Возвращение

— Все просто чудесно! Именно о такой свадьбе я и мечтала! — каждые пять минут повторяла Камилла.

Амели и Жаннетт имели возможность убедиться, что Мари позаботилась обо всем, — стол покрывала огромная белая скатерть, всюду в вазах, старинных бокалах и глиняных горшочках стояли букетики полевых цветов.

Гийом взирал на все глазами очарованного ребенка, чем еще больше расположил к себе всех членов семейства своей молодой супруги.

— Я даже не мечтал о таком восхитительном свадебном пире! — сказал он, поднимая свой бокал.

День выдался прекрасный, легкий ветерок смягчал июльскую жару. По лазурному небу плыли белые пушистые облака. Детский смех и гул разговоров смешивался с блеянием коз в находившейся неподалеку овчарне. Временами мычала корова на лугу, подзывая теленка. Сельский пейзаж дополняло множество летних запахов, но основным оставался аромат сена, которым было забито гумно.

Камилла часто поглядывала на Мелину, удивляясь сдержанности сестры. Улучив момент, она сказала ей, волнуясь:

— Сестричка, только представь, завтра утром я уезжаю в Италию! Это будет мое первое путешествие и мой медовый месяц! Мы будем присылать вам почтовые открытки, и Гийом сфотографирует меня в гондоле! Как мне не терпится скорее оказаться в Венеции!

— Я понимаю тебя, Камилла! И рада за тебя, — с улыбкой отозвалась Мелина.

Лизон принесла фигурный торт, изготовленный матерью Лоры, которая, помимо выпечки хлеба и булок, мастерски готовила сладости. Пока Адриан открывал шампанское, Амели запела «Гимн любви» из репертуара Эдит Пиаф, который часто напевала себе под нос.

Поль подхватил припев, следом за ним и Лизон. Луиза, поддавшись на уговоры своего сына Венсана, исполнила «Золотые хлеба» — к огромному удовольствию Мари, которая обожала эту песню.

Когда солнце утратило свою обжигающую силу и тени в радующем глаз зеленью саду смягчились, Поль предложил поводить хоровод, и дети подхватили эту идею, заливисто хохоча.

— Какой прекрасный день! — сказала Мари Адриану. — Посмотри на Поля, как он счастлив! В тридцать пять он выглядит совсем юным! Ты был прав, работа на земле и сельский простор подходят ему как нельзя лучше!

— Конечно, — отозвался ее супруг. — И ты тоже сияешь счастьем! И выглядишь, как девушка! Этот день мы никогда не забудем, дорогая! Признаю, наша Камилла выбрала достойного супруга. Погоди-ка… Я слышу звук мотора. Это Леон!

Вскоре появился Леон, он был в своей униформе. Важный вид военного впечатлил Луизона, и он побежал к бабушке прятаться. Гийом вышел навстречу гостю и предложил ему бокал шампанского. Жаннетт стала подавать кофе.

Вскоре наступил момент расставания. Гости уезжали в Лимож. Были и слезы, и смех, и поцелуи, и пожелания счастья молодым. Жаннетт с детьми устроилась на заднем сиденье автомобиля Леона и Амели. Вскоре машина скрылась за поворотом дороги, ведущей в город.

Отъезд гостей ненадолго омрачил радостную атмосферу праздника. Мужчины отошли в сторонку выкурить по сигаре. Женщины стали убирать со стола, весело переговариваясь.

Лора занялась своими делами, которых на ферме было предостаточно. Она объявила, зная, что ее предложение заинтересует самых маленьких:

— Праздник кончился! Я иду кормить кур и гусей! Кто хочет мне помочь?

Бертий и Жан сразу вызвались идти с ней. Камилла воспользовалась моментом и повела Мелину на огород. Какое-то время они любовались ровными грядками с овощами, над которыми возвышались колышки с подвязанными к ним помидорами.

Камилла не знала, с чего начать разговор на интересующую ее тему. Она чувствовала себя глупой и неловкой и стеснялась младшей сестры. Наконец она решилась:

— Мелина, ты сегодня такая задумчивая… Что-то тебя огорчает?

— Ну уж нет, уверяю тебя! А вот ты, похоже, очень нервничала. В такой день это понятно! Ну, признай, я не ошиблась?

Новобрачная покачала своей широкой юбкой из стороны в сторону, а потом зашептала сестре на ухо:

— Я хотела у тебя спросить… Ну, ты понимаешь, этой ночью…. Что женщина чувствует… ну, с мужчиной? И что нужно делать… а особенно чего не нужно?

Покраснев, как помидоры Лоры, Камилла не осмелилась называть вещи своими именами. Мелина все моментально поняла и улыбнулась. Ответила она тоже очень тихо, с усмешкой сожаления:

— Спроси лучше у Лизон! Я знаю об этом не больше твоего…

— Но… Ты ведь спала с Морисом и даже много раз! Ты сама мне говорила!

— Камилла, я несла невесть что, хотела, чтобы ты мне завидовала, хотела показать, что я ничего не боюсь, особенно парней! Знаю, это не очень-то умно… Но мне нужно было хоть чем-то похвалиться, ведь ты так хорошо училась и ты такая серьезная! С Морисом у нас был только флирт! Я не позволила ему зайти дальше. И не смотри на меня так, ты должна порадоваться за меня!

Камилла оторопела и посмотрела в упор на Мелину, а потом расхохоталась и ущипнула сестру за щеку:

— Ты все-таки талантливая актриса! А я угодила в ловушку, я верила каждому твоему слову! Счастье, что я не рассказала родителям! Они закатили бы скандал, а ты, оказывается, чиста, как ангел! Нет, иногда ты перегибаешь палку! Но ты права — я рада, что ошибалась в тебе, и, увы, я тоже ничего об этом не знаю! — пошутила она.

Мелина обняла сестру за шею и поцеловала.

— Да, я не знаю, как все это происходит, но уверена, что бояться тебе, Камилла, нечего! Это должно быть прекрасно, когда двое любят друг друга, как вы с Гийомом! Теперь мы поменялись ролями — ты все мне расскажешь, когда вы вернетесь из Венеции!

Камилла обещала. Они пошли в дом, подхватив свои длинные юбки, которые шелестели при каждом движении. Грациозные и легкие, одна в белом, другая в розовом, они были похожи на два цветка, которые по воле феи убежали с куста, чтобы потанцевать в косых лучах клонившегося к горизонту солнца.

После долгой церемонии прощания Гийом и Камилла тоже уехали в Лимож… получив напоследок массу ценных рекомендаций.

В этот вечер все в «Бори» улеглись рано. Западный ветер шелестел листвой, убаюкивая обитателей Большого дома. На темном небе появился месяц. Сны пришли на смену всем треволнениям, а тела наслаждались заслуженным отдыхом после оживленного и полного эмоций дня. Но самые прекрасные ночи не всегда бывают самыми лучшими…

Глава 32 Дети Мари

Поместье «Бори», 21 июля 1954 года

В «Бори» стало совсем тихо. И только один его обитатель никак не мог уснуть и ворочался на постели. Сон не шел к Мелине, она думала о Камилле и Гийоме. Мысленно она проникла в их номер в отеле, где в это самое время, подальше от любопытных взглядов, разыгрывался любовный тет-а-тет. Интимная близость между супругами казалась ей чем-то немыслимым. Лежа с закрытыми глазами, она представляла себе, о чем они говорят шепотом, их страстные поцелуи, обнажающиеся тела… все жесты любви, которые отныне были им дозволены.

Девушка глубоко вздохнула и сладострастно потянулась на своей постели. Ее тело, возбужденное столь нескромными фантазиями, мучило ее. Однажды она тоже познает это счастье — отдаться мужчине… Но пока никто из парней не вызвал в ней столь сильного чувства, чтобы она захотела перешагнуть через все запреты. В будущем оправдаются все ее ожидания, Мелина была в этом уверена. А пока она говорила себе, и без капли зависти, что Камилле очень повезло. В распахнутое окно проникал ночной ветерок. Сладкий аромат роз плыл вдоль фасада, опьяняя девушку. Ей казалось, что она лежит среди цветов. И вдруг в ночной тишине ей почудился раскат грома. Звук был такой странный, похожий на отдаленное рычание… Девушка открыла глаза и посмотрела на небо, видневшееся в оконном проеме: ни единой тучки, одни только звезды…

«Это не может быть гроза!»

Мелина села на постели. Инстинкт подсказывал, что происходит нечто аномальное. И тогда она заметила отражающееся в оконном стекле красное пятно. Она вскочила на ноги, выглянула из окна…

— О Господи!

Над фермой вздымались огромные языки пламени, что-то грохотало и падало. Послышались крики и испуганное мычание коров. Сарай был в огне! Мелина торопливо надела платье, сандалии и бросилась в комнату родителей, крича как сумасшедшая: