Бури

– Здеся-я-я-я! – помог мне мальчишка. Я чуть не расхохоталась. Мне хотелось от радости встать на голову и подрыгать ногами. Кошмарная темнота уже не казалась такой непроглядной.

– У-у-у-у! – долетело издалека.

– Ы-ы-ы-ы-ы!!! – ответил Санёк, елозя у меня на руках. Он ещё какое-то время орал, а потом заревел. Так громко, что мне даже не пришлось больше ничего кричать. Я пыталась утешить малыша, но он не успокаивался.

Показавшийся наверху мягкий дрожащий свет окончательно свёл мальчишку с ума.

– Мама-а-а-а! – завопил он, и я его легонько встряхнула.

– Ты же меня оглушишь, дурачок! Ты кто – верещалка или воин огня?

Он замолк, и тут же мы оба задрали головы. На нас смотрели Алеард, Кристиан и отец мальчика. Я поняла это, потому что Санёк заскулил и потянулся к нему.

  – Чёрт возьми!.. – вырвалось у мужчины. Наверное, мы выглядели не лучшим образом. Прихрамывая, я подошла к краю. Как можно выше подняла мальчика, подавая его ребятам. Алеард и Кристиан придержали мужчину за пояс – и через мгновение он, плача, обнимал сына.

– Ногу осторожно! – предупредила я.

Санёк и его папа тотчас ушли. Я устало, но облегчённо вздохнула, и оперлась плечом о стену.

– Фрэйа, – позвал меня Алеард, – сможешь выкарабкаться, если я тебе руку подам?

– Наверное, нет, – честно сказала я, поднимая голову и глядя на него. – У меня пальцы на правой ноге... немного раздавлены. – Алеард встревоженно глянул вниз, и я поспешила договорить: – То есть ушиблены. Я их не чувствую совсем. И ладони разодрала до мяса. Хотя я бы могла...

Вместо ответа он легко спрыгнул вниз и шагнул ко мне, обнимая. Я крепко обняла его в ответ. Он услышал меня. Могло ли быть иначе?

– Я так рада тебя видеть... – прошептала я ему в рубашку.

Алеард поднял моё лицо, взяв за подбородок, и вдруг коротко и крепко поцеловал в губы. Я вздрогнула, щёки запылали, и хотела что-то сказать, но он подхватил меня под мышки, сажая на своё широкое плечо, а Кристиан, свесившись, легко вытянул меня наверх. Потом он помог выбраться Алеарду. Я огляделась. Вот, значит, куда нас занесло! Удивительно, что я свалилась в нужный разлом, прямо к мальчику, а то сидели бы сейчас с ним в разных ямах, как два заключённых.

Алеард подошёл ко мне и, недолго думая, взял на руки. Кристиан пошёл вперёд, освещая путь.

– Алеард, – тихо позвала я, – ты...

– Сейчас, Фрэйа, выберемся отсюда, и ты скажешь мне, что хотела, – ответил он. Я послушно склонила голову к его груди, прикрыла глаза и расслабилась.

В горах было куда больше народу, чем обычно. Кристиан попрощался с нами и пошёл к остальным, тихо напевая что-то себе под нос. Я слышала шаги и голоса, но только крепче прижалась к Алеарду и замерла, не открывая глаз. Он долго нёс меня вниз, и, когда дошёл до берега, напомнил:

– Ты хотела мне что-то сказать, Фрэйа.

Я поглядела на него из-под приоткрытых век.

– Ты услышал меня.

Он опустил меня возле родничка на замшелый камень и осторожно порвал штанину, добираясь до содранного колена. Интересно, как плотная ткань так легко поддалась его пальцам?..

– Ты звала меня, Фрэйа. Конечно, я услышал тебя.

Я тронула его руку.

– Получилось. Это было лучшее решение из всех.

– У тебя все пальцы содраны, – тихо сказал он. – Ты пыталась залезть наверх?

– Да, – также тихо ответила я, – прыгала, пока не устала. Слава богу, что пошла в горы и оказалась поблизости. Он так громко кричал, но не проходи я мимо – и не услышала бы.

Алеард тронул тёплыми пальцами мою щёку.

– Ты оказалась в нужное время в нужном месте, Фрэйа, но мне трудно видеть тебя такой. Очень больно?

– Нет, почти не больно. Потому что ты рядом.

Я почувствовала, как он чуть сильнее сжал мои пальцы. Его лицо в темноте было таинственным, немного пугающим, особенно потому, что глаза у него светились. Эта странность заняла мои мысли на несколько мгновений, но придумать ей разумного объяснения я так и не смогла. Алеард заставил меня опустить ногу прямо в ледяную воду и бережно промыл дырку в колене. Я поняла, что мне и правда не больно, и что боль снова растворил он. Так же, как сделал тогда, когда вправлял мне плечо. Современные врачи тоже умели справляться с болью, но всё происходило иначе, чем сейчас. Когда Карина переехала мне руку, мы побежали не домой, а к Дане – нашей соседке. То, что делала она, походило на умелый гипноз. Я не чувствовала боли, когда рану зашивали, но эта боль всё же добралась до меня после, правда, лишённая своей первоначальной мощи. Дана дала мне ментальное лекарство.

С Алеардом всё было по-другому. Он обращался с болью, как с чем-то материальным, но тем, чего всё-таки нельзя коснуться. Он не боролся с ней, а разговаривал, вёл её за собой, чтобы потом превратить в ничто и растворить в пространстве. Так она ни для кого более была не опасна.

– Алеард, здесь же темно, – шёпотом сказала я.

– Мне свет не нужен, Фрэйа, – ответил он, продолжая заниматься моей раной.

– Не нужен? Ай! – против воли вырвалось у меня.

– Прости, малышка, – вдруг сказал он нежно, и я задержала дыхание, услышав его голос. – Сейчас, я уже почти закончил.

Я облизала пересохшие губы и поняла, что мир едва уловимо изменился прямо у меня на глазах. Всё привычное и знакомое стало необычным, новым, сияющим. Луна, и Млечный путь, и звёзды, река и горы, и травы, и голос ветра… Алеард закончил с коленом и, положив мою ногу к себе на бедро, стал осматривать пальцы.