Страница 17 из 66
- Нет. Я просто устала. Человек, знаешь ли. Нетехнический сбой в моем либидо.
- Мне жаль, что я не смог дать тебе необходимого, - сказал он, снова одеваясь, все еще чистый: никакого пота, нет необходимости принимать душ, или бриться, или есть, или спать. – Нам нужно попытаться снова. В будущем.
- Да, – ответила я. Но я не знала, что говорила.
Я хотела, чтобы он остался со мной. Я хотела, что бы он – о, да! – я хотела, чтобы он исчез.
Это я провалила чертов тест, а не этот ангел сказочного небосвода.
- Мне нужно идти, - сказал он. – Я регистрирую их желание моего возвращения домой. – Он причудливо произносил слова. Ухмыльнулся мне своей фантастической ухмылкой. Ни капли самоуверенности не пролилось из-за его неудачи. Да и с чего бы ей быть для него?
Не покидай меня.
Уходи… проваливай… быстрее.
Он склонился надо мной. Напоследок? Поцеловал в губы.
- Ох, Лорен, - выдохнул. – Не беспокойся из-за этого. В следующий раз получится.
- Будет следующий раз?
Он стоял против света. Белые одежды сменились на серую джинсу. Я не заметила, как он это сделал, но перемена заняла секунды. Но, все же, как он сделал это? Ведь это была одежда, которую он снимал, - я видела, как она лежала на полу.
Тем не менее, похоже, что он был осведомлен о непопулярности на низших улицах города богатых и знаменитых. И все же его личные цвета, его металл оставались прежними. Хватит ли для маскировки одежды смертных?
Утреннее окно позади него. Я больше не могла видеть его лица, только блеск в уголке глаза, белизну зубов.
- О, Лорен, - повторил он. – Я так хочу провести тебя туда. Нести на руках и перебросить к звездам. Это встроено в меня. Так что, я настаиваю. Будет другой раз. Ты и я. Верь в это.
Я лежала, а он вышел в дверь и закрыл ее за собой. Бесшумно он спустился по лестнице дома. Следовало ли мне подползти к окну и наблюдать, как он ступает по улице прочь?
Я перевернулась на живот и заснула как бездушный мертвец.
- 3 -
Те две сороки, что живут в разрушенном землетрясением саду позади дома, носятся сегодня как сумасшедшие. Бронзовый налет подкрасил все еще зеленые деревья готовящегося к осени сада. На улице тепло, но свежо. В этот полдень в небе можно наблюдать призрачный лик Астероида; так иногда луна навещает, тоже в качестве призрака, дневной небосвод. Человек побывал на обоих. И тогда, как нам известно, правительства мира решили, что взорвать Астероид на множество мелких, «безобидных» обломков, так же, как и попытаться сбить его с орбиты в космос одинаково слишком рискованно. Вместо этого они наспех соорудили на нем что-то вроде предварительного предупреждения, как раз в то время, когда собирали минералы и осторожно вели добычу металла (астериона) на маленькой его поверхности. Предупреждение было рассчитано на то, чтобы мы были в курсе, если когда-либо спутник снова решат обстреливать, и он пролетит последние мили, отделяющие его от земли. Но, само собой, нас вряд ли поставят в известность. Лишь так называемые наиболее важные персоны спасутся в своих огромных тайных убежищах, о которых многие годы ходят настоящие легенды. Некоторые, предположительно, ничем не отличаются от подземелий, другие представляют собой вершину роскоши. Вряд ли всем остальным это принесет какую-то пользу. Мы узнаем наверняка, когда чертова штуковина грохнется на нас. Вы думаете, что никто бы не смог жить и вполовину нормальной жизнью с таким дамокловым мечом над головой. Но мы ведь живем, верно? Так было всегда. Люди выживали. Нам приходится, иначе мы бы не продержались и минуты в этом мире. Помню, как Денни говорил, что младенцы плачут не для того, чтобы вдохнуть в легкие воздух, а как бы говоря: «О, Боже! Я опять здесь?!» Дэнни верил в реинкарнацию, перерождение. И я когда-то верила.
Когда я вновь проснулась в тот день в квартире, день уже закончился, начинался закат.
Похоже, все это время я проспала, лежа на руках, и обе они занемели.
Глупо как-то. Весьма странным оказалось пытаться оторвать свое лицо от постели, используя хотя бы одну руку в качестве рычага. Когда мне наконец удалось это, я рассмеялась.
Затем депрессия опустилась как облако загрязненной ночи.
В отличие от младенцев, я не плачу. Джейн говорила, и тут я склонна ей верить, что она часто лила слезы. Она судила, что даже слишком часто делала это. В адском пристанище Деда, если ты ударялся в слезы, тебя пороли. Он выбил из нас плаксивость, по крайней мере, из меня. И, как-то так выходит, что всегда полно вещей, над которыми можно было бы плакать. Так зачем тратить время попусту?
Зато депрессия была как туман.
Я встала и прошла вниз по коридору принять душ. И снова там никого. Либо все они мылись по утрам, либо эти людишки с Вест Ларч ходили грязными.
По возвращению в комнаты, я отсортировала свое имущество и начала паковаться. Оставаться здесь теперь было бессмысленно. Я нашла то, что искала и не верила, что найду. И оно оказалось — или не оказалось — совсем мне незнакомым. Я возненавидела то, что узнала.
И, несмотря на это, вскрыла ли я панель и забрала ли Книгу? О, да.
Я собиралась выкинуть серебряные туфли и платье в мусоропровод. Но жизнь на субсидиях напомнила мне, что лучше их продать. Я натянула джинсы и топ и, с платьем и туфлями в сумке, вышла искать магазин вещей-в-четвертые-руки, которых в нижнем городе предостаточно.
В конце Бульвара Мейн[1] есть закусочная под названием Гобблс[2]. Кто-то шагнул из ее освещенного фойе на встречу мне.
- Прошу пардону. Это Вы та молодая дама, известная под именем Лорен?
Он смотрелся официально как коп в штатском. Ему достаточно было спросить мой ID, и, не назови я, он мог бы арестовать меня.
Поэтому:
- Да, - ответила я.
- Я как раз направлялся к Вам в квартиру.
- Серьезно?
- Шарффи… вы помните его? Он вон в той машине.
Я глянула в ту сторону и увидела не жуткую Ориноко Пракс, а нечто более сдержанное, гладкое, - более делового вида машину, припаркованную у тротуара. И пока я разглядывала, поляризованное стекло окна опустилось. Шарффи в кремовой однушке просунул наружу голову и одну руку и помахал мне, будто был моим самым дружелюбным, заслуживающим доверия дядюшкой.
Человек в штатском обошел меня. Обычные, раскрепощенные движения. Я не суетилась.
- Bonsoir, Лорен, ma chere[3]. Как ты?
- Я отлично, спасибо. А ты?
- Невозможно лучше. Почему бы тебе не allez[4] внутрь?
Вот тут я колебалась. Он смотрел на меня своими светлыми глазами. Тогда я ответила:
- У меня встреча…
- Ничего страшного. Я задержу тебя минут на двадцать, не более. Самому нужно быть в штаб-квартире МЕТА[5].
Чего он хотел? Получить свое за прошлый ужин? Мне казалось, он уже с этим разобрался, предпочтя мне робота. Но дверь открывалась, а штатский уже помогал мне забираться внутрь. Что будет? Слишком быстро все происходило, не было времени для паники.
Я сидела в машине. Штатский не сел в нее. На переднем сиденье – водитель, человек, отгороженный от нас тонированной прозрачной перегородкой.
Машина пахла дорого, даже больше, чем Ориноко с ее водоотталкивающим мехом.
Мы медленно тронулись. Движение на дорогах было свободным, и, разумеется, ничего сравнимого с калибром этого автомобиля.
- Мы пару раз объедем квартал, Лорен, если ты не против. Я просто хотел поблагодарить тебя, - я повернулась и посмотрела прямо на него. - Да, - сказал он, - Я знаю. Я не был с тобой абсолютно честен. Но ты блестяще вышла из положения. Ты содействовала нам как soldat en combat[6].
- Как что?
- Pardonez[7]. Настоящий солдат, скажу я. Не каждый из отобранных нами был столь же надежен, или столь храбр. Или столь здравомыслящ. Мда, набралась у нас кучка трусов и сталкеров[8], - Он чмокнул губами. – Ну, и ты ведь не совсем такого ожидала?