Страница 5 из 66
- Ох, я так переживаю… я закатила ваши бусы за кушетку… не могу найти, обыскалась… может быть, их засосало в пылесос…
И она заставляла владельца, как и всех нас, переворачивать дом в поисках вещи. Она так расстраивалась, что редко кто сокращал ее заработок. Лампочки и подобные вещи она обыкновенно «разбивала и ломала», затем ударялась в слезы и предлагала заплатить. И опять-таки, только черствый наниматель мог согласиться. Редко кто жаловался Дэнни, большинство клиентов считало Марго немного туповатой и жалело ее. В конце концов, на фоне общей бедноты наша клиентура преуспевала, а эта девушка казалась низшей формой жизни.
Я никогда не вторила проделкам Марго. И вовсе не из-за угрызений совести. Я просто не считала, что у меня есть ее талант. Но без сомнения, каким-то навыкам хитрости она меня обучила.
На фоне всех эти квартир, летучих мышей и воришек, к шестнадцати годам, как мне кажется, я начала приобретать себя. Была пара, хм, шокирующих моментов. Нервных опытов. Я не очень хочу… не буду перечислять их. Но я не разваливалась, я прошла это. Я ходила на свидания с мальчиками моего круга, откладывала достаточное для контрацепции количество денег, первый сексуальный опыт получила на заднем сидении брошенной машины. Звучит хреново? Эй, по крайней мере, это была приличная машина. И думала, гордясь своими достижениями, что я молодцом. Забыв слова Джейн Девственницы, обращенные к своему любовнику:
«Не для того, чтобы похвастаться или избавиться от чего-то…»
Забыв, честно говоря, многое о Джейн, и о Сильвере тоже. Они были моими богами, но они были так недосягаемы. Они привели меня к лучшей жизни, но теперь я повзрослела.
Даже Книга – я не перечитывала ее больше. Она хранилась в моей ручной сумке, обернутая пластиковой обложкой. Хочу сразу сказать, что я и не думала передавать ее в другие руки.
Чтобы заполучить отличный секс совсем не обязательна любовь. Нужна пара стаканов, одна-две упаковки – контрацептивные уколы слишком дороги, - и парень, который а) не вызывает отвращения, и б) знает свое дело. Цинично? Безусловно. Безусловно, как то, что звезды – это огонь.
Когда я вспоминаю прошлое, даже сейчас, я вижу, какой смелой была Джейн, это укрытое от невзгод, лишенное самоуважения дитя, старше меня лишь годами, рискнувшая всем. Но я-то была помоечной кошкой, и мне было все равно теперь, с тех пор, как я стала свободной.
В шестнадцать я, как и несколько других девушек, имела уже свою маленькую уборочную команду из семи девчонок, находясь под общим управлением Дэнни. В какие-то дни мне даже не нужно было работать, я могла пойти в визуализатор или на концерт, могла слоняться без дела по улицам, летать общественными флаерами, праздно попивать коффин в Шоколите.
Я стала Лорен, взрослой, одетой дешево но лучше всего среди своего окружения. Мои ногти были крепкими и длинными, окрашенными в чужой золотой лак, в кармане у меня водилась наличка, а для сна - пристойная кровать под крышей. Я была собой. Никаких амбиций. Юна. Визуопродюссер мог бы выхватить меня на улице и снять в фильме. Я не умела петь, не обладала актерским мастерством, но какого черта! Я бы даже могла написать рассказ – я много читала. (По иронии именно Дед, гонитель удовольствий, научил меня, параллельно всем своим требованиям, читать. И таким образом открыл мне путь к фантазиям, мечтам и непохожести. Странно, но без него я бы никогда не смогла понять Книгу Джейн).
Я так и не смогла найти, а теперь больше и не ищу, ни одной улицы, описанной Джейн. Кое-какие упомянутые ею рестораны я мельком видела, но большинство из них было для меня недоступно. Однажды я видела Египтию, сумасшедшую, прекрасную подругу (когда-то) Джейн; видела ее на экране в визуализаторе, но шел он в безызвестном театре и полностью на чужом языке… греческом, как мне кажется. Даже Египтия в нем говорила по-гречески, либо ее безупречно дублировали. Они могли бы продублировать фильм на английском, но сделали этого, чтобы оставить ощущение чужородности, - такого рода был театр. И никаких тебе субтитров. И я пошла на сеанс только потому, что увидела ее имя в афише. К тому времени в Европе она была уже большой звездой, точнее в том, что осталось от Европы после Астероида.
И тем не менее, пока я смотрела на Египтию, во мне что-то затрепетало. Она тоже прикасалась к Сильверу. Спала с ним в плотском смысле. И погубила его, в конечном итоге.
Но на тот момент дрожь эта была отдаленной, исходящей из самых дальних глубин того мрачного океана, что наполняет каждого из нас. Я почувствовала как он двинулся, этот трепет. Почувствовала, как он схлынул. В тот вечер у меня было свидание, на холмах над городом, где в мои десять лет пейзаж изменило землетрясение. Под деревьями, обдуваемый теплым летним бризом рядом со мной лежал кто-то. Не Сильвер, ибо Сильвер возлегал, конечно, в моих ранних и самых невинных сексуальных фантазиях. Не Сильвер. Сильвер был давно мертв. И это был человек. А я была Лорен.
______________________________________________________________________
[1] В оригинале – fireweed, иван-чай, но по дальнейшему описанию растение не похоже.
[2] Honesty – букв. Честность.
- 3 -
Моя команда, Пыльные Детки, была у нового клиента на Комптон, когда в моих апартаментах с летучими мышами зазвонил телефон. Тогда мне уже было семнадцать лет, и снова было лето, позднее лето, а предыдущая ночь выдалась бурной. Я спала. И была не одна.
- Лор… Лор, просыпайся. У нас тут затруднения.
- Что? Ты не можешь сама с этим разобраться, Джиззл?
- Да ни в жизнь! – уверенно ответила Джиззл.
- Боже, - проворчал мой спутник, зарываясь в подушку, - Мне надо поспать.
Я поднялась, переключила разговор на свой беспроводной домашний телефон и вышла общую комнату. Соседки Марго дома не было. Стоял полдень.
- Тут эта сдвинутая старуха истерит, Лор.
- Почему? Что ты натворила?
- Я?! Я ничего не сделала. Да она просто сумасшедшая старая кошелка, и все.
Я стояла посреди душной комнаты, обнаженная и молодая, и, отбросив волосы за спину, пыталась соображать. Но жара начинала создавать помехи в телефонной связи, голос в трубке звучал глухо и скоро исчез бы совсем. Когда-то существовали сотовые телефоны, «мобильные», но магнитное вмешательство Астероида резко сузило их территорию охвата, не навредив особо всем остальным видам связи, в особенности в бедных районах.
- Ты пропадаешь, - захныкала Джиззл.
- Ладно. Я буду через двадцать минут. Давай адрес.
Мой ухажер ругнулся в мою сторону, пока я бегала взад и вперед по комнате. Он был не ахти. Я сказала, что у нас с ним все кончено, и если он хочет остаться в постели после часа дня, ему придется встретиться с полицией, - у них передо мной немалый должок. Соврала. Но он поднялся, весь уязвленный и взбешенный, а я поспешила уйти.
- Если сломаешь что-то из моих вещей, - уже в дверях предупредила я, - ты сильно пожалеешь, милый.
Что-то сломаешь. О Боже.
Что может значит кровать, или пара декоративных украшений, одежда? Ценны только твое сердце и твоя душа. Только они.
Вверх по лестнице в Комптоне. Лифт здесь был сломан, но сам факт его наличия указывал на то, что район не так уж плох.
С этим заказчиком не должно было возникнуть проблем. У женщины даже были кое-какие уборочные роботы, приготовленные нам для использования. Что же натворили мои Пыльные Детки? Разбили одну из машин?
Квартира располагалась на самом верху, на шестом этаже. В окне на лестничной площадке открывался вид на иссушенные летней жарой деревья цвета меди и заросшее клематисами место разлома. Я стукнула в дверь, - никаких автопанелей, ни даже звонка. Никто не подошел, я попробовала позвать, и тогда меня впустила Джиззл. Вид у нее был скорбный, ее гуммигутово-оранжевые волосы торчали в стороны влажными шипами.