Страница 39 из 43
— Телевизор смотреть, — соврал я.
— Ну, тогда мы тебя здесь подождем…
— Ну, тогда ждите! — хлопнув дверцей, я вышел из машины.
Вошел в номер и одетым бухнулся на кровать. Как ни крути, я все равно в западне: гостиница Yaxt Club находится на искусственном острове, который соединен с берегом двухсотметровой дамбой. Длинная дамба, незамеченным по ней не проскочишь. Конечно, Фархад после рыбки и водочки может и задремать. Но этот, ковбой, точно не упустит… А иначе с этого острова никак не ускользнешь. Даже если вызвать такси, оно не проедет к гостинице без специального пропуска…
Я сел и набрал номер Азера.
— Привет, — сказал он. — Ну что, ты освободился?
— Черта с два. Меня тащат на какую-то свадьбу, где будет все руководство во главе с Ализаром.
— А-а, долгожданная свадьба сына нашего бухгалтера…
— Мне наплевать, чья она. Мне важно где? Где, ты знаешь? Что я должен сказать таксисту, чтобы он довез меня до твоего восьмого микрорайона?
— Послушай, — сказал Азер. — Они не хотят, чтобы я виделся с тобой. Но сам ты дорогу не найдешь. Договоримся так: в восемь часов ты выйдешь в холл ресторана, а я просто тебя заберу… О, кей?
Я быстро собрал вещи. Проверил, на месте ли диктофон, фотоаппарат, тетрадь с записями, паспорт. Надел свежую рубашку. Подумал и надел еще легкую куртку, хотя было тепло.
Едва я спустился по лестнице, как дверь черного «Мерседеса» приоткрылась и из-за двери выглянул Фархад:
— Надоело телевизор смотреть?
Я молча подошел к машине, кинул рюкзак и сумку на заднее сиденье, сел, закрыл дверь.
— Поехали.
— Ну, вот так-то лучше, — помягчев, сказал Фархад.
Через некоторое время мы оказались у ресторана, со всех сторон окруженного машинами. Уже смеркалось. Мальчишки за горстку мелочи подыскивали для подъезжающих место для парковки. Для нас оно нашлось лишь метрах в ста от ресторана. Фархад кинул мальчишкам бумажку и сказал:
— Вылезай, приехали. Только вещи в машине оставь.
— Деньги, документы и аппаратуру я всегда держу при себе, — как можно спокойнее сказал я.
— Ну, пожалуйста.
Мы прошли в ресторан. Десятки мужчин в элегантных костюмах и дам в тяжеловатых длинных платьях толпились в холле и прихорашивались перед зеркалом. Так. Вот сейчас нельзя ошибиться. Единственный шанс нельзя упускать.
— Послушай, Фархад, — сказал я. — А куда мы в таком виде, после заповедника? Неудобно…
— Всё учтено, — сказал Фархад, одновременно тоже поглядывая на себя в зеркало и оправляя свою одежду. — Никто тебе и слова не скажет.
— Но я хотя бы куртку сниму…
— Ну, разумеется…
Я подошел к гардеробу и сдал куртку, рюкзак и сумку. Хорошо бы еще, чтобы в холл выходил туалет. Точно, вот он.
— Ну что? — спросил Фархад. В его голове — это читалось по глазам — уже клубились иные какие-то соображения, помимо мыслей обо мне. Он стал менее внимательным. Иначе не упустил бы из виду, что я избавился не только от куртки, но и от вещей.
А дальше…
Просторный зал, круглые столы в четыре или в пять рядов. Десятки столов, и за каждым — человек по восемь. Справа от входа в зал, на концертной сцене, под ослепительным светом ламп — чтоб их было всем видно — сидят жених и невеста. У них до отчаяния счастливые лица. А рядом бьет музыка: целый оркестр народных инструментов. И под эту музыку топчутся, поводя руками, с одной стороны женщины, а с другой — мужчины. Почему-то мне бросилось в глаза, что никто не танцует вместе. Женщины — отдельно, мужчины — отдельно.
— Куда нам? — спросил я, потому что зал оказался огромный и яркий свет со сцены не добивал в глубину, там царил полумрак, и только видно было, что сотни людей сидят, закусывают и выпивают. Опять же — мужчины за своими столами, женщины — за своими.
— А вот, а вот, проходите, проходите, — вдруг оказался рядом с нами кругленький пожилой человек в черном смокинге. Я только тогда понял, что это — отец жениха, бухгалтер фирмы, когда он прямиком подвел нас к столику, за которым сидели все мужчины из офиса «АзТрейд»: Ализар, Али-бей, еще кто-то, и два свободных места было оставлено — видимо, для меня и для Фархада.
Посредине стола возвышалась горка в несколько ярусов, на которой были сервированы яства. На первом ярусе — мясо и балыки, слезящимися кусками нарезанная рыба — горячего и холодного копчения осетринка и севрюжинка — красная и черная икра в огромных серебряных емкостях. На втором — ананасы, клубника, гранаты, апельсины, зелень… На третьем ярусе были еще сласти: шоколад, конфеты, засахаренные фрукты…
Я понял, что не смогу обжираться второй раз за день, хотя повсюду рядом двигались сотни крепких жующих мужских челюстей и причмокивающих, подведенных помадой женских губ.
Ализар поглядел на меня своими голубыми глазами и спросил:
— Что предпочитаете: коньяк, водку, вино?
— Гранатовый сок.
— Вот как? — удивленно поднял он брови. — Как съездили?
— Отлично, — сказал за меня Фархад.
— Увидели то, что хотели? — упорно спрашивал Ализар.
— Сходили в рыбный ресторан, — сказал я.
Фархад, видимо, ждал, какова будет развязка всей этой истории. Поскольку я не высказал неудовольствия, он с облегчением налил себе коньяка:
— Ну, что же? Где наш Байрам? Надо поздравить его со свадьбой сына! Надо выпить за его здоровье!
Ализар согласился и все выпили.
— Что вам положить? — приветливо обратился ко мне Али-бей.
— Немного салата… Мы уже наелись сегодня на два дня вперед…
Чувствовал я себя чертовски неловко. Почему-то никто не разговаривал друг с другом. Выпили, что ли, мало? Или не принято? Ощущение было такое, что большинство людей никого не знало за пределами своего столика. Да и за столиками не разговаривали, как чужие. Общение заменили горы еды и музыка, которая оглушающе звучала без перерывов. Возле сцены, на которой все так же неподвижно сидели молодожены с застывшей улыбкой счастья, под музыку, переступая с ноги на ногу, как куры, танцевали какой-то птичий танец женщины… Я поднялся из-за стола, чувствуя легкую дурноту от всего этого.
— Ты куда? — придержал меня за рукав Фархад.
— В туалет.
— А…
Я вышел в холл. Прямо посредине холла, ни от кого не таясь, прохаживался Азер в своей неизменной джинсовой куртке.
— Поехали?
— Надо взять вещи. Вот номерок. Возьми…
Я на минуту исчез в туалете.
Иногда бежать необходимо, чтобы не потерять самого себя.
Когда я вновь вышел в холл, Азер помахал мне рукой из-за стекла входной двери:
— Машина ждет…
Я готов был вскричать: «Свобода»!
Так полегчало на душе.
Но сегодня мне задали хорошую трепку. Еще бы понять: зачем. Просто, чтобы я не был так привязан к Азеру. Друг моего врага — мой враг. Это Восток все-таки. Мы ехали по городу, среди вечерних огней. Азер улыбался тому, как мы ловко обделали это дельце, и с удовольствием курил…
— Слушай, а что это за свадьба? Никогда не видал более странного зрелища…
— Странного? У нас все свадьбы такие.
— Что, и у тебя такая же была?
— Я давно не женился…
— Но эта?!
— Да ничего особенного: 600 человек, по 50 манатов на человека — вот и весь расчет.
— Тридцать тысяч евро… Но там люди даже не знали друг друга…
— Василий, нельзя все в жизни мерять своей меркой…
— Это точно.
Я рассказал, как мы съездили в заповедник.
— Ты понимаешь, — сказал Азер. — Фархад неплохой парень. Но Ализар — нудный. Он голову проест, если что-то не так будет исполнено. Так что, уехав со мной, ты его обидел. Ты еще почувствуешь это на себе. В следующий раз.
— Не хотел его обижать, но не жалею, что так получилось.
Мы въехали в район пятиэтажек, несколько раз крутанулись по улицам, потом вышли на каком-то углу.
Азер расплатился с таксистом, и мы пошли к дому.
Во дворе школы за забором сидели благообразные ребята с курчавыми бородами.
— Господа ваххабиты, — ухмыльнувшись, сказал Азер. — Образцовое общежитие имени товарища Мухаммеда Абдал-Ваххаба. У нас же свобода вероисповедания. Даже для дураков.