Страница 37 из 52
Ожесточенные бои за нее продолжались еще четверо суток. Не раз высота переходила из рук в руки. Закрепиться на ней воинам 1-й чехословацкой бригады удалось лишь в результате ночного штурма, предпринятого совместно с двумя советскими стрелковыми полками. Дорога на Белую Церковь на этом направлении была открыта. Окончательно гитлеровские захватчики были изгнаны из города 4 января.
Советское Верховное Главнокомандование высоко оценило вклад воинов 1-й чехословацкой бригады в освобождение Белой Церкви, а Советское правительство наградило ее орденом Богдана Хмельницкого I степени. Успехи бойцов бригады, сражавшихся плечом к плечу с советскими воинами, показали всему миру ее высокие боевые и моральные качества. Бойцы бригады гордились своими победами и скорбели о павших смертью храбрых на полях сражений товарищах.
Перед новыми сражениями
После боев за Белую Церковь 1-я чехословацкая бригада некоторое время вела боевые действия в районе Жашкова. Немецко-фашистские войска предпринимали отчаянные попытки опрокинуть советские части, вернуть себе Белую Церковь, а затем пробиться за Днепр и снова захватить Киев. Поначалу попытки эти оказывались тщетными. Советские воины умело отражали все удары противника и повсеместно переходили в наступление. Тогда гитлеровцы усилили свою группировку танковыми и пехотными дивизиями и нанесли контрудар в районе северо-западнее Умани. Им удалось прорвать фронт советских войск на фланге главной наступательной группировки и продвинуться на север к реке Горный Тикич. Войска 1-го Украинского фронта вынуждены были приостановить наступление и принять меры для отражения ударов противника. Завязались ожесточенные бои.
В этот напряженный момент по приказу командира советского 50-го стрелкового корпуса из состава 1-й чехословацкой бригады была спешно сформирована подвижная группа, включавшая танковый батальон, моторизованную роту, два взвода автоматчиков, саперный взвод и батарею 76-мм орудий, и переброшена на угрожаемое направление. Группа удерживала оборону в районе Бузовка, хутор Адамовский, несмотря на яростные атаки врага, вплоть до 26 января.
Одновременно войска 1-го и 2-го Украинских фронтов предпринимали меры по окружению гитлеровских дивизий в районе Корсунь-Шевченковского. Части 1-й чехословацкой бригады, которые вели оборонительные бои, составляли внешнее кольцо окружения, о чем гитлеровцы, упорно рвавшиеся на север, еще не догадывались. Доверенную им задачу чехословацкие воины полностью выполнили, став свидетелями осуществления Корсунь-Шевченковской операции, в результате которой 55 тыс. гитлеровцев было убито, а в котле, образованном войсками 1-го и 2-го Украинских фронтов, оказалась крупная вражеская группировка и много боевой техники.
Положение советских войск сразу значительно улучшилось. Появились реальные предпосылки для окончательного изгнания гитлеровских захватчиков с территории Правобережной Украины. Войска 1-го Украинского фронта освободили города Ровно и Луцк и продвинулись в глубь Западной Украины. 1-я чехословацкая бригада, воинов которой на позициях еще 7 марта сменили советские братья по оружию, по просьбе генерала Свободы была отправлена в Ровенскую область для пополнения и подготовки к новым сражениям.
Эшелон с частями 1-й чехословацкой бригады на пути к Западной Украине. Киев, Белая Церковь, Острожаны, Умань остались в глубоком тылу. Радостно на душе у солдат: каждый день пути приближает их к горячо любимой родине, к родному дому. Всех захватывает новое увлечение — флажками отмечать на картах продвижение советских войск.
В воздухе повеяло весной, и солдатам кажется, что они чувствуют запахи домашнего очага, мирной довоенной жизни. Поразмыслив, они приходят к выводу, что война наверняка закончилась бы до осени, если бы западные союзники открыли наконец второй фронт. А что будет после войны? Над этим тоже стоит подумать…
Воинский эшелон — это мир в себе. По ночам еще холодно, поэтому посреди вагона соорудили «буржуйку». Когда ее топят, все собираются посидеть у огня, как когда-то возле туристского костра.
Коренастый подпоручик из службы просвещения стоит, опершись о верхние нары, и задумчиво смотрит куда-то вдаль. Что видится ему за этой далью? Прямо скажем, перспектива не очень заманчивая. По профессии он инженер. Учась в высшем учебном заведении, вступил в Костуфру. Затем трудная дорога политэмигранта, которая привела его в воинскую часть Свободы. Здесь он стал офицером просвещения, ни на миг не забывая о своей мирной профессии. И вот когда конец войны уже близок, случилось самое неожиданное — партийная организация рекомендовала его на должность военного политработника. Это, как ему объяснили, необходимо в интересах партии, в интересах будущей республики. Долг коммуниста обязывает его поступить в соответствии с рекомендацией партийной организации, а сердце подсказывает другое…
Служба просвещения бригады в основном состоит из коммунистов. Период их нелегальной работы в войсках остался позади. Своей самоотверженностью, личным мужеством они завоевали уважение и авторитет у солдат. Поэтому если чехословацкая бригада, сформированная на территории СССР, станет ядром будущей чехословацкой армии, то нынешняя служба просвещения станет ядром ее политического аппарата. Это офицер хорошо понимает, да и приказ есть приказ. Но ведь у него имеется гражданская специальность, о которой он мечтал с детства. Так нужно ли ради долга жертвовать своей мечтой? Вот о чем размышляет офицер просвещения…
Четарж Маня Бартошова открывает дверцу «буржуйки» и подбрасывает в нее уголь. Огонь в печке разгорается все ярче. Маню знают в бригаде как отличного снайпера. Подстрелив первого гитлеровца, она сделала на прикладе своей винтовки с оптическим прицелом первую зарубку. Теперь таких зарубок на нем почти тридцать.
Неподалеку от нее устроился Владя Эмлер. Задумчиво глядя на огонь, он напевает старую французскую балладу о солдате, который пошел на войну из-за прелестной блондинки, из-за нее же застрелил капитана, а потом погиб и сам. Эту балладу оставил им как память о себе Эрик Фрешл. Он пел ее всегда тихим, глуховатым голосом, сопровождая пение неподражаемыми жестами. Любимую всеми балладу Владя старается исполнять так же задушевно, как Эрик, а все ему подпевают.
Только Мирек Шаврда не поет. И смотрит он не на огонь, а на Маню… Однажды, когда Маня отстала от своего взвода, им пришлось заночевать вместе в какой-то брошенной хате. За окном натужно завывал ветер, не переставая лил дождь, и они, очутившись под крышей, чувствовали себя почти счастливыми. Договорились, что Мирен ляжет в спальном мешке на полу или на печи, а Маня устроится на деревянной кровати с разорванным матрацем. Ночью Мирек долго не мог заснуть, все ворочался и вздыхал. Наконец не выдержал, приблизился к кровати, на которой спала девушка, обнял ее и поцеловал. Маня его не оттолкнула…
С той ночи они не расстаются, и Миреку очень хочется, чтобы этого никогда не случилось. А что думает по этому поводу Маня? Она все время заботится о нем, это правда. Но, может, в ней просто говорит жалость? Жалость к одинокому солдату на войне…
С запада доносится грохот взрывов. В направлении взрывов устремляются советские истребители и штурмовики. Должно быть, немцы бомбят Шепетовку. Движение на железной дороге сразу прекращается. Тревожно поглядывая на небо, солдаты гадают, успели ли проскочить эшелоны, проследовавшие на Волынь чуть раньше их…
Командир бригады генерал Свобода получил согласие Советского правительства проводить набор добровольцев из числа волынских чехов прямо на месте, не отправляя их в Ефремов, более чем за тысячу километров от Волыни, как настойчиво рекомендовала военная миссия. И обучение новобранцев решено проводить непосредственно в прифронтовой полосе, чтобы не терять времени на переезды, слишком затруднительные в сложных военных условиях.
Известие это офицеры бригады встречают по-разному: сторонники радикальных перемен в армии — с одобрением, противники — крайне настороженно. Очень тревожатся последние за судьбы послевоенной Чехословакии.