кивнул, соглашаясь с ней.

— А Единый Мир вас не трогает? — спросила я.

Гайя запрокидывает голову назад и громко и долго смеётся. — Единый Мир с радостью добрался бы до меня. Я публичный враг номер один. Она гоняются за мной с тех самых пор, как я ушла. — Она посмотрела на нас и вызывающе подняла бровь. — В другой жизни я занимала там значительную должность, ну вы понимаете. Когда я ушла, поднялась большая буря. — Она смотрела на нас, пока мы переваривали информацию.

Бэзил с восхищением смотрел на неё, но у меня были вопросы. Мне было интересно, знала ли она моих родителей или Ахимсу, и почему я никогда не слышала о ней, если она работала в верхах ЕМ, но потом я подумала, что, наверное, в моих же интересах не стоит распространяться, кто я такая. — Так Единый Мир не знает, что ты здесь? — спросила я вместо этого.

Она вздёрнула подбородок и понимающе усмехнулась. — Ох, ты очень умна, Делайла.

— Талия, — поправила я, но она, казалось, не обратила внимания.

— Знают ли они, где я, или, — она хитро улыбнулась, — они держатся на расстоянии? — Она смотрела мне в глаза достаточно долго, чтобы я начала чувствовать себя неуютно. Я отвела взгляд, и она продолжила говорить.

— Было время, когда я купила целое предприятие в Кругах. Как и все остальные, я верила утверждениям Единого Мира, что у него есть ответы на вопросы как спасти человечество. Разумеется, дурманящие наркотики, которыми они нас пичкали, делали невозможным освободиться от этих убеждений, так глубоко укоренившихся с того момента, как пуповина заменялась на подключение к сети! — Она рассмеялась над собственной шуткой. — Разве что, если ты очень, очень сильный, как я. Я смогла разглядеть их ложь. Для меня правда была так же прозрачна, как вот это оконное стекло. — Она показала рукой на большое, глубоко посаженное окно, выходящее на буйные заросли кудзу. — Я знаю, на что они способны, — сказала она, наклоняясь к нам поближе. — И, если бы я захотела, я бы смогла их уничтожить! — Она хлопнула ладонями по столу, заставив наши ложки подпрыгнуть от её крика.

Я отодвинулась подальше, не уверенная, в себе ли она, или просто настолько необычна.

— Не бойтесь, мои дорогие, — произнесла она с ласковой улыбкой. — Я здесь, чтобы защитить вас. Как мама-тигрица — большая бродячая кошка — жестокая в своём стремлении защитить детёнышей. Но вы ещё не понимаете этот животный инстинкт, так как вы пока далеки от своей истинной природы. Со временем это придёт. Это появится. — Она откидывается в кресле, изучая нас. — Вы двое счастливчики. Вы знаете это?

— Да, нам повезло, что вы нашли нас, — вырывается у Бэзила. — Мы могли бродить тут неделями...

— Да, разумеется, но кроме этого, — продолжает Гайя, отмахиваясь от его благодарностей. — Счастливчики, потому что вы нашли друг друга. — Она складывает руки, и наклоняет голову вправо. — Я наблюдала за вашим воссоединением. Вы очень привязаны друг к другу, не так ли?