Концепция силы. Юлька

Мама сидела на кухне с книжкой.

— Папа спит?

— Спит. Я не стала в зале включать. Хоть и крепко заснул, свет помешать может… Ты начала приходить поздно.

— Дела.

— Опять у Влада что-нибудь делаете?

— Есть немножко.

Подробно мама никогда не расспрашивала: сколько Юлька ни таилась, в конце концов рассказывала всё. Поэтому мама снова взялась за книжку, а дочь приволокла на кухню огромный пакет и принялась выгружать его содержимое в холодильник. Оторвавшись от чтения, мама изумлённо наблюдала, как втискиваются среди привычных продуктов какие-то банки, коробки, пакетики.

— Откуда это?

— Помнишь — Олег звонил? Это мой новый знакомый, который вбил себе в голову, что я постоянно голодная. Можешь себе представить: это всё — половина того, что он приготовил для сегодняшней встречи.

— Хозяйственный парень! — одобрительно сказала мама — не выдержала засмеялась, когда Юлька насупилась и что-то пробурчала себе под нос.

Но войдя в свою комнату, девушка тоже заулыбалась. Олег её не бросил! Стихотерапия помогла, отвлекла и сосредоточила внимание на другом. Олег ещё (то ли притворялся, то ли нет) затеял вспомнить хрестоматийные стихи. Начала он помнил, а дальше спотыкался и много раз повторял предыдущие строки, чтобы прочитать по инерции следующие. Ко всему прочему он так потешно сердился, если Юлька, не выдержав, подсказывала ему словечко-другое.

Сердце мягко и больно сжалось: а вдруг его поведение — её исполненное желание? Юльке не узнать истины, пока не закончится вся история с пещерой.

Зато теперь, после разговора с Владом, многое становится ясным. В частности, почему в последнее время в их доме ломались и капризничали разные приборы. Андрей Степанович говорил, что вокруг человека, постоянно испытывающего отрицательные эмоции, происходят неприятные вещи, в том числе и поломка предметов. Юлька припомнила, как она сражалась с замком, пока её не выручила мама. До чего смешная причина всему! На известное напряжение конца школьной четверти наложилось рисование подправленных Владом пентаклей. Кстати, надо бы их сжечь…

И это ощущение близкого взрыва. Юлька и впрямь чувствовала себя бомбой с часовым механизмом. А часовой механизм заржавел или ещё что, потому что время от времени сбоит.

Звонок заставил забыть всё на свете.

— Как дела? — спросил Олег. — Порог перешагнула без всяких происшествий?

— Нахал! — изумилась Юлька. — Какие ещё происшествия?

— Ну как же. Оставил же я тебя у подъезда, а потом дозвониться не мог. Приехал сейчас домой и думаю: зачем я её у двери оставил? Надо было с рук на руки кому-нибудь из родителей сдать.

— Стукнуть бы тебя, да больно далеко. Ладно, я на месте. Всё нормально. Спокойной ночи, Олег.

— Спокойной? Переживай тут за тебя, — проворчал Олег. — Надеюсь, экспериментов больше не будет? Юля, обещай мне спокойно, по-человечески выспаться.

— Как будто мне самой не хочется. Обещаю. Спокойной ночи… Ой, Олег, подожди!

— Да?

— Где ты встретился с этими типами?

— С какими?.. А понял. Зачем тебе? — Она даже улыбнулась его бдительному тону.

— Не беспокойся. Место преступления осматривать не собираюсь. Простое любопытство. Так где?

— Продовольственный магазин через дорогу от драмтеатра. Что тебя ещё интересует?

— Ничего больше. Спокойной ночи.

— Спокойной… Целую в щёчку.

Невольно улыбаясь его чуть легкомысленной дерзости, Юлька представила, как Олег кладёт миниатюрную в его лапищах телефонную трубку, как плавно передвигается по комнатам, огромный и плотный, как медведь. Медведь без признаков неуклюжести. Медведь, к которому хочется прислониться, потому что он очень уверенный и сильный.

Интересно, что бы он сказал, если бы она призналась ему: «Мне всегда хотелось большую лохматую собаку!» Вот бы обсудить с Олегом, откуда Влад узнал о её мечте…

Но Олег у себя дома. Юлька — тоже дома и — наедине с ночью. Она-то дала обещание не проводить экспериментов, но где гарантия, что он сама не будет подопытным кроликом ночи?

Может, вообще не спать? А чем заняться? Вязать и учить наизусть новые стихи?

Завтра на работу.

А ведь спать хочется. О, вот и разрешение проблемы. Хочется. Желание.

Юлька сначала обрадовалась, потом сникла. Не получится. Страстное желание спать идёт наряду с не менее страстным желанием знать, что будут делать сегодня Трое. Именно так — Трое, с большой буквы. Влад объяснил, что происходит с телами убитых ими людей, почему жертвы превращаются в мумии. И девушка вдруг подумала: Вчерашней ночью я была пассивным наблюдателем. А если попробовать вмешаться и не дать им убивать? Пусть Влад и говорит, что они теперь в нашем мире автономные единицы, к пещере никакого отношения не имеющие, но смогла же я… Не знаю, как такое может называться: влезть в мозги, в голову? Поняла же я, о чём думает женщина-Рыба. Да, но обещание Олегу. Будет ли вмешательство считаться экспериментом?.. Не смешно ли? Я ещё не знаю, смогу ли увидеть Троих, смогу ли вмешаться их действия, а уже тревожусь, называть ли свой будущий поступок экспериментом или нет. Доверимся времени. А там — будь, что будет. Сейчас я даже не разберу, какое желание сильнее: желание спать или желание бодрствовать — во сне. Последнее — совершенная жуть, воплощённый абсурд. Перевёртыш того, что предложил Олег, — путешествий в сны. Ха, путешествие спящего по бодрствующему сознанию!.. Не то… «Мысль изречённая есть ложь…» Ладно, потом подумаю…

Мысли разбегались. Дойдя до этого наблюдения, Юлька расслабилась и почти неслышно захихикала, увидев: череп, холмы мягких влажных мозгов, по которым бегают мыслишки — их трудно углядеть, потому что едва бросишь на них взгляд, как они тут же врассыпную. «И остаются на мягких холмах только звездообразные следы, которые медленно исчезают, когда плёнка, покрывающая мозговое вещество, снова натягивается в первоначальное состояние! — важно продекламировала Юлька и задумалась. — А ведь правда, мелькнула какая-то мысль, что-то очень важное, когда я поспешила спросить Олега, где его остановили Трое… Нет, не вспомнить…»

Среди привычных мелких дел, готовясь ко сну, девушка пыталась думать о том, что заставило её спросить Олега о столь незначительной подробности. По впечатлению на момент разговора причина была и впрямь значимой. И даже не столько значимой, сколько тревожной. А может, и всё вместе. Вспоминай теперь.

Не вспоминалось. Зато нахлынуло повседневное.

Завтра два шестых, а работу над ошибками не подготовила. На переменах придётся сидеть. Девятого завтра нет. В десятом — долги по чтению наизусть и давно обещанный анализ типичных речевых ошибок в сочинениях. Успеется ли? Последний день четверти. Директриса предупредила, что учебный день будет полный. Никаких сокращённых уроков.

Попробовать завтра на уроки надеть чёрно-красный джемпер? Не совсем строгий, явно не учительская одежда, но хочется похвастаться шикарной вещью.

Ну вот, пасту купили, а мыло кончается — не заметили. Самой надо забежать в «Хозяюшку» рядом со школой — там мыло дешевле, чем в других магазинах.

«Хозяюшка». Хозяйка. Поднять Влада с постели и потребовать объяснений.

Почему он спросил её о сторожевых псах? Ей и в самом деле иногда хотелось какую-нибудь громадную лохматенцию, в чьи лохмы можно было бы вцепиться и хорошенько потрепать. Нечто огромное и добродушное.

Как Олег.

А если директриса в последний момент всё-таки решит сократить уроки. У неё ведь семь пятниц на неделе. Скажет кто-нибудь что-нибудь — и всё, попала вожжа под хвост…

Не проспать бы утром. «Мама разбудит», — сонно успокоил кто-то. Кажется, Юлька-грубиянка… Надо же…

На границе реальности, заливаемой волной многолюдных видений, она услышала: за стеной у соседей часы возвестили полночь.

… Первым встал Мотоциклист. На притихший город он пока смотрел бездумно. Вкрадчивое чувство голода лишь слегка касалось щекочущими пальцами его живота. Он прислушивался к этому прикосновению с удовольствием гурмана — удовольствием, близким к чувственному: тёплые пальцы проводят несколько линий по холодной коже, и живот, чуть втягиваясь, сладко содрогается. Ещё несколько секунд понадобилось, чтобы напряглось всё тело, а в багровых глазах Мотоциклиста вспыхнули жёлтые огоньки. Чтобы достичь цели, нужно многое сделать. Судя по всему, сегодня ночь будет решающей перед последним прыжком. Если бы не подельники, на которых надо было тратить время, он давно бы дошёл, ещё в прошлую ночь. Но в этом мире ему понадобятся двое вассалов, которые понимают его в малейшем движении. Только тогда он сможет вернуться в пещеру не покорной скотинкой, трусливо жмущейся подальше от заманчивых ворот.